Фантастика 2025-155 - Сергей Александрович Плотников

Ева тоже затихла, задавать вопросы не решалась. Местных правил она не знала, может, у них положено так — сидеть и ждать, пока Мстислава накурится. Ван выглядел так, будто ждать готов хоть сто лет. Он, впрочем, всегда так выглядел, умел становиться будто вовсе не живым. Денис придвинул к себе кофейник. Вопросительно посмотрел на Еву.

Она отрицательно мотнула головой. Тимур там в опасности, а Денис кофе распивать собрался! Начала уже ёрзать от нетерпения, когда Мстислава проговорила:

— Вот что. Свезите-ка меня к Изольде на квартиру.

Денис нахмурился.

— Зачем?

— Нужно. — Мстислава решительно поднялась.

— Сейчас утро. Там этот её дома…

— Знаю. Он-то мне и нужен.

Денис скептически приподнял бровь.

— Эта нелепая ошибка мироздания может быть для чего-то нужна?

— Мироздание не ошибается, — отрезала Мстислава. — Жив до сих пор — стало быть, в мире не лишний.

— Жив он исключительно стараниями Изольды! — вскипел вдруг Денис.

Ева подумала, что прежде не видела его таким. Этот человек даже во время схватки с пожирателями ухитрялся сохранять беспечный вид. Причём это не было маской, битву не на жизнь, а на смерть Денис действительно воспринимал как забавную игру. До сих пор Еве казалось, что он ко всему относится так, легко и непринуждённо. На собственный расстрел шёл бы насвистывая, а расстрельной команде анекдоты травил. Но сейчас Дениса что-то крепко задело за живое.

— Не мне вам рассказывать, каких усилий стоило Изольде бесконечно продлевать эту никчёмную жизнь! — рявкнул Мстиславе он. — Изольда — не обходчик, пилюль у неё нет. На какие только ухищрения не шла, чтобы их добывать! Пыталась сама перейти в обходчики, помните?

— Помню. Не потянула.

— Именно! Едва не погибла тогда — благо, Кондратий глаз не спускал. Понимал, что не по ней такая работа. Это мне — что пиво дуть, что саблей махать, в обоих случаях удовольствие получаю. А Изольда с этими тварями разговаривать пыталась! Этой блаженной даже пожирателей жалко, всё пыталась их на путь истинный наставить. Вспомните, сколько отлёживалась потом.

— Да помню! — прикрикнула Мстислава. — Всё помню, всё знаю! Думаешь, не вижу, что у меня под носом происходит? Не вижу, как братец её, которому уж полвека как упокоиться надо, до сих пор небо попусту коптит?

— Вот именно, что попусту! А вы говорите, он — не ошибка мироздания.

— И буду говорить. Мироздание не ошибается! Ты только что сам сказал, скольких сил Изольде стоило все эти годы сохранять ему жизнь.

— Да повезло ей просто, что Ким такой… Такой.

— А до него? Ким-то не всегда был, он у нас тут едва ли сорок лет назад объявился. А в те дни, когда у Кима лишних пилюль не случается?

— Ну… Выкручивается Изольда как-то.

— Вот! — Мстислава подняла палец. — То-то и оно, что как-то! Где-то везёт, что-то под руку подворачивается. Раз подвернулось, другой. С Кимом — повезло… Да только бесконечного везения не бывает! И если все эти годы человек, который мысленно давно в могилу сошёл, продолжает жить — значит, для чего-то мирозданию это нужно.

— Фатализм, Мстислава Мстиславовна. Фи, как банально!

— Что поделать. На том стою.

— И вы полагаете, что спасти Тимура и Изольду может этот слизняк?

— Полагаю, что от нас в этом поезде толку не будет точно. Если Тимур и Изольда ничего сделать не могут, то что сможем сделать мы? Мы — такие же видящие.

— Но брат Изольды — вообще никто! Пустышка!

— Вот именно. Такой же, по сути, лишний в мироздании элемент, как этот мальчишка — сын Николая. Который, несмотря на свою очевидную ненужность, до сих пор жив. А вдруг этому их бывшему пожирателю для того, чтобы вознестись, только братца Изольдиного и не хватает? Сам же знаешь, как у нас устроено. Сработать может что угодно.

— Знаю. — Денис махнул рукой. — Ладно, поехали.

— Ты-то мне зачем? Ван отвезёт.

— Хочу посмотреть, как вы будете уговаривать этого напыщенного созерцателя хотя бы за порог выйти. Я ведь правильно понимаю, что закинуть его в поезд силой не получится?

— Правильно. Нужно, чтобы он сам захотел.

— Ну, вот. Я поеду с вами. Тем более, что меня он хотя бы знает, доводилось встречаться лично. Дверь откроет, сквозь стены ломиться не придётся.

— Тогда ты на хозяйстве остаёшься. — Мстислава повернулась к Вану. — Нашу-то работу никто не отменял. Вдруг обходчики пожалуют.

Ван молча кивнул.

— Я тоже с вами, — сказала Ева.

До сих пор она помалкивала, слишком много новой информации вывалилось. Какие-то пилюли; у Изольды, оказывается, есть брат; каким-то образом в этом замешан Ким — парень из обходчиков… Ева рассудила, что уточняющие вопросы задаст потом. Сейчас нужно было сделать главное: обозначить свою позицию. Она собирается спасти Тимура во что бы то ни стало, и никуда отсюда не уйдёт до тех пор, пока не встретит его в реале живым и здоровым.

Ева опасалась, что Мстислава будет возражать, но та махнула рукой.

— Давай и ты. Чего уж.

За руль белого Haval’а Денис уселся, ворча, но водителем оказался отличным. Уже через несколько минут припарковал машину возле панельной двенадцатиэтажки на окраине города. Ева удивилась — думала почему-то, что видящие должны жить в более солидных домах. Хотя она сама теперь тоже видящая…

Подойдя к подъезду, Денис уверенной рукой набрал номер квартиры. Домофон не отвечал долго. Когда включился, из динамика сначала раздался кашель. Потом мужской голос произнёс:

— Что вам угодно?

И Ева как-то сразу поверила.

Пока ехали, Денис вкратце рассказал историю Изольды: о том, что её брат — не видящий, обычный человек, но стараниями сестры жив до сих пор. Ева попыталась посчитать, сколько лет этому человеку, и ужаснулась. Вот странно: про видящих совершенно не удивлялась. Денис родился больше двухсот лет назад, Мстислава Мстиславовна и Амалия Леонидовна вовсе в какую-то незапамятную древность — ну и нормально, чё. Они же видящие. А вот обычный человек… Не верится. Однако этот человек единственной фразой разрушил все сомнения.

«Что вам угодно»… Так только актёры в кино говорят.

— Нам угодно поговорить с вами, Леопольд Генрихович, — сказал Денис. — Это касается Изольды. Я — Денис. Помните меня?

Голос снова закашлялся.

— Денис Васильевич?

— К вашим услугам.

— Что ж, заходите.

Домофон пиликнул. Они поднялись на этаж.

Дверь