Моя чужая новая жизнь - Anestezya

утренней суеты. Обнаружила спящего рядом Фридхельма и в который раз поразилась, как он умудряется при такой тесноте не придавить и не толкнуть меня. За время его болезни уже как-то вошло в привычку забить на правила приличия и засыпать, кое-как устроившись на неудобной койке, в обнимку. Я провела рукой по его лбу, убирая отросшие волосы и по привычке проверяя, нет ли у него жара. Похоже, болезнь отступила. Сжимавшие меня тиски страха понемногу отпускали. Фридхельм стал важной частью моей жизни, меня самой и без него будет пусто, холодно и одиноко. Теперь я точно это знала. Он поерзал и уткнулся в мою шею губами, просыпаясь. Привычно солнечно улыбнулся и выдохнул с таким облегчением, что стало больно. Снова накрыло чувство вины глыбой размером с Титаник. Хотелось прошептать в целующие меня губы: «Не отпускай меня». Так может пора прекращать изводить себя вопросами, ответы на которые давно известны, и послушать для разнообразия не голос беспощадного разума, а более мудрого сердца?

В нашем бункере снова наступила тишь да благодать. Насколько я поняла, русским пришлось отступиться. Неизвестно правда надолго ли хватит этого затишья, а пока покоцанные, но не сломленные парни потихоньку возвращались к ленивому безделью.

— Эрин, так что там насчёт белых ходоков? Король ночи не победит? — ну надо же вспомнили.

— И кто интересно займёт железный трон? — понятия не имею, ведь финального сезона я так и не увидела.

С удивлением поняла, что думаю об этом без прежней злости на судьбу-злодейку. Рефлексировать всю оставшуюся жизнь, вспоминая и жалея о прошлом, ни к чему хорошему не приведёт. Хотя конечно иной раз хотелось поговорить, не фильтруя всё через строгий цензор. Никогда не забуду их мордахи, когда я немного забылась на рождественской пирушке и лишний раз поняла, насколько трудно привыкнуть к тому, что мы из разных поколений. Я бы наверное не решилась открыться не только из-за угрозы гестапо, а из-за перспективы прослыть чокнутой. Ну кто из них способен всерьёз поверить, что существуют мобильники, благодаря которым можно и поговорить, и увидеть человека в любой момент? Или как вот объяснить что такое интернет?

— Вечером подтягивайтесь, расскажу, — прости, Джордж, придётся мне заканчивать твою сагу на своё усмотрение.

— Отойди, весь свет загораживаешь, — шикнул Шнайдер.

А нечего посреди казармы стоять. Оккупировал единственное зеркало, всё красоту наводит непонятно для кого.

— Интересно кого ради ты скребёшь щетину? — усмехнулся Каспер. — Бриться на сухую это же жутко противно.

— Солдат вермахта должен быть всегда на высоте, — с умным видом выдал он, продолжая елозить бритвой по щеке.

— Для медведей стараешься? — продолжал стебать Каспер. — Как раз твоя очередь идти в лес за дровами.

— Ну как же, а вдруг девчонки? — усмехнулась, глядя на этого самодовольного павлина.

Прямо не налюбуется на себя, звезда Инстаграмма. Господи, я ещё помню это слово. Парни добродушно заржали, Шнайдер лишь искоса на меня зыркнул. Я обернулась, почувствовав как холодный воздух неприятно прошёлся по затылку.

— Ну и где тебя носило с утра пораньше? — «ласково» встретил Коха наш фельдфебель.

— Да так, прошёлся, — смущённо помялся он. — Думал может опять удастся подстрелить дичь. В последние дни еда оставляет желать лучшего.

— И как успехи? — Кох раскрыл ранец, сплошь набитый куриными тушками.

— И где же интересно ты охотился? — усмехнулся Кребс.

— Я нашел их в заброшенном сарае, — забормотал Кох. — Вы же знаете наши снова отбили эту деревню…

Деревня и правда за зиму несколько раз переходила из рук в руки, но всё же это как ни крути мародерство. Перехватив мой взгляд, Кох покраснел:

— Эрин, это правда был заброшенный сарай.

Наверное глупо было рассчитывать, что голодные мужики будут щепетильны в вопросах морали и совести. Подумав, что куриный бульон это сейчас то, что нужно Фридхельму, я сделала вид, что поверила.

— Ну и чего стоишь? Иди ощипывай.

Как бы их ещё уболтать скомуниздить картошки и пару морковок с полевой кухни, чтобы получился съедобный суп? Нормальной кастрюли здесь конечно не было, поэтому я разобрала курицу на запчасти и закинула в дежурный котелок пару крыльев и ножки.

Вечером царило сытое ленивое царство. Парни обожрались жареной на костре курятины и валялись по койкам словно тюлени. Я собралась перед сном по-быстрому сбегать покурить, надеясь, что никто не увяжется следом. Хочу хоть пару минут побыть в тишине и уединении. Дверь негромко хлопнула, обломав мои хотелки. Вилли пристроился рядом, в кои то веки выглядя благодушным и расслабленным. Ну вот, поел нормально мужик и сразу подобрел. Если ещё и о заброшенной личной жизни озаботится, может перестанет быть таким чопорно-педантичным сухарём.

— По-моему, Фридхельму намного лучше, — то ли спросил, то ли сказал он.

— Есть такое, — лениво отозвалась я.

— Спасибо за то, что хорошо о нём заботилась, — ну надо же какой вежливый.

Вообще-то за такое не благодарят. Я же не соседа выхаживала, а любимого человека. Но наверное эти слова можно считать прогрессом в нашей войне. Может понял, что не такое уж я вселенское зло.

— Ну вот видишь, не настолько я оказывается и бесполезна.

— Я и не считаю тебя бесполезной, — Вилли снова нацепил на мордаху скучное выражение проректора, отчитывающего нерадивого студента. — Но пойми, девушке не место на фронте. Во всяком случае среди штурмовиков.

Я лишь пожала плечами. Надо курить в ускоренном темпе и валить от этого зануды. Ну правда, для чего он задвигает мне эти прописные истины?

— Эрин, я всё-таки поговорю с гауптманом о твоём переводе. Подумай, ты бы хотела остаться переводчицей где-нибудь в тыловом штабе или может вернешься в госпиталь? — я рассеянно смотрела в его глаза и видела перед собой другие.

Вот странно, они братья и практически не похожи. У Вилли глаза холодного льдисто-голубого оттенка, как и у многих немцев. У Фридхельма вроде тоже голубые, но словно небо, согретое весенним солнцем. Я представила как этот тёплый свет в них потухнет, когда он узнает о моём очередном побеге. Нет, я ещё не готова отказаться от него. Не знаю, что там будет дальше, но сейчас я хочу быть рядом. Правильно, неправильно — буду разбираться с этим потом.

— Если ты действительно хочешь знать моё мнение, то я бы пока не стала спешить с переводом, — медленно, до конца не веря