Фантастика 2025-149 - Сергей Хардин

я ловил себя на том, что не могу полностью расслабиться. Под профессионально-сочувственным тоном медсестры и милой болтовней соседки мне чудилась какая-то иная, скрытая повестка. А неподвижная, молчаливая Момо у моих ног лишь укрепляла это подозрение.

Наконец, Асука допила чай и поднялась.

— Мне пора. Спасибо за чай и за интересный вечер, — она снова улыбнулась, на этот раз с лёгкой иронией, кивнув в сторону Момо. — И не принимайте близко к сердцу поступок Вашей собачки. Новый человек, вполне нормальная реакция. Может, при следующей встрече она будет благосклоннее, — она озорно посмотрела на меня и продолжила. — Учтите, усталость — страшная штука. Выглядите вы, правда, не очень, вернее, я не это имела в виду, — она явно сама была не рада произнесенному, — Вам нужно отдохнуть как следует.

Я проводил её до двери, ещё раз извинился и закрыл за ней дверь на все замки. Я прислонился лбом к прохладной поверхности двери, слушая, как её шаги затихают на лестнице вверху.

Тишина квартиры снова оглушила меня. Я повернулся и посмотрел на Момо, которая наконец-то оторвала взгляд от двери и смотрела внимательно на меня.

— Ну что это было, а? — я тихо спросил, опускаясь перед ней на корточки и проводя рукой по её спине. Шерсть уже давно улеглась. — Она же вроде нормальная, даже милая. Печенье нам принесла. А ты на неё как на личного врага, такого я ещё не видел.

Момо хрюкнула и уткнулась носом в ладонь, как будто говоря: «Поверь мне, я знаю что-то, чего не знаешь ты».

Я вздохнул и потянулся за телефоном, чтобы проверить, не фиксировала ли камера Кайто что-то ещё на площадке. И в этот самый момент экран смартфона ярко вспыхнул уведомлением от системы безопасности.

«Обнаружено движение: Лестничная площадка»

Асука только ушла, неужели что-то забыла, но, прежде чем я поднялся на ноги, раздался стук.

Короткий, вежливый стук в дверь.

Глава 20

Стук повторился. Короткий, отрывистый, как выстрел, и оттого ещё более зловещий в мёртвой тишине квартиры. Опять? Кто, чёрт возьми, в этот раз?

Я застыл, инстинктивно затаив дыхание. Момо, лежавшая у моих ног, подняла голову, но не издала ни единого звука. Только низкое, едва слышное предупреждающее рычание, исходящее из самой глубины её глотки. Взгляд Персика был прикован к двери, а тело напряглось в одну тугую пружину.

— Тихо, девочка, тихо, — прошептал я, скорее сам нуждаясь в этом совете.

Схватив телефон со стола, я ткнул пальцем в иконку охранного приложения. Экран камеры над дверью ожил. Появилось чёрно-белое изображение, залитое резкими тенями. И там стоял Накамура Кайто собственной персоной.

Он стоял, засунув руки в карманы темной ветровки, его поза была расслабленной. Но даже через цифровой шум экрана я видел его глаза. Холодные, сканирующие, они смотрели прямо в объектив, словно видели меня насквозь. Облегчение сменилось волной ярости, чёрт возьми, зачем он явился ко мне посреди ночи, без звонка и предупреждения!

Я рванулся к двери, с силой дернул защёлку и распахнул её.

— Вы с ума сошли⁈ — прошипел я, едва сдерживаясь, чтобы не закричать. Голос сорвался на хрип. — Что это за внезапные визиты в ночи? Я чуть не заработал инфаркт!

Кайто даже бровью не повёл. Его взгляд скользнул по мне, как всегда оценивающий, и задержался лишь на моей руке, сжимающей телефон.

— Вечерний обход, по графику, вчера я говорил, что первый отчёт будет спустя сутки — произнёс он ровным, обезличенным тоном, словно диктуя рыночные курсы. — Вы позволите?

Не дожидаясь ответа, он шагнул внутрь, аккуратно закрыв за собой дверь. Он двигался бесшумно, словно тень, но само присутствие внезапно заполнило собой всё пространство маленькой прихожей, сделав его мгновенно тесным.

— Какой, нахрен, график? Вы что, так и будете каждую ночь приходить ко мне? — продолжал я давить, следуя за ним в гостиную. Адреналин всё ещё пульсировал в моей крови.

Он повернулся ко мне, и его лицо продолжало оставаться каменным.

— За последние сутки было три сработки датчиков последней линии. Два часа ноль-ноль ночью: движение на балконе соседей сверху — кошка. Тринадцать часов десять минут: датчик разбития стекла в гостиной — порыв ветра распахнул форточку, занавеска сбила вазу с подоконника. К счастью, она была пустая. Рекомендую установить фиксатор, чтобы впредь подобного не случалось. И пятнадцать минут назад: сработка дверного датчика — вы вошли, потом открыли Вашей милой соседке, потом проводили её.

Я слегка онемел. Он говорил не просто о фактах, он на память говорил с точностью до минуты, словно сам не отрываясь сутки следил за мной по камерам.

— Как вы… — я сглотнул ком в горле. — Откуда вы это все знаете? Ладно, откуда я ещё могу понять, но каким образом вы можете успеть?

Тут углы его губ дрогнули в подобии улыбке, холодной, без единой капли тепла.

— Я Вам сразу не сказал, Канэко-сан. Но думал господин Фудзивара расскажет о нас больше.

— Что это значит? — голос мой понизился до хриплого шёпота. Паранойя, уснувшая было, подняла голову с новой силой. — О вас?

— Есть одна некая организация, неофициальная и сугубо коммерческая. Бывшие сотрудники определённых служб — люди, которые вместо заслуженного отдыха предпочли не скучать на пенсии. Мы помогаем многим в разных сложных и порой щекотливых задачах. Охраняем, присматриваем, следим, и всё это на очень высоком уровне. — Он сделал паузу, давая мне осознать масштаб. — Причём наш опыт даёт результаты, на которые не способна большая часть официальных структур. Равно как и противодействовать нам смогут лишь немногие, даже если они и принадлежат к весьма серьезной службе безопасности. Такие, к примеру, как ваши соглядатаи.

— Служба безопасности Vallen? — выдохнул я.

— Они, но, боюсь, это самые безобидные из ваших проблем, — отрезал он. — Да, наблюдатели от Vallen есть, правда после вашего переезда они сменили тактику. Вы ведь перестали видеть черную Тойоту?

Я медленно кивнул. Значит, не ошибся.

— Теперь это белый фургон «Kansai Electric Power», припаркованный в двух домах отсюда. Дежурные меняются каждые двенадцать часов, но работают халтурно, спустя рукава. Их роль ничем не отличается от фонарного столба. С той лишь разницей, — он едва заметно усмехнулся, — что фонарь хотя бы светит. Пока волноваться не о чем.

«Пока». Это слово повисло в воздухе тяжелым грузом.

— Вы сказали, что они самое