Скорость. Назад в СССР 3 - Адам Хлебов

— Успокойся Саш, все у нас в порядке. Мы с Геной на даче у родителей.

— Я уже черти что подумал.

— Да все у нас хорошо! Не переживай. Я тебе сама звонила, но я же знаю, что ты на соревнования уехал. Я вернулась за теплыми вещами, не ожидала, что в Подмосковье будет так прохладно. Хорошо, что ты сейчас позвонил. Как выступил?

— Первое место.

— Так ты теперь у нас чемпион?

— Нет, пока нет.

— Ну ничего, все впереди. Я почему-то была уверена, что ты выиграешь эту гонку в Риге. Ты будешь чемпионом, если захочешь. В тебе чувствуется сила.

— Да? Спасибо. Как там Гена. Как он себя ведет?

— Вполне сносно. Но его нужно постоянно контролировать. Ты, вот что. Давай-ка, приезжай завтра к нам на дачу, пообщаешься с ним, и мы с тобой переговорим о будущем. По телефону долго объяснять. Сможешь?

Я подумал, что стоит съездить. «Если гора не идёт к Магомету, то Магомет идёт к горе», как говориться. Мне нужно понять имеет ли Марго отношение к синдикату.

— Сколько ехать на электричке?

— С Казанского минут сорок. Я тебя встречу на станции.

— Там будем только мы? Я, ты и Генка?

— Нет, у меня там сейчас родня и друзья живут, я с ними Генку оставила. У нас каждый август и сентябрь полно гостей на даче.

* * *

Выйдя к оговоренному времени на одной из подмосковных станций, я с пакетами и подарками сошел с платформы на небольшую привокзальную площадь.

В выходной день здесь было многолюдно. Марго, как и обещала встречала меня у станции. Она потребовала следовать за ней и не отставать.

Я рассматривал ее фигуру, энергично шагающую впереди, пробираясь через толпу в длинной юбке. Она выглядела, как мать семейства без своего выводка.

Я же в своих джинсах и серой почти вратарской кепке, надвинутой слегка набок двигался чуть позади Марго, нагруженного сумками и пакетами.

Среди прочего в сумках лежали купленные московские буханки свежеиспеченного хлеба. Марго попросила меня купить.

Как ни странно, в тот день было необычно солнечно, даже жарко.

А тут еще и от сумок обдавало хлебным теплом. Мы сели в местный автобус.

Марго заговорила со мной о команданте Че Гевара, который в двадцать шесть лет присоединился к кубинскому подполью и стал героем всей Латинской Америки.

Быстро став правой рукой Фиделя Кастро, который, кстати, был тут совсем недалеко в Подмосковье в 1963 году, он сражался плечом к плечу кубинскими партизанами -революционерами свергал режим диктаторра Батиста.

В тридцать два года успел побывать на посту министра сельского хозяйства, министра промышленности. Затем воевал в Африке, снова в Латинской Америке.

Он делал это очень успешно.

«Не было человека, которого ЦРУ боялось бы больше, чем Че Гевару, потому что он имел возможности и харизму, необходимые, чтобы направить борьбу против политических репрессий традиционных иерархий во власти в странах Латинской Америки», говорил беглый агент ЦРУ, Фил Эйджи.

Че Гевара успешно воюет до тех пор, пока в Боливии его не предает его друг и соратник, художник Сиро Бустос. В возрасте тридцати девяти лет Че Гевару расстреливают, а тело выставляют на всеобщее обозрение.

Потом боливийские солдаты вместе с американскими офицерами из «зелёных беретов», прошедших школу контрпартизанских действий во Вьетнаме, пленили и позже,через пару дней, расстреляли Че.

Я читал про команданте, но Марго знала о нем неизменно больше.

Ведь ее родители были дипломатами в Латинской Америке. О нее я узнал, что команданте был у них дома в гостях. И она видела его вживую во время визита в 62-ом году.

Она не грустила, но рассказывала мне о нем с чрезвычайной теплотой и улыбкой на лице.

Мне показалось, что она влюблена в него, как девочки влюбляются в карточки киноактеров, а потом забывают об этом.

Но в отличии от них Марго так и не смогла избавиться от своего чувства к великому революционеру, которого боялись США.

А миллионы людей от мала до велика по всему миру любили его за отвагу и готовность отдать себя и свою жизнь делу революции.

Сначала мне подумалось, что молодая женщина влюбленная в легенду никак не может быть частью, а тем более высокопоставленным заправилой синдиката.

— Знаешь почему я тебе рассказываю про команданте?

— Почему?

— Я чувствую что у тебя такое же сердце. Ты полон энергии, способной перевернуть мир.

Я попробовал представить себя в роли революционера. Конечно, моему мальчишескому самолюбию это льстило. И вроде Марго говорила искренне.

Но я поймал себя на мысли, что это точно лесть. Как нам порой хочется, чтобы лесть была правдой. Но как говорил наш Ломоносов: «Льстивый человек мед на языке, яд в сердце имеет».

— Тебе одному из немногих удалось выиграть свою первую гонку. Это дар судьбы. Она одаривает везением тех, кого любит. Не растеряй это. Мы приехали.

Она встала и направилась к выходу.

Я же понял, что могу ошибаться насчет нее и синдиката. Последнее предложение было вполне честной оценкой. Мне повезло.

Но меня это больше насторожило.

Немного искренности в общем объеме лжи — вещь опасная. Сладкоголосая сирена.

Льстецы похожи на друзей, как волки на собак. Иногда их трудно отличить.

Нужно держать ухо востро. Сказанное выше имело иные цели.

У автобусной остановки нас должны были встретить ее гости, но, видимо, они что-то напутали с расписанием и опоздали.

Марго сказала, что проще дойти пешком.

— Тебя что-то волнует? Ты чем-то задумался?

— Думаю, о твоих словах и о том, что мне действительно повезло, — почти не соврал я Марго.

Надо научиться скрывать свои эмоции на лице. Движения мышц, выражение всегда отражает внутреннее состояние собеседника, глупо думать, что мысль не оставляет следов.

Просто многие умеют их отлично маскировать, как игроки в покер.

— Это хорошо, что ты понимаешь о чем я говорю. Вот мы и пришли.

У ворот нас ждал Генка.

Он лихо подкатил к нам на юношеском велосипеде «школьник», на ходу соскочил с сидения, опустил своего железного коня на траву, и бросился мне на шею.

Все это он проделал секунды за три.

— Саня! Санечек! Приехал родной! — я не ожидал столько эмоций от пацана, мне пришлось его обнять повернулся к Марго и встретился с ее улыбающимися глазами.

— Здорово! Ну как ты тут? — я опустил мальчишку на землю и потрепал его волосы, точь в точь, как это