Лом - Павел Казаков

в теле хомо я мог творить практически что угодно: захочу — выращу себе двухметровые тела с весом в сто пятьдесят килограммов, захочу — остановлю рост и стану карликом. Мог с одним телом сделать одно, с другим другое. Как в фильме «Близнецы» со Шварценеггером и Де Вито. Кстати, этот фильм по очевидным причинам в нашей хомо-семье любили. Но я не хотел делать тела сильно разными. Так же мне было совсем не понятно, почему на этой планете человеческие тела стареют и умирают, они вообще были не приспособлены для этого. Их встроенная система регулирования, которая очень хорошо мне подчинялась, позволяла без проблем поддерживать форму бесконечно долго. Ну или, может, мне так казалось. Но во всяком случае больше трёхсот лет запас у тела был точно. На развитых планетах хомо такой вещи, как старение не существовало, насколько я знал. Здесь же все жили лет по шестьдесят-восемьдесят.

Вопросы ребёнка не привлекают много внимания, поэтому я потратил время, чтобы с родителями прояснить некоторые моменты. В итоге понял, что никто осознанно построение тела контролировать не может. То есть хочешь стать сильнее — тренируйся, спи, питайся. Хочешь быть быстрее — делай тоже самое. Но вот дать системам организма приказ отстроить выносливые мышцы и крепкие связки не мог ни один хомо. На этой планете. Те хомо, с которыми меня сводила судьба по роду моей деятельности, были намного более развитыми, а супер-хомо — так вообще что-то особенное. А мне нужно готовиться противостоять именно инопланетным хомо, включая суперов, а не местным инвалидам.

После долгих размышлений я принял решение развивать свои два тела не одинаково, но и не делать их чересчур отличающимися друг от друга.

Димон будет более мощным с упором на силу, Славик будет более скоростным и ловким. Вес Славика на пике формы оставим на уровне восьмидесяти килограммов, а Димона подниму до девяноста или даже ста. Посмотрим. Пока рано такие глобальные изменения вызывать, Славик и Димон ещё дети.

План выработался, но мне для его воплощения нужно было тренироваться, а с этим у меня были сложности. Я намного превосходил любого ребёнка по скоростно-силовым показателям. Даже не намного, а невероятно. Начни я тренироваться в полную силу, сразу бы привлёк кучу ненужного внимания. Значит пока силу и скорость я тренировать на людях не могу, а вот ловкость вполне возможно. Тем более, что именно в этой области у меня было не всё гладко. Несмотря на то, что я уже почти семь лет в теле хомо, у меня то и дело были странные ситуации, когда контроль тела сбоил. То я пытался перевести вес тела на задние конечности или, чтобы сделать шаг вперёд, делал шаг вбок, не говоря уже о постоянных попытках пошевелить усами. Да даже челюсть, которая всего одна (так-то считается, что у человека их две, но шевелится-то по факту только одна!) и ходит она только вверх-вниз, это вообще меня дико бесило. В общем, с координацией нужны были тщательные тренировки.

Я постарался изучить как можно лучше этот вопрос, после чего пришёл к родителям с предложением. За ужином я через Димона озвучил, чего хочу.

— Пап, мам, отдайте нас на гимнастику.

— Это кто из вас это решил? Чья идея? — поинтересовался отец.

— Мы оба посмотрели, нам нравится.

— У нас же нету здесь в Бутово гимнастических залов, — вступила в беседу мать.

— Будем ездить на метро.

— На метро вам рано пока одним ездить, — это уже отец.

Родители думали, что у них есть шанс не согласиться… Ха. Ха. Ха. Через двадцать минут нытья и заранее подготовленных аргументов мама была готова возить нас на тренировки, а отец всё это поддержал.

Отлично!

Так я вошёл в следующий этап моей жизни на этой интересной планете. У меня появилось намного больше свободы в перемещении, в доступе к информации, в развитии. В школе я стабильно получал хорошие оценки, стараясь, чтобы Славик немного отставал по гуманитарным предметам, а Димон по математике. В семье всё было хорошо, больше серьёзных проблем не возникало. Также, как ни странно, за все эти годы так и не проявились преследовавшие нас силы хомо. Принц говорил, что они не будут действовать тайно, если им нужно что-то найти, но тем не менее никакого видимого присутствия инопланетных сил не было. Базы, которые мы засекли с орбиты, действовали тайно, и я пока не видел никаких признаков их присутствия. Но то, что я не видел преследователей, ещё не означало, что их не было. Я не мог проверить, нашли угнанный нами корабль или нет, а также не мог проверить, нашли припрятанный нами груз или нет. Иногда меня посещала мысль, что наши преследователи уже давно откопали груз, и теперь всё просто теряет смысл. Никто не будет нас искать, мы никому не нужны. Моя семья списала нас с принцем в потери, преследователи получили всё, что им надо, мы просто никому не интересны. Я гнал эти мысли, но они приходили снова и снова. Рано или поздно мне придётся проверить наши тайники, чтобы убедиться, что всё это не зря. Эх, как же мне не хватает принца! Его спокойные рассуждения приводили и мои мысли в порядок.

Ведь какой у нас был план? В первую очередь спрятаться так, что нас невозможно будет найти. Выполнено и перевыполнено. Мы же даже сами не могли предположить, что окажемся в детских телах. Далее необходимо социализироваться. В процессе, но можно сказать, что тоже сделано. Далее — достичь определённого социального статуса и накопить достаточно ресурсов, чтобы можно было позволить себе не отвлекаться на житейские проблемы и полностью посвятить себя проекту по угону корабля хомо. Где находятся базы инопланетных хомо, мы знали, но как получить туда доступ и вдобавок угнать их корабль — это было, конечно, сложной задачей. Но если дробить сложную задачу на последовательность более простых, то всё становится реальным. В общем, программа минимум нами выполнена. Груз спрятан на планете. Не факт, что в надёжном месте, но поскольку у него нет особых примет, то никаким сканером его не найти.

В общем, совсем острых задач или проблем на повестке дня не стояло, поэтому я старался как следует готовить себя к будущим ситуациям. Что ситуации будут, сомнений у меня не было. Одним из главных моментов, на которые мне постоянно приходилось делать упор в своём существовании, это незаметность. Незаметность означала, что я должен привлекать ровно столько внимания,