Сингулярность Смерти - Vinnipukhovich

зеркало и видел не детектива Александра Вернера. Он видел Глитча — человека, застрявшего между мирами, сломленного, растерянного, ищущего выход.

И он решил, что должен найти этот выход.

Или погибнуть пытаясь.

Ему нужно было выжить, чтобы понять, что именно скрывает комиссар Вебер, а для этого нужно было действовать. В первую очередь найти то, что он так тщательно охранял в городе-призраке. Его подозрения росли. А вместе с ними росла и решимость, превращая его сомнения в оружие.

Июль: “Тишина, разорванная кодом”.

Информацию о секретной базе комиссара Вебера удалось получить с трудом. Лилия, рискуя собой, внедрила в его личный сервер вирус-шпион. Данные были скудными, но достаточными, чтобы определить местоположение — заброшенный шахтный комплекс на окраине города-призрака, который когда-то служил для добычи редких элементов, используемых в производстве чипов.

План был прост: проникнуть на базу, собрать улики, доказать вину Вебера и передать информацию вышестоящим инстанциям. Простой, но опасный. Лилия настаивала на том, чтобы пойти вместе. Александр, помня о своём провале с «Цифровыми отшельниками», колебался, но не смог отказать. Она была его совестью, его компасом, его единственной нитью, связывающей его с человечеством.

Они двигались в темноте, словно тени, бесшумно пробираясь по лабиринтам шахт. Лилия, с её знанием кодов и хакерскими навыками, обходила датчики и ловушки, словно танцуя с самой Матрицей. Александр, с его опытом и интуицией, чутко следил за обстановкой, готовый в любой момент прикрыть её спину.

Напряжение нарастало с каждым шагом. Чувство опасности становилось почти осязаемым. Они знали, что их могут обнаружить в любой момент. Но они продолжали идти вперёд, одержимые желанием узнать правду.

Они достигли цели — большого ангара, расположенного глубоко под землёй. Ангар был заполнен странным оборудованием, которого Александр никогда раньше не видел. Он увидел компьютеры, генераторы, резервуары с жидкостью, провода, тянущиеся во все стороны.

И в центре ангара — капсула. Прозрачная стеклянная капсула, внутри которой плавал человек.

Лицо человека было знакомым. Александр узнал его. Это был Иеремия, лидер «Цифровых отшельников».

“Что это?” — прошептала Лилия.

“Не знаю”, — ответил Александр, — “Но это нехорошо”.

Внезапно в ангаре включился свет.

Они были окружены.

Солдаты в чёрной форме, с оружием наготове, смотрели на них с ненавистью.

Во главе солдат стоял Комиссар Вебер.

«Я знал, что ты придёшь», — сказал он, глядя на Александра. — «Я знал, что ты не сможешь удержаться».

“Что ты здесь делаешь?” — спросил Александр.

«Я спасаю мир», — ответил Вебер. — «Я избавляю его от угрозы».

“Какой угрозы?” — спросил Александр.

«Иеремия», — ответил Вебер, — «Он был опасен. Он мог всё разрушить».

“Он хотел лишь свободы”, — сказала Лилия.

«Свобода — это иллюзия», — ответил Вебер. — «Реальность — это контроль».

Он дал знак.

Солдаты открыли огонь.

Александр среагировал мгновенно. Он выхватил оружие и открыл ответный огонь. Он отстреливался, защищая Лилию.

Но их было слишком много.

Он увидел, как Лилия упала на землю.

Пуля попала ей в голову.

Все произошло так быстро, что он не успел ничего сделать.

Тишина, нарушаемая кодом. Это последнее, что он запомнил. Словно весь мир в одно мгновение замолчал.

Затем… Пустота.

Мир вокруг словно перестал существовать. Звуки выстрелов, крики — все слилось в неразличимый фон. Он больше ничего не видел, не слышал, не чувствовал. Только одну мысль: «Лилия… Она мертва».

Его руки опустились. Оружие выпало из ослабевших пальцев. Он перестал стрелять, перестал двигаться, перестал сопротивляться. Он не чувствовал ни страха, ни боли. Лишь всепоглощающую пустоту, пожирающую его изнутри.

Вебер смотрел на него с презрением.

«Ты проиграл», — сказал он. — «Ты ничего не смог изменить».

Александр не ответил.

Он не мог говорить.

Он не мог думать.

Он мог лишь смотреть на тело Лилии, лежащее на земле.

Она была мертва.

И он был виноват.

Он должен был защитить ее.

Но он не смог.

Он был бесполезен.

Он был ничто.

Солдаты схватили его. Они связали ему руки, избили его, бросили на пол.

Он не сопротивлялся.

Он не чувствовал боли.

Он был мертв внутри.

Вебер подошел к нему.

Он наклонился и прошептал ему на ухо:

«Ты просто Глитч. Ошибка в коде. Ты никогда не сможешь быть кем-то другим».

Затем он ушел.

Александр остался лежать на полу.

Один.

В темноте.

В тишине.

Мертвый.

В его голове проносились обрывки воспоминаний. Лицо Лилии, её улыбка, её голос.

Он вспомнил все.

Он вспомнил, кто он такой.

Он вспомнил, что он должен был сделать.

Но было слишком поздно.

Все было кончено.

Он проиграл.

И он заслужил это.

Он закрыл глаза.

И погрузился в вечную тьму.

Но даже в этой тьме, в самой глубине его сознания, осталась искра.

Искра памяти.

Искра гнева.

Искра мести.

Искра, которая когда-нибудь, возможно, разгорится вновь.

И тогда…

Тогда мир содрогнется.

Его взгляд был устремлён в пустоту, разум — в бездну отчаяния. Он даже не почувствовал, как солдаты связали его. Тело онемело, словно парализованное горем, более сильным, чем любая физическая боль. Вебер мог говорить что угодно, делать что угодно — ничего уже не имело значения. Лилия мертва. И вместе с ней умерла его последняя надежда на искупление. Впервые за долгое время он был совершенно уверен, что он — не детектив Вернер и даже не Глитч. Он — ничто. И ничтожество заслуживает лишь забвения.

«Тот, кто должен хранить молчание…»

Август — Декабрь: “Крах и Возрождение Системы”

Время в тюрьме тянулось невыносимо медленно. Каждый день был мучением, каждое воспоминание о Лилии — ударом ножом в сердце. Ложное обвинение в её убийстве стало последней каплей, переломным моментом. Он понимал, что система, которую когда-то защищал, разрушила его. Она забрала всё, что он любил, и теперь оставалась лишь пустота. Но ярость, что бурлила внутри, не давала ему окончательно сломаться.

Он сидел в одиночной камере, лишённый света и общения. Тусклый потолок стал его единственным спутником. Он пытался собрать осколки своей личности, пытаясь вернуть хотя бы частицу того, что потерял. Лилия, её улыбка, её голос, её вера в справедливость. Эти воспоминания были одновременно благословением и проклятием. Они напоминали ему, что он потерял, но они также заставляли двигаться вперёд.

Начав разговоры с самим собой, он искал ответы на вопросы о смысле жизни, природе реальности, морали и справедливости. Он сошёл с ума. Или, по крайней мере, так думали охранники, которые иногда подглядывали за ним через смотровое окошко.

Однажды его вызвали к комиссару Веберу. Вебер сидел в своем кабинете, как ни в чём не бывало, словно