Из рода Бурого Медведя. Том 1 - Федор Анатольев

бы втащить на такую крутизну и половину подобного веса. Но здесь всё вышло иначе. Мы преодолели ещё один подъём метров на десять и оказались среди каменного ландшафта, с редкими деревьями, мохом, кустиками и кусками почвы. Справа было ещё один подъём, слева виднелось внизу озеро, а с той стороны что мы взошли я чётко видел мотоцикл.

— Палатку разобьём здесь, — сообщил дед осматривая стоянку. — возьми топор и принеси дров.

— Они сырые, — начал я.

Дед выжидательно на меня посмотрел, как на дурака. А я наконец понял что с его способностями он что угодно может зажечь. Взяв топор я хотел было уйти, но решил кое что спросить:

— Дед а чего ты меня раньше не тренировал? Тогда может меня волки в плен бы не взяли…

— Я тебя Миша тренировал… до того как на войну пошёл. Тренировал насколько это было возможно для твоего возраста. Но затем, когда следовало начать настоящие тренировки, ты попал под плохое влияние и когда я вернулся… тренировки тебе стали не интересны. Ты не хотел быть крепким боярином с честью, тебе нужна была слава европы…

— Это как? — спросил я.

— Ты хотел стать известным художником…

Меня словно молнией ударило и я увидел «свои» чаянья, то есть чаянья разума бывшего хозяина тела. «Я стану великим художником! Визионером! Я покорю Европу и Америку, весь просветлённый запад узнает мои таланты. Но для этого я должен быть слаб! Должен заглянуть в бездну! Опиум даёт особый взгляд, опиум и абсент! Ещё женщины… Тренировки делают человека жёстким, негибким. Он теряет нить... Иначе стану стоеросовым воякой, способным лишь… пропаду в безвестности… растворюсь в веках бесславия… К чёрту это!»

Там было ещё много бреда, который я отказался воспринимать.

— Вспомнил никак, — сказал дед глядя на меня.

— Что-то припоминаю, — ответил я и пошёл собирать дрова.

Через пол часа дед набрал воды в кожаную баклажку, а я нарубил дров как смог. Дед сказал, что дрова маловаты и отправился сам добывать ещё. Мне же он магией зажёг костёр. К слову сказать, к тому времени уже прилично стемнело. Так как до места мы добрались часов в шесть вечера.

У костра мы сварили гречневой каши и приправили её взятым с собой маслом. Ещё у деда оказалась печёная курица. Закусив всем этим добром, мы заварили чай и стали пить его с шоколадными конфетами. Закончив трапезу мы молча сели у костра.

— Холодает, — сообщил дед допивая остывший чай. В подтверждение его слов изо рта шёл пар. — Надо собрать лапника и постелить под палатку.

— Это ветки елок и сосен?

— Да, — сказал дед и взялся за маленький топорик. У нас их имелось целых два: большой топор и маленький.

Нарубив лапника, скоро мы залезли в палатку. У нас не было никакой пенки и спального мешка, лишь дублёнки и два шерстяных одеяла. Спустя полчаса, я стал замерзать. О чём и сообщил деду.

— Надо бы тебя научить как подогреваться… да боюсь палатку спалишь. Вот смотри.

Он коснулся рукой моей дублёнки, штанов, обуви и они стали тёплыми словно только что их сняли с батареи.

— На час хватит, — сказал дед и повернулся на бок.

— А потом?

Дед чертыхнулся и вылез из палатки. В небольшой окошко из клеёнки, я увидел как что-то вспыхнуло и ушло вниз, в землю. Дед приложил руки к земле.

Он залез в платку и пояснил:

— Мы на камне лежим, и я его подогрел, так что хватит часов на пять шесть. Сильно тепло не будет, но тех вещей что на тебе хватит не замёрзнуть.

Минут через пять я провалился в глубокий сон…

Глава 7. Тренировка и нападение

Проснулся я в пол шестого утра, камень к тому времени остыл. Одежда тоже остыла. Дед ещё спал мирно похрапывая Я стал медленно вылезать из этого кокона холода. Выбравшись наружу я одел ботинки увидел как из рта идёт пар. По ощущениям было не больше пары градусов. Взяв топор и спички(захватил с дома на всякий случай), я стал разжигать костёр что бы согреться и приготовить чаю. В запасе было пару буханок хлеба, пол пачки гречки и овсянка. Наколов топориком мелких палочек и настрогав ножом стружки, я смог зажечь костёр. Большая часть поленьев оказалась снаружи мокрой, но я нашёл такие что внутри были сухими. Когда же я проделал всё это, то вспомнил что смог бы разжечь костёр с помощью магии.

Сбегав за водой вниз, я поставил котелок, сперва решив подогреть чай. Там внизу проверил как мотоцикл. С ним оказалось всё в порядке. Скоро чай закипел и показался дед.

— Кашеваришь? — спросил он улыбнувшись. Вид он имел такой будто и не спал. Я же до сих пор ещё не согрелся, чувствуя себя словно в ледяном облачении.

— Да, — ответил я. — Чай готов.

Дед подошёл к костру, отрезал своим большим ножом краюху хлеба и намазал маслом. Масло ломалось и размазываться не хотело. Но дед был упорен. Он налил чаю в железную кружку и добавил туда три ложки сахара.

— У нас Миша, сегодня будет трудный день, поэтому сейчас сварю овсянки. В ней много полезного…

— Ага, — сказал я запивая чай конфетами. Сладкое я любил, поэтому они улетали одна за другой. Пятая, шестая, седьмая…

— Хватит жрать конфеты Миша! — прервал меня дед. — Мало того что со сладкого завтрак начал, так ещё совести нет!

— Совести нет? — удивился я. Так обычно говорили когда я увлёкшись процессом что-то съедал и никому не оставлял. Но сейчас конфет осталось ещё много. О чём я деду и сказал.

Но дед отмахнулся:

— Знаю я тебя. Тебя надо ещё на подходах останавливать, пока их много. Когда будет мало, поздно будет…

Я кивнул и пошёл в туалет. Вернувшись я увидел что каша уже кипит в котелке. Дед приправил её маслом, солью и сахаром. Мы быстро поели и стали подниматься наверх.

— Сейчас хорошее время, — говорил дед. — Лес ещё сырой, поэтому не загорится от наших тренировок.

— А если летом позарез надо тренироваться? — спросил я осиливая очередной подъём по камням.

— Осторожней надо быть… на крайний случай потушить магией если что, — ответил дед. — Всё тормози, куда разогнался здесь и потренируемся.

Вокруг было много камней, лишайника и деревья.

— Смотри, — начал дед. — Есть два типа атаки. Та которая сама наводиться. И та которой нужно целиться. Та которая наводиться сама у неё несколько минуса. С ней трудно держать магическую защиту, она забирает много магической энергии и во время такой татки