Дипломатия броненосцев - Иван Валерьевич Оченков

Еще несколько атак было предпринято против «Севастополя», но Лисянскому, хоть и не без труда, удалось уклониться от одного неуправляемого парохода и удачным выстрелом подорвать второй. Очередной взрыв безобидного на первый взгляд буксира окончательно убедил наших моряков в их опасности, после чего все мелкие суда, оказавшиеся в пределах досягаемости их орудий, тут же стали приоритетными целями.

Однако пока они были заняты охотой на брандеры, капитаны уцелевших британских линкоров пришли к выводу, что сражение окончательно проиграно, а значит, наступило самое время побеспокоиться о себе. Один за другим их корабли начали выходить из боя и устремились по узости Зунда к спасительному для них Каттегату и просторам Северного моря.

— Враг бежит, ваше императорское высочество! — радостно доложил мне Юшков, будто я сам этого не видел.

— Где Кокрейн⁈ — прорычал я в ответ, лихорадочно разглядывая вражеские корабли в бинокль.

— Да вот же его флагман — «Виктор Эммануил»!

— Проклятье! Передайте в машинное, немедленно дать полный ход!

— Есть дать полный ход… вы собираетесь преследовать? — едва не взвизгнул от восторга адъютант.

— Просигналить остальным — «следовать за мной»! — проигнорировав его эмоции, велел я.

Медленно набирающий ход «Константин» двинулся вперед. Вокруг нас еще продолжалось сражение. Отчаянно отстреливался от наседавших на него «Трасти» и «Выборга» лишившийся мачты и доброй половины артиллерии «Орион». «Центурион» в очередной раз увернулся от пытавшегося таранить его «Первенца». Но все мое внимание было приковано к разворачивающемуся британскому флагману.

— Ну куда же ты, сэр Томас, черт бы тебя драл во всех позах от киля до клотика⁈ — прорычал я, постепенно повышая громкость, пока, наконец, не заорал во всю глотку. — Кокрейн, бездельник! Я отучу тебя давать такие интервью!

Глава 5

Сказать, что в Копенгагене устроили для нас триумф — значит не сказать ничего. Весь город от порта и до самых окраин был увешан русскими флагами. Белыми полотнищами с косым Андреевским крестом, черно-желто-белыми имперскими, бело-сине-красными торгового флота, а также изображениями двуглавого орла. Пристань переполнена восторженной публикой, оркестры поочередно играли то гимны обеих государств, то срывались на какие-то бравурные мелодии.

Оказавшиеся в гавани датской столицы британские корабли при виде «Рюрика» не стали искушать судьбу и поспешили спустить флаги. К слову сказать, находящиеся в доках винтовой фрегат «Даунтлесс» (он же Бесстрашный 1847 года постройки) и 15-пушечный шлюп «Харриер» никто поджигать не стал, ограничившись интернированием оказавшихся на берегу экипажей. Та же судьба ждала и расчеты устроенных британцами береговых батарей. Воспрянувшие духом после разгрома английской эскадры местные власти любезно сообщили подданным королевы Виктории, что либо они сдадут оружие и согласятся в соответствии с принятыми обычаями войны считать себя интернированными, либо правительство Фредерика VII не сможет гарантировать им безопасность.

Сам король встречать меня, конечно, не стал, но послал целую делегацию во главе с премьер-министром Петером Бангом и камергером Оскаром Рердамом, выразивших всеобщий восторг и бурную радость от моего прибытия и последовавшего затем поражения британцев. Кажется, сэру Томасу удалось не просто настроить датчан против себя, но вызвать всеобщую ненависть, которую никто и не думал скрывать. Воспоминание о Кокрейне сразу испортило мне настроение, ведь еще вчера…

Надрывающий машину «Константин» никак не мог нагнать «Виктора-Эммануила». Разумеется, англичане прекрасно видели мой штандарт и понимали, кто именно преследует их флагман, но категорически не желали принимать бой. Напротив, их линкор постепенно разгонялся и расстояние между нами начало понемногу увеличиваться. Единственным способом остановить противника, было попытаться сбить ему ход из единственного на моем корабле нарезного орудия — «Баумгарта № 2» на поворотном станке. Правда для этого следовало немного изменить курс, из-за чего дистанция начала расти еще быстрей.

Самым результативным, как ни странно, оказался первый выстрел, снесший вражескому флагману одну из рей. Остальные же, хоть и поднимали высокие всплески рядом с неприятелем, так и не смогли поразить его. Между тем, вырвавшийся далеко вперед «Константин» остался совсем один. А вот британцев, помимо «Виктора-Эммануила», было еще двое: 90-пушечный «Колоссус» и 15-пушечный шлюп «Круизер».

— Ваше императорское высочество, — озабоченно обратился ко мне Беренс. — Мне кажется, в данной ситуации было бы разумнее отойти к нашим главным силам.

— Ни в коем случае!

— Но противник значительно превосходит нас в артиллерии!

— Не совсем. У них ведь нет нарезных пушек? Но ты прав, нам не нужно слишком уж сближаться. Держи их на расстоянии и долби, пока не лишишь хода. Затем подойдут наши, и можно будет поговорить по другому.

— Слушаюсь, — отозвался капитан первого ранга и отправился отдавать распоряжения.

Судя по озабоченному лицу, ему не слишком понравилась эта идея, но возражать не посмел.

— План не дурен, — едва слышно заметил Краббе. — Но что будем делать, если запоздает?

— Полагаете, командиры наших кораблей оставят великого князя один на один с врагом? — фыркнул Попов. — Воля ваша, Николай Карлович, но таких дураков среди них нет!

Судя по всему, Кокрейн и его капитаны тоже обратили внимание на изменившуюся обстановку и тут же решили взять реванш. А быть может, изначально рассчитывали на подобное развитие событий. Дальнейший бой превратился в своеобразную игру. Англичане пытались подойти ближе, чтобы взять нас в два огня, мы же в свою очередь держали дистанцию, чтобы не дать им воспользоваться своей многочисленной, но недальнобойной артиллерией.

— Вот что, братцы, — заявил я расчету нарезного орудия. — То, как вы стреляли до сих пор, никуда не годится! Где такое видано, чтобы русские артиллеристы битый час только рыбу пугали…

— Виноваты, ваше императорское высочество, — вразнобой ответили сконфуженные комендоры.

— Константин Николаевич, дозвольте мне к орудию встать? — выскочил как черт из табакерки, если так можно выразиться про хромоногого, Ермаков. — Уж я супостату спуску не дам! А за Николку не беспокойтесь, за ним Рогов присматривает!

— Изволь, братец. Попадаешь хоть раз с первых трех выстрелов, получишь красненькую!

— Не за деньги стараемся, — буркнул в ответ старый артиллерист, после чего вызверился на недоверчиво смотревших на него матросов. — Чего стоите, как хрен посреди поля! Заряжай!

Не знаю, подействовало ли обещание награды, или бывший квартирмейстер имел от природы талант, но уже второй выстрел разворотил «Виктору-Эммануилу» фальшборт. Затем попадания следовали один за другим, но ни одно из них не нанесло противнику решающих повреждений.

Между тем британцы отчаянно наседали, как будто всерьез рассчитывали взять реванш за все свои прошлые неудачи. В какой-то мере, они были правы. Захват или уничтожение моего флагмана позволил бы сгладить неудачу, да вот только ни я, ни мои люди не собирались давать