Стяжатель - Валерий Михайлович Гуминский

князей и ранившая ещё десяток представителей аристократических Родов, — вымеряя шагами расстояние от инкрустированного бриллиантами столика (подарок Гогенцоллернов) до изящного дивана, оббитого тёмно-зеленым шёлком (работа местных краснодеревщиков), и обратно, Александр извлёк из кармана стильную металлическую тубу с золотым напылением, в которой хранил сигару, и не извлекая её, постучал кончиком аксессуара по ногтю большого пальца. — Ещё двое находятся при смерти. Общество бурлит и требует найти бенефициаров преступления. Мы находимся в очень трудном положении. Как мне доложил старший следователь магического отдела Хованский, вся загвоздка в том, что мы уже зачистили поле, спрашивать не с кого, разве опять со всей дури врезать по Ордосу и окончательно похоронить Инквизицию. Только эта акция проблему не решит. Запущен процесс распада некоторых Родов, что недопустимо. Мне гражданская война в России не нужна. С Юсуповыми вопрос буду решать индивидуально, пока совсем с катушек не съехали. Репниным, проявившим благоразумие, выделить два миллиона из казны и поместье… Милослав Александрович, что у нас из выморочных поместий?

Министр финансов Белокопытов, худощавый и нескладный с виду, уверенно сделал шаг вперёд и чётко отрапортовал:

— В казённом управлении сейчас находится три выморочных поместья: в районе Матоксы, в Рощино и в Суходолье.

— Суходолье далековато, — качнул головой Александр, снова постучав тубой о ноготь, сдерживая искушение закурить тотчас же. — Пусть будет Рощино. Там же земли Баумов?

— Так точно, Ваше императорское величество, — продолжил Белокопытов. — Уже как пять лет герб перевёрнут. Наследников не нашли. Были, правда, самозванцы, но их разоблачили.

— Пустое, и так ясно. Оформляйте поместье в Рощино в дарственную семье Репниных, — махнул рукой император. — И два миллиона… надеюсь, изыщите средства, Милослав Александрович?

— Отыщем, государь, — уже менее уверенно ответил Белокопытов, но кто бы посмел сейчас спорить с императором, находящимся в дурном настроении?

— Андриан Иванович, вы провели следственные мероприятия по клубу «20»?

— Да, Ваше величество, — министр МВД Волынский на всякий случай переместил папку из подмышки в руку. — Весь состав клуба прошёл проверку на детекторе лжи, а Митрофанов, дядька того ублюдка, подвергся щадящей ментоскопии.

— Стоило ли? — поморщился император.

— Иначе никак, Ваше величество, — твёрдо заявил Волынский. — Память могли подтереть, или сам человек забыл о деталях приёма своего племянника в клуб. На самом деле, он всё хорошо помнил, разве что о мелочах умолчал. Хотел он племяша своего устроить на тёплое местечко после того, как Митрофанов-младший попросил об услуге.

— Сам племянник не рассказывал о причинах столь странной просьбы? Как-никак, молодой инженер, имевший хорошую работу, и вдруг — лакей.

— В том и дело, что молчал как рыба. Объяснял свое решение проблемами на заводе, разочарованием в профессии.

— Н-да, знатный щелчок по носу, — протянул император, оглядывая своих советников. — Даже не щелчок, а прямой в челюсть! Едва не потеряли наследника престола. Граф Сумароков, вы отслеживали реакцию Ордоса?

— Молчат, Ваше величество, как мыши в норе, — ответил Святослав Бориславич. — Те, кому предназначался наш «привет», хорошо его поняли и затаились… Нет, это однозначно «ходячая бомба» из невычисленных.

— Андриан Иванович, какие мероприятия планируете провести?

— С вашего позволения предлагаю тотальную проверку всех студентов Политехнического университет, откуда вышли двое завербованных, а также учащихся Императорского университета. Понимаю, какую волну возмущения вызовет мероприятие, но это необходимо сделать.

— Приступайте, — разрешил Александр. — Даю личное разрешение, Андриан Иванович. Охватите как можно больше учебных заведений, если потребуется. Лучше единожды пройтись частым гребнем, чем потом рвать волосы от горя.

— Слушаюсь, государь, — даже обрадовался Волынский.

— Как ваш брат? — проявил любезность Меньшиков.

— Полностью восстановился, шрамы убрали.

— Просто великолепно, хоть одна приятная новость, — с лёгкой язвинкой произнёс Александр и повернулся в сторону низенького плотного мужчины в летах, чью голову полностью покрывала седина. Министр здравоохранения Боткин Сергей Глебович, державший этот пост уже четвёртый десяток лет, враз напрягся и машинально поправил позолоченную оправу очков. Он понимал, о чём хочет спросить император, и ехал на встречу с ощущением оглушительного фиаско, заодно подумывая, чем будет заниматься на пенсии: то ли на рыбалку ходить, то ли мемуары писать.

— Что скажете, Сергей Глебович? Пошли четвёртые сутки, как ваши доблестные Целители не могут понять природу заклятия.

Голос императора стал угрожающе вибрировать. Боткин сглотнул тяжёлый комок, мешавший дышать.

— Природу заклятия, Ваше величество, мы разобрали на составные части. Оказалось, что руны можно писать в зеркальном отображении, что усиливает её изнаночную сущность и представляет затруднение для деактивации. Человек, создающий такие руны, может напитывать их не только магическим, но трансцендентальным потенциалом, определяющим качество и характеристики сил, которые действуют на физическом плане, — на лбу Боткина проступила испарина, которую он даже не пытался вытереть носовым платком, торчащим из нагрудного кармана. Вместо этого министр снял очки и стал вертеть их в руке.

— А эти руны были зеркальными? — вкрадчиво спросил император, остановившись напротив седоволосого мужчины, и сцепил пальцы рук за спиной. — Как вы догадались? По свидетельствам очевидцев магический конструкт рассыпался, а его носитель просто испарился.

— Но ведь магическому отделу достались целые тела с нанесёнными на них татуировками, — пробормотал удивлённый Боткин. — Я специально узнавал у Анислава Радиславича. Он даже предоставил мне фотографии этих рун. Часть из них узнаваема, а другая — какая-то бессмыслица, если не поднести к ним зеркало. Наши Целители подтверждают, что изнаночная часть материала определённо несёт разрушение, смерть.

— И на основе этих выводов они не смогли создать конструкт, блокирующий действие заклятия? Поймите, Сергей Глебович, у нас два человека при смерти. Князья Шереметев и Ливен в любой момент могут уйти в Небесные Чертоги. За этими людьми стоят сильные Роды, которые могут повлиять на политику Кабинета. Нам нужно погасить недовольство в зародыше, а вы, извините за вульгаризм, не мычите и не телитесь. Лишь один человек взял на себя ответственность, рискуя будущим проектом и своей репутацией.

— Вы о бароне Назарове? — Боткин вздёрнул подбородок. — Талантливый молодой артефактор, конечно, может найти ключ к заклятиям, но он не вылечит князя Шереметева с помощью биокапсул. С рунической магией нужно бороться тем же оружием.

— Так ищите же, Сергей Глебович! — невидимые воздушные вихри взметнулись за спиной императора и тяжёлой волной прошлись по Палатам, едва не роняя портреты прежних правителей и светлейших князей из рода Меньшиковых. — Времени в обрез. А потом