Мой третий, невероятный - Алла Гореликова

— Смотри, — позвал Аяр. — Не туда, вперед смотри.

Солнце садилось над рекой. На воде плясали рыжие и золотые блики — закатная «дорожка», совсем как на море. Аяр опустил машину ниже, почти к самой воде, откинулся на спинку сиденья, одной рукой придерживая руль, второй обняв меня за плечи. Темнело стремительно, над алой полосой заката небо из сиреневого стало густо-фиолетовым, все ярче загорались звезды, а солнце все заметнее «ныряло» в воду: кажется, только что едва касалось горизонта, и вот уже видна только половина диска… меньше половины… только краешек…

— Совсем не то что в городе, — прошептала я. — Оно такое… Огромное? Как… как вечность, которой все равно, есть мы или нет, не мы с тобой, а вообще все мы. Города, люди… время…

— Живое и теплое, — возразил Аяр. — Совсем не то что в космосе. К такому хочется возвращаться, нужно возвращаться.

Я вспомнила то тревожащее чувство, когда между тобой и космосом — только борт корабля, а твоя жизнь целиком и полностью зависит от исправности техники… ну и еще, наверное, от тех случайностей, от которых никто и никогда не застрахован. И, наверное, поэтому ответила резче, чем собиралась:

— Возвращаться нужно к тем, кто тебя ждет.

— Верно, — помолчав, кивнул Аяр.

Вспыхнул и погас последний луч, осталась только широкая багряная полоса на горизонте, но и она на глазах сужалась, таяла, заливалась ночной чернотой. Аяр тронул машину с места так резко, что меня вдавило в спинку сиденья. И через каких-то несколько минут приземлился перед моим подъездом.

Он молчал, я тоже не знала, что сказать. День получился длинным и слишком богатым на новые впечатления, на эмоции, на планы. Настолько удивительным, что сейчас я попросту не могла разобраться ни в своих мыслях, ни в чувствах.

Но в целом — это был хороший день. И отличный вечер. Разве что самый финал оказался скомкан. Я прикоснулась к руке Аяра, поймала его взгляд и сказала:

— Спасибо за свидание.

И легко прикоснулась губами к его губам.

Без всякой задней мысли, честное слово! Прощальный штрих, дополнение к «спасибо», безмолвное «мне понравилось и я не против повторить». Но вдруг на мой затылок легла широкая мужская ладонь, а поцелуй из легкого превратился в жаркий и страстный. Сладкая дрожь волной прокатилась по телу, дыхание перехватило, я уже не понимала, кто ведет в нашем поцелуе, а кто отвечает, не заметила, как обняла Аяра за шею, помню только очень ясную, слишком трезвую для такого чувственного момента мысль: «Кажется, теперь с его биохимией все в полном порядке!»

Спинка сиденья плавно опустилась, я изумленно замерла, обнаружив, что смотрю не в крышу машины, а в бездонное темное небо, полное звезд. Всего мгновение. Перед глазами снова возник Аяр, наш безумный поцелуй возобновился, но теперь уже не только поцелуй. Я гладила твердые мужские плечи, прогибалась, чтобы Аяру удобнее было добраться ладонями до моей спины… вот, кстати, загадка, раньше мужские прикосновения к спине через одежду абсолютно не воспринимались как эротичные, а сейчас… о-о-о!

— Можно? — спросил он, опустив ладонь к моему животу, к поясу брюк.

— Да, да!

Дальше не было ни слов, ни мыслей. Только прикосновения, ласки, страсть и какая-то ошеломляющая нежность. И легкое покачивание, которое я воспринимала как должное, а осознала, только когда мы с Аяром бессильно обмякли, а оно — продолжалось.

— Мы летим куда-то, что ли? — я приподняла голову и снова увидела звезды над головой. Только ночное небо и звезды, никаких фонарей и светящихся окон!

— Сейчас вернемся, — Аяр ласково перебирал мои волосы. — Просто поднялись повыше… подальше от лишних глаз.

Я рассмеялась и обняла его.

— Очень романтично, вот только теперь я хочу в душ, а мы болтаемся где-то между небом и землей. И, кажется, я поняла, почему в космосе такие дела пресекаются самым радикальным образом.

— Да уж, если бы я наслаждался любовью с тобой, когда нас обстреляли, мы бы там и остались.

— Обстреляли? — я села, машинально заправила за ухо упавшую на лицо прядь и уставилась Аяру в лицо. — Постой, это… то «дорожно-транспортное происшествие», что ли? И кто стрелял?

— Понятия не имею, — невозмутимо ответил он.

— То есть возможны варианты?

— Конечно.

— Жесть, — пробормотала я. Блаженная расслабленность бесследно испарилась. — И что, каждый раз вот такое?

— Не каждый, не волнуйся так, — он легко и нежно меня поцеловал. Машина мягко опустилась на асфальт. — Проводить тебя домой?

Я задумчиво на него посмотрела. Вот как понять, имеет он в виду продолжение в более цивилизованных условиях или действительно только проводить? А главное, чего хочу я сама?

Пожалуй, хочу взять паузу. Осмыслить… а мне хватает тем для осмысления и кроме внезапного романа!

— Отсюда я и сама как-нибудь дойду, — улыбнулась. — Но спасибо, что предложил. Извини, что не зову на чай: мне бы до кровати доползти и спать.

— Тогда до связи, — кивнул он. — Спи сладко.

Я дошла до подъезда, оглянулась. Аяр смотрел мне вслед. Поймал взгляд, махнул прощально и взмыл в небо.

Я думала, и правда засну, едва доберусь до кровати. Но душ слегка взбодрил, и в голову полезли мысли. Не о работе, не о планах на завтра, хотя именно планы на завтра я обычно составляю, ложась спать. Об Аяре.

Отправляясь на свидание, я совсем не собиралась доводить до секса! Да что там, у меня вообще никогда, ни разу в жизни не случалось настолько стремительных романов! Но я не жалела. Абсолютно. Мы оба взрослые люди, и раз уж так случилось, что у обоих слегка сорвало тормоза… значит, так случилось, и точка. Не о чем здесь жалеть.

Плохо, что я абсолютно не представляю взглядов здешнего общества на вопросы секса, любви, брака и вообще отношений. Не интересовалась этой темой, хотя, наверное, информацию найти можно. Но, с другой стороны, а оно мне нужно? Замуж не собираюсь, да и не зовут пока. Еще раз: мы оба взрослые люди, имеем право расслабляться, как хотим, пока это не затрагивает никого другого. Мне было хорошо, Аяру тоже, малолетних детей и шокированных бабулек на лавочках не наблюдается, все прекрасно и замечательно.

Я попыталась переключить мысли на работу, но… Нет, не думалось о работе. Никак. Губы все еще горели от поцелуев, тело помнило ласки, а в ушах почему-то крутилось не финальное «спи сладко» и не жадное «можно?» в начале, а отстраненное, глуховатое, отдающее горечью «верно» в ответ на мое