Волкодлак. Спасти СССР - Вадим Владимирович Чинцов

(Отдел науки). На одном из совещаний по вопросам науки Шепилов позволил себе возразить Сталину. Сталин предложил ему пойти на попятную, однако Шепилов стоял на своём, в результате чего был изгнан из ЦК и семь месяцев просидел без работы. С 1938 года — учёный секретарь Института экономики АН СССР. C 1937 по 1941 год преподавал политэкономию в Московском институте советской кооперативной торговли.

В первые дни Великой Отечественной войны добровольцем ушёл на фронт в составе московского ополчения, хотя как профессор имел «бронь» и возможность поехать в Казахстан директором Института экономики. Был ополченцем, инструктором политотдела, заместителем начальника политотдела, военным комиссаром 173-й стрелковой дивизии. С ноября 1942 года находился под Сталинградом: начальник политотдела, член военного совета 24-й, затем 4-й гвардейской армии. Был также на Курской дуге, при Корсунь-Шевченковской и Ясско-Кишиневской операциях, а также в Венгрии и Австрии. Генерал-майор с 19 апреля 1945 года.

Закончил войну в 1945 году в Вене. За время войны был награждён 7-ю орденами. В июле 1948 года возглавил Отдел пропаганды и агитации ЦК ВКП(б), образованный на базе упразднённого Управления пропаганды и агитации. Это был живой, умный и решительный человек, не только здравомыслящий, но и образованный, способный оценить действительное состояние дел в литературе и искусстве. В июле 1949 года снят с должности заведующего Отделом пропаганды ЦК ВКП(б). Не имел работы до 31 января 1950 года, когда Маленков предложил ему пост инспектора ЦК, а фактически своего неофициального помощника, помогавшего в теоретическом обосновании речей. В дальнейшем по предложению Сталина назначен руководителем авторского коллектива по созданию первого в СССР учебника политэкономии социализма. С 20 октября 1952 года председатель постоянной комиссии ЦК КПСС по идеологическим вопросам. Руководящие Комиссиями их члены «в вопросах заработной платы и материально-бытового обеспечения» приравнивались «к Заведующим отделами ЦК КПСС». Занимал пустовавший кабинет Сталина на Старой площади.

Шепилов помогал Хрущёву готовить доклад XX съезду «О культе личности и его последствиях» и теперь размышлял как поступить с черновиком доклада. Затем он решил его показать новому Первому секретарю Партии.

Маленков пробежал глазами текст и отбросил его на стол — Что это такое? Что за гнусность вы мне принесли, Дмитрий Трофимович?

— Товарищ Хрущев привлек меня для подготовки доклада на двадцатом съезде, проведение которого планировал провести в следующем году для развенчания культа товарища Сталина.

С презрением отодвинув от себя доклад, Маленков поморщился — Похоже зря я тебя сделал кандидатом в члены Президиума. Сожги это дерьмо и больше не пытайся очернить Иосифа Виссарионовича! Свободен.

Глава 8

Очередное заседание подпольной группы опять прошло на даче Захаровых. Полковник вырвался буквально на полчаса — Прошу меня простить, но мой шеф опять взлетел наверх и у меня практически нет времени.

Дед Николай хмыкнул — Вообще-то это благодаря нам ты опять на коне. Или ты забыл?

Дед Василий цыкнул на внука и тот выставил ладони — Признаю, был неправ! Что опять нужно?

Я пожал плечами — Да совсем малость. План здания на Старой площади, с указанием кабинета Шепилова. Этого для разнообразия замочим прямо на рабочем месте. Одного замочили в сортире, второго в подъезде дома, третьего ликвидируем там, где никто не подумает на убийство. Ну что, полковник, был внутри здания?

— Бывал конечно. План я вам сейчас начерчу. Это не проблема. Вот только мне с вами по любому идти нужно: кто вам двери открывать будет? При попытке проскользнуть следом за кем-либо иным огромный шанс спалиться. Я предлагаю провернуть это послезавтра, когда будет очередное еженедельное заседание Секретариата в шестнадцать ноль ноль. Мой подопечный тоже будет на заседании. Вот за мной вы и пройдете — я буду замыкающим и придержу дверь.

Дед Василий кивнул — Это точно.

— Тогда иду опять я, я помоложе и мне в небольшую щель проскользнуть легче. А вы, уважаемые, будете в скверике неподалеку меня ждать. Когда я дело сделаю, я сразу обратно.

Деды посмотрели на меня и вздохнули — Тебе же на работе нужно быть — засомневался дед Богдан. Как ты собираешься уйти?

— Не проблема, у моего шефа на этой неделе запланирована встреча с студентами МГИМО, вот на послезавтра я ее и запланирую на вторую половину дня, без его контроля я смогу вполне посетить Старую площадь.

Василий вздохнул — Ну что, может по чашке чая, как раз заварился, а ты, внучек, поспешай, а то твой подопечный будет недоволен твоим отсутствием.

На утро следующего дня я просматривал почту на имя шефа, сортируя ее по важности. Сначала шли расшифрованные донесения из наших посольств. И я запнулся, увидев фамилию Андропов. Как то я упустил тот факт, что он в это время был нашим Чрезвычайным и полномочным послом в Будапеште. Он критически отзывался о Ракоши и других венгерских руководителях и предупреждал о серьёзных последствиях, если советское руководство будет и дальше делать на них ставку.

Я решил это донесение дополнить справками из разных ведомств и отправил фельдъегерской службой запросы в ГРУ и в КГБ, набрав по служебной связи помощника Серова и начальника 6-го управления — помощника начальника ГРУ ГШ ВС СССР Трусова, попросив посодействовать обоих к подготовке и отправке справок обратно в МИД еще во второй половине сегодняшнего дня. Благодаря чему я к шестнадцати часам получил от обоих ведомств необходимы развернутые справки, которые и приложил к донесению Андропова.

Согласно полученным бумагам прослеживалось замалчивание и даже искажение МИДом действительной обстановки в Венгрии. В конце 1940-х годов власть в Венгрии взяли социалисты. ВПГ (Венгерская партия трудящихся) возглавлял Матьяш Ракоши, который был ярым сталинистом. При нём около миллиона человек, которые были инакомыслящими, попали в тюрьмы (10% от всего населения страны). Вполне вероятным лидером венгров называли Имре Надь, который в 1953 году возглавил правительство. Он провёл амнистию и социал-демократические преобразования в стране: было прекращено финансирование крупных проектов, и особое внимание уделялось развитию лёгкой и пищевой промышленности, а также снижению налогов. Но Надь не устраивал партийное руководство СССР за отклонение от сталинского курса (весной 1955 года обвинён в «правом уклоне», снят с должности, выведен из руководства ВПТ, в декабре исключён из партии) и смещён с поста.

Я помнил, что одной из главных причин в РИ восстания была смерть Сталина и его осуждение культа личности на XX съезде КПСС Хрущёвым. Речь Никиты Сергеевича вызвала недовольство у венгров, которые не понимали, за что убрали Имре Надя, который отказывался следовать сталинской доктрине, а, как