Лекарь в мире ЗОМБИ 5 - Сергей Леонидович Орлов

Совет погрузился в напряжённое молчание. Я чувствовал, как внутри нарастает тёмная энергия — будто моё тело инстинктивно готовилось к схватке с невидимым врагом. Наконец Виктор — седой мужчина с военной выправкой — нарушил тишину:

— Что бы это ни было, оно прогрессирует, — его голос звучал как приговор. — За последний час еще четыре человека сообщили о шёпоте в голове. И это число растёт с каждым часом.

— Мы должны что-то предпринять, — сказал я, обводя взглядом совет. — Нужно изолировать больных, усилить патрули по периметру, установить дополнительное наблюдение. И никто не должен покидать территорию базы без особого разрешения.

Каренин задумчиво кивнул.

— Разумные меры предосторожности. И я бы добавил — нужно собрать больше информации. Возможно, это явление наблюдается не только у нас.

После совещания все разошлись, каждый со своим заданием. Олег направился организовывать дополнительные патрули, Нина вернулась к больным с новыми идеями по изоляции, Каренин отправился в свою импровизированную лабораторию собирать образцы. Совет закончился на решительной ноте — что бы ни происходило, Красное Село будет готово.

Я остался один в опустевшем бункере, разглядывая карту поселения на стене. Всё чаще в последнее время меня не покидало ощущение, что мы — как фигуры на шахматной доске, а кто-то невидимый переставляет нас по своему усмотрению. Странный старик на рынке. Синяя жидкость в мертвецах. Голоса в голове.

Слишком много совпадений для случайности.

Я должен разобраться во всём этом, и быстро. Потому что какое-то шестое чувство подсказывало — времени у нас осталось немного.

После я отправился в нашу с Дианой и Ниной комнату в казарме — отдельное помещение, которое командование выделило нам троим. Нина осталась дежурить в медблоке, так что мы с Дианой были одни. Напряжение последних дней, тревога, усталость — всё выплеснулось, как только за нами закрылась дверь.

Она набросилась на меня с такой яростью, что я едва устоял на ногах. Её зубы прикусили мою шею до лёгкой боли, вызвав волну мурашек по всему телу. Ощущения перемешались с желанием, превращаясь в жидкий огонь, растекающийся по венам. Я схватил её за волосы, запрокидывая голову, и впился в её губы с такой силой, что почувствовал солоноватый привкус на языке, когда наши поцелуи стали слишком яростными.

В полумраке комнаты, освещённой лишь тусклым светом единственной лампы, её глаза изменились — зрачки расширились, а вокруг них проступила тонкая желтоватая радужка, признак сильнейших эмоций у псиоников. На щеках проступил лихорадочный румянец, на шее пульсировала вена. Каждый её вдох был глубоким, жадным, словно она задыхалась от желания.

Я буквально сорвал с неё футболку, разрывая ткань. Она ответила тем же, рванув мою футболку через голову с такой силой, что шов на плече треснул. Её ногти прочертили красные полосы по моей груди, оставляя горящие следы. Мы словно пытались прорваться друг к другу сквозь кожу, слиться воедино, уничтожить всё то, что разделяло нас. Страх, усталость, отчаяние — всё перемалывалось в этой безумной схватке тел.

Я швырнул её на кровать с такой силой, что она отскочила от матраса. Диана перекатилась на живот и приподнялась на четвереньки, прогибаясь в пояснице, широко расставив колени. Она посмотрела на меня через плечо с дикой, первобытной жаждой. Её взгляд не просил — требовал.

— Трахни меня так, чтобы я не могла думать ни о чём другом, — прорычала она, выгибая спину ещё сильнее. — Хочу чувствовать тебя. Глубоко.

Я навалился сверху, вдавливая её в матрас всем весом, входя одним резким движением. Она выгнулась дугой и вскрикнула, подаваясь назад, насаживаясь сильнее. Её пальцы впились в простыню, комкая ткань и разрывая её. Я схватил её за бёдра, оставляя синяки, и начал двигаться в бешеном ритме, словно пытаясь выбить из нас обоих все мысли, все тревоги, всё, кроме этого момента чистого, животного наслаждения.

Кровать трещала и билась о стену, пока не раздался громкий треск — каркас не выдержал и сложился под нами, как карточный домик. Матрас съехал на пол, но мы едва заметили это. Диана оказалась сверху, оседлав меня, впиваясь ногтями в мою грудь. Её глаза были полузакрыты, голова запрокинута, светлые волосы растрепались дикой гривой. Она двигалась с такой яростью, что доски под матрасом скрипели и прогибались. Её силовое поле то вспыхивало, то гасло в такт её дыханию, окутывая нас обоих полупрозрачным коконом энергии.

Капли пота стекали по её шее, между грудей, по плоскому животу с едва заметными мышцами. В тусклом свете лампы её кожа казалась почти бронзовой, а силовое поле придавало ей голубоватое сияние, словно она была создана из света и огня.

Я перевернул её на спину, закинув её ноги себе на плечи, и продолжил вбиваться с яростью, которая могла бы испугать, если бы не её ответный рёв. Она кусала свою руку, пытаясь сдержать крики, но безуспешно.

В момент, когда она достигла пика, всё её тело напряглось и задрожало, как от электрического разряда. Силовое поле вспыхнуло с такой яркостью, что на мгновение комната озарилась ослепительным голубоватым светом. Тени на стенах исчезли, растворившись в этом сиянии. Из её горла вырвался хриплый, почти животный крик, который перешёл в длинный, дрожащий стон.

И именно в этот момент, когда волны наслаждения ещё пульсировали в нас обоих, мы услышали это. Шёпот. Голос, который невозможно было определить как мужской или женский, произносил одну и ту же фразу: «Мы видим вас. Мы приближаемся».

Это было настолько неожиданно, настолько чуждо, что мы мгновенно отпрянули друг от друга. Я перекатился к краю сломанной кровати, выхватывая нож, который всегда держал под рукой. Диана вскочила на ноги, активируя силовое поле — голубоватая аура окружила её тело, готовая отразить любую угрозу. Наши взгляды заметались по комнате, но никого постороннего не было.

Мы быстро проверили каждый угол тесной казарменной комнаты, каждый шкаф, даже заглянули под обломки кровати. Пусто. Абсолютно пусто.

Когда мы вернулись к постели, наши взгляды пересеклись, и я увидел в её глазах то же понимание, что чувствовал сам. Это не было галлюцинацией. Это не было простым совпадением. Что-то или кто-то действительно говорил с нами… внутри нас.

— Старик, — выдохнул я, натягивая джинсы. — Всё началось с того сумасшедшего на рынке.

Диана нахмурилась, быстро одеваясь.

— Думаешь, он как-то связан с этим?

— Слишком много совпадений, — я натянул футболку. — Он знал о моём возвращении во времени. Назвал меня «особой