Дипломатия броненосцев - Иван Валерьевич Оченков

— Охотно, друг мой. Можете звать меня просто Фредериком. И в знак наших добрых отношений позвольте представить вам мою супругу — графиню Даннер.

Момент на самом деле был скользкий. За титулом графини скрывалась морганатическая супруга короля и бывшая балерина Элиза Расмуссен. Несмотря на то, что брак их был освящен церковью, придворные не считали ее настоящей королевой и старательно игнорировали. Но мне до местных заморочек не было никакого дела, а потому…

— Почту за честь!

Графиня оказалась довольно приятной сорокалетней дамой, черты лица которой еще носили следы былой красоты. Не могу сказать, что мы подружились, но неизбалованная вниманием высшего общества женщина по достоинству оценила мою галантность. А когда я на торжественном обеде провозгласил тост в ее честь, и вовсе растрогалась. Оказалось, придворные никогда этого не делали.

— Не знаю, чем заслужила ваше доброе отношение, принц, — едва не всхлипнула она. — Это потому, что вы с Фредериком родственники?

В зале повисло напряженное молчание. Дело в том, что бабушка датского короля и впрямь была двоюродной сестрой русского императора… Иоанна Антоновича! Так что да, кое-какое родство у нас определенно имелось.

— Скорее потому, что мне нравятся статьи некоего господина Рассмусена, — улыбнулся я. — Вы случайно с ним не родственники?

— Весьма дальние, ваше высочество. Говоря по чести, еще три года назад я даже не подозревала о существовании кузена. А вы читаете датские газеты?

— Иногда.

Впрочем, все это случилось позже. А пока мы с королем занялись обсуждением политических вопросов. Как и следовало ожидать, больше всего датчан интересовал так называемый «Готторпский вопрос».

Дело в том, что Пруссия страстно желала отторгнуть от Датского королевства земли герцогства Шлезвиг-Гольштейн, некогда переданные той ни кем иным, как императрицей Екатериной Великой. Семь лет назад из-за этого уже случилась война. В тот раз поддержанная великими державами Дания смогла устоять. К слову, Костя командовал в ту пору фрегатом «Паллада», участвовавшим в блокаде Прусского побережья.

— Фредерик, вы позволите мне быть откровенным?

— Это меньшее, на что я рассчитываю, Константин.

— Нравится вам это или нет, но Пруссия гораздо сильнее Дании и рано или поздно снова попытается отнять у вас эти провинции.

— Но ведь они не имеют на них никаких прав!

— И когда это кого-нибудь останавливало? К тому же, и вам это хорошо известно, немцы составляют в тех краях большинство населения. А сейчас этот народ просто охвачен национализмом.

— И что же нам делать?

— Увы, я не политик и не дипломат. А потому скажу прямо, если за вас не вступятся великие державы, дело кончится плохо.

— Раньше вы уже оказывали нам поддержку.

— Верно. Но, боюсь, что после недавних событий Великобритания не станет заступаться за вас.

— Но почему? Все, что мы хотели, это соблюдения нашего нейтралитета!

— Англичанам плевать на всех, кроме самих себя. Вы осмелились им возражать, и этого будет достаточно. На французов я бы тоже не стал надеяться. Конечно, императору Наполеону III не выгодно усиление Пруссии, но воевать за вас он не станет. Поэтому вашим единственным возможным союзником остаемся мы.

— Что вы хотите?

— Договор о взаимной безопасности между всеми Балтийскими державами. Гарантией, которой может быть военная база России, скажем, где-нибудь рядом с Килем. Держу пари, что если там появится русская крепость с сильным гарнизоном, пруссаки никогда не решатся на новую военную авантюру.

— Это официальное предложение Российского императора?

— Господь с вами, Фредерик! Я, слава Богу, не император и никогда им не буду. И у меня нет полномочий делать официальные заявления подобного рода. Это просто мое мнение как частного лица, заинтересованного в добрых отношениях между нашими странами. Я прекрасно отдаю себе отчет, что и вам лично и всему датскому народу будет не просто принять его. Но если вы возьмете себе труд посмотреть на дело непредвзято, то поймете, что это единственный шанс для вас.

— Я подумаю над этим, — вздохнул король. — А сейчас давайте вернемся к более насущным делам. Как долго вы планируете оставаться в наших водах?

— Как я уже говорил, не более чем этого потребует подготовка е безопасному плаванию. Мы вовсе не собираемся злоупотреблять вашим гостеприимством.

— Ремонт вашего флагмана не займет много времени. А броненосцы, кажется, и вовсе не пострадали. Кстати, а где ваши остальные корабли? Мне докладывали, что у вас еще, по меньшей мере, четыре линкора и дюжина пароходо-фрегатов.

— О, не стоит беспокоиться. Я отправил их в небольшую экспедицию. Полагаю, они уже на месте.

— И куда же направились ваши люди?

— Да есть тут один небольшой архипелаг в Северном море…

Глава 6

За время своего существования остров Гельголанд успел побывать частью нескольких стран, прибежищем пиратов и контрабандистов, военно-морской базой, курортом и даже как-то разделился надвое, превратившись, таким образом, в архипелаг.

С началом Восточной войны правительство королевы Виктории попыталось открыть на нем вербовочный пункт, в котором предполагалось сформировать Немецкий легион для борьбы с Россией, однако случившийся меньше года назад бунт наемников, ловко устроенный Францем Киндерлингом с помощью самых смелых и рисковых из пиратов Бромми, поставил на этой затее крест.

Казармы были сожжены, склады разграблены, английские офицеры и чиновники по большей части перебиты. Навербованные в Германии солдаты, предварительно разграбив все, что оставалось целого, быстро переправились на материк и разбежались. После чего одна из самых бесполезных британских колоний пришла в полное запустение.

Бывшие завсегдатаи не горели желанием посещать разоренный курорт, местные рыбаки по-прежнему влачили жалкое существование, а английские власти о своем позоре вообще старались не вспоминать. И лишь патрулировавший окрестности острова 6-пушечный колесный шлюп «Розамунда» под началом коммандера Стива Крофтона пытался демонстрировать присутствие «Владычицы морей» в здешних водах.

Толку от этого стационера, прямо скажем, было немного. Ибо успевшие набить себе карманы на торговле награбленным гамбургские и бременские коммерсанты решили больше не рисковать и надавили на городские советы, чтобы те приняли против каперов все возможные меры. Оставшийся без поддержки адмирал Бромми пришел к выводу, что имеющейся у него славы (и денег) на оставшуюся безбедную жизнь вполне достаточно. После чего распустил свой отряд и вел тихую жизнь в купленном поместье под Бременом.

Но как часто бывало в этой войне, появление русских разрушило сложившуюся идиллию. Эскадрой, состоявшей из фрегата «Мария» и линейного корабля «Выборг», командовал командир последнего — капитан первого ранга Дюгамель. Увидев настолько превосходящие силы противника, англичане попытались ретироваться, но нарезные пушки, имевшиеся с недавних пор на всех крупных русских военных кораблях, не оставили им шансов. После чего коммандер Крофтон решил не геройствовать бесцельно