Фантастика 2025-130 - Дмитрий Николаевич Коровников

По привычке мерить время и пространство бусами, гарпия представляла, что нанизывает на нить-время ветки, что пытаются выцарапать глаза, кочки, коряги, что ловят за ноги. От длины бус, что ей удается нанизать, зависит и ее жизнь.

Лай за спиной стих, но Аэлло не останавливалась. Продравшись сквозь густую поросль кустарника, она слишком поздно заметила, что оказалась на краю оврага.

Нога подвернулось, и неловко кувыркаясь в воздухе, гарпия обрушилась вниз. Распахнула крылья, раздраженно захлопала ими, надеясь прервать падение, но было поздно. Аэлло по горло оказалась в холодной жиже.

– Вот тебе и лучший друг, – пробурчала гарпия и попыталась достать из воды руки. Не удалось. Руки попросту не послушались, а где-то там, внизу, где оказались ее ноги, жадно чавкнуло. Вода, изначально достигающая груди, медленно и неумолимо приблизилась к горлу.

– Брестида! – прокричала Аэлло, и словно в ответ на ее крик где-то вдалеке раздался протяжный гуд трубы.

– Нет! – закричала гарпия, срывая голос. – Нет!

Брестида говорила, что трубят, когда загонят добычу, а когда убьют, и бьют в гонги.

– Брестида! – снова закричала Аэлло, и словно в ответ на ее крик где-то вдалеке ударили в гонг.

Каким-то чудом одной руке удалось подняться над поверхностью болота и ухватиться за ветку березы.

Стиснув зубы, Аэлло вцепилась в деревце и второй рукой, нагибая белый гибкий ствол дугой. На миг скрылась под водой с макушкой, но в следующий миг деревце выпрямилось, и Аэлло показалась из воды по пояс.

Помогая себе ногами, она принялась перебирать руками по тонкому белому стволу, пока, обессилев, не вылезла на берег. Оказавшись на берегу, оглянулась на страшное место, едва не ставшее ей могилой. Дыхание, что вырывается из груди, тяжелое, с присвистом.

– Вон она! – раздалось совсем рядом.

Аэлло повернулась и вскрикнула.

Она ожидала увидеть сагатов, но к этому зрелищу все равно не была готова.

Огромные плечистые ящерицы на двух ногах, вооруженные луками, шашками, мечами. Россыпью гороха они выкатились на противоположный берег. В разинутых пастях сверкают налившиеся кровью глаза.

В сантиметре от лица Аэлло воткнулся в землю нож. Гарпия еле успела перекатиться по земле, как три стрелы, одна за другой, впились в место, где она только что лежала. Она скатилась почти к самому болоту.

Заорав от ужаса, снова принялась карабкаться вверх.

Кольнуло в ногу, рядом с ухом свистнуло.

В следующий миг Аэлло перевалилась через кочку и замерла.

Сзади раздалась грязная брань.

Приподняв голову над кочкой, она увидела, как первые увязли в том болоте, откуда она только что чудом выбралась. Другие тянут товарищей обратно. Ругаются и те, и другие.

Аэлло побежала, не разбирая дороги. Вскоре нога подвернулась, и Аэлло упала, скорчивавшись от боли. Притянула к себе ногу. Из икры торчит стрела. Даже такая неопытная охотница, как Аэлло, увидела, что впилась неглубоко, под кожу.

Стиснув зубы и роняя слезы, ухватила древко и дернула изо всех сил, хорошо понимая, что дернуть второй раз не сможет. Стрела покинула плоть с жалобным криком, что вырвался из груди гарпии. Хлопая крыльями, Аэлло поднялась и бросилась бежать снова, припадая на раненую ногу. Походя выдернула из ствола дерева кинжал с изогнутой ручкой.

Она бежала, падала в овраги, кувыркалась через голову, хлопая крыльями. В ручье оказалась дважды – первый раз, неловко поскользнувшись, съехала в неглубокую лужицу, наглоталась грязной воды, подняв столп брызг до верхушек деревьев. Второй – когда всего через пятьдесят шагов, со всего размаху обрушилась в полноводный ручей, почти речку, и ледяные потоки поволокли ее по дну, обдирая о камни.

– Вода – мой лучший друг, – пробурчала Аэлло, отплевываясь и вылезая на берег. – Ну, Брестида, попадись мне только!

Память услужливо протрубила и прогрохотала гонгом и Аэлло зажмурилась и замотала головой.

– Нет, – сквозь зубы процедила она. – Нет! Вихрь меня дери, нет!

Она поднялась и бросилась бежать дальше, по берегу ручья.

Собачий лай и топот копыт, крики и улюлюканье приближались несколько раз, но Аэлло или отсиживалась на дереве, наблюдая сверху, или пересекала ручей вброд и пряталась на противоположном берегу.

Лес стал редеть, впереди забрезжил свет, и Аэлло бросилась к нему со всех ног.

Она споткнулась, кувыркнувшись, перелетела через какое-то бревно. Приземлившись, подумала, что бревно не бывает таким мягким и теплым на ощупь.

Заставила себя обернуться и застонала от облегчения. Из разинутой пасти гигантского ящера неподвижно смотрели в небо мертвые глаза сагата.

Аэлло бросилась бежать дальше, и нашла еще троих. У одного из груди, у двух других из спин торчат стрелы.

Путь Аэлло преградил еще один. Гарпия заозиралась по сторонам. Сзади донесся лай. Она выставила руку с кинжалом перед собой, покрыла чешуей тело и воинственно вздыбила крылья.

К ее изумлению, из шлема-головы ящерицы донеслось:

– Я не враг тебе, гарпия. Иди и сделай, что должна. Я задержу охоту.

Сагат отступил в сторону, прихрамывая.

Стараясь не думать о том, что только что произошло, Аэлло бросилась бежать вперед.

Деревья закончились. Свет обрушился сверху, словно покрывало, трепещущее от ветра.

Аэлло бежала, пока не врезалась во что-то теплое, что пахло пряностями, вереском и немного, совсем чуть-чуть, конским потом.

– Брестида!

Аэлло стиснула амазонку изо всех сил, словно хотела задушить.

Глава 23

– Я знала, что ты не поверишь ударам гонга! – сказала Брестида и погладила грязные сбившиеся волосы гарпии.

– Я почти поверила… – призналась Аэлло. – Нет, Брестида, нет! Только не это!

– Почему? Аэлло, ты серьезно? – рассердилась Брестида.

Конь, что держала в поводу, через круп перекинуты переметные сумки с водой, оружием, остатками целебной мази, что вся ушла на раны амазонки, бил копытом, храпел, прядал ушами, из ноздрей его вырывались клубы пара.

Крылья за спиной гарпии распахнулись, и конь, которого Брестида подвела к гарпии, поднялся на дыбы и забил копытами воздух. Аэлло отскочила назад, хлопая крыльями.

Подняла руку к глазам, заслоняясь от бликов солнца на подковах коня.

– Никогда и ни за что! – заявила она Брестиде. – Он страшнее грифонов из древних песен.

– Поверь, долго задерживать сагатов он не сможет. А когда ящероголовые будут здесь, грифоны из древних песен покажутся тебе нежными, доверчивыми жеребятами, только вставшими на ножки.

– Но этот зверюга… такой!

– Хватит придуриваться, Аэлло! Я даже оседлала его для тебя!

Аэлло перевела взгляд на вороную кобылку, в два раза мельче гнедого красавца, что амазонка с трудом успокоила и уговорила встать на все четыре ноги.

– Ага, себе взяла совсем маленькую, – прогундосила она.

– Во-первых, не смей махать крыльями,