Фантастика 2025-167 - Алекс Войтенко

– И что было после?

- Ну, собственно, это все, - сказал корчмарь. — Целый вечер Щебетюк хвастался, рассказывал, что теперь пойдет в Серый Орден и характерником станет. А когда захмелел, оговорился, будто нашел черес в имении.

– Больше он его не приносил?

— Не приносил, господин рыцарь. Данило потом как отрезвел, молил языком не хлопать, но кто его там слушал.

- Другим характерщикам об этом не рассказывали?

– Боже упаси! Не хотел горопасе невзгод устраивать. Щебетюк — хороший паренек, хоть и болван, говорю вам. Но люди болтают, такая уж наша натура, слово туда, слово сюда, из села в село, так весь паланок знает, вот оно и до сироманцев докатилось. Как вашу пятерку увидел, так и понял, что за Данилой приехали. Характеристические череса лучше не занимать...

– Спасибо за рассказ, – Марко поднялся и ватага встала вместе с ним.

– Вы теперь за ним? — спросил напряженно корчмарь.

– Да где там, – махнул рукой Вишняк. — Мы три дня в одуванчиках почти без отдыха. Открой, хозяин, комнату отдельную мне, и комнату общую - этим четырем панычам. И воды горячей в корыто, хорошенько помыться не помешает.

- Будет сделано, - корчмарь заулыбался. — Может, и пообедаете?

- С большим удовольствием.

Корчмарь быстро подал им горячего борща со сметаной и пышками, а сам побежал суетиться с комнатами и купанием.

– Значит, – сказал Вишняк, обгрызая мясо из кости. — Как отдохнем, вы пройдете селом и расспросите Данила Щебетюка и его черед. Эней уйдет с Малышом, Щезник с Варганом. Может, услышите что-нибудь новое. Потом поедем в гости к господину Борцеховскому. Если Данило работает в имении, то будет интересно узнать, откуда он получил черес. И чур меня пек, если оно не связано с фальшивым шелегом.

После обеда ватага разъехалась: Игнат с Яремой двинулись на север Яструбиного, где должна была найтись Мотря, а Филипп с Северином — на юг, где жила бабка Акулина. Вишняк остался в корчме.

– Не пугайте людей, вас и так боятся, – приказал он. – Будьте вежливыми. Убедите, что об опасности речь не идет. Как нужно, то подмажьте взяткой. Если упрутся и не захотят разговаривать, оставьте в покое.

Дом Килины отличался среди других домов на улочке густым желтым дымом из дымохода и неповторимым дрожжевым амбре.

Старуха кормила кур: ей было далеко за семьдесят, спина напоминала букву «Г», от чего передвигалась бабушка с помощью двух палок, на которые опиралась всем телом. Но, несмотря на возраст, возилась с хозяйством бабушка Акулина весьма проворно.

– Кто такие будете? — Старуха встретила характерников подозрительно. — Вы не из нашей деревни.

— Добрый вечер, хозяйка, мы из Серого Ордена, — оба почтенно поклонились.

- Откуда? – хитро сверкнули глаза. - Я такого села не знаю!

- Характерники мы, бабка.

— А, сироманцы, тю, — Акулина кивнула. — Войдите. Так вы за моей килиновкой приехали?

- Килиновку?

— Самогон так называется, по моему имени! Люди его стряпают, даже шляхта не брезгует. Так вы за бутылкой?

— У нас есть некоторые вопросы...

– Ответа не продаю. Самогон продаю. Если не будете покупать — снимите отсюда, — старуха махнула палкой — было это забавно и в то же время убедительно.

— А если купим две бутылки, ответьте? – предложил Филипп.

– Бигм! Кварта стоит восемьдесят шелегов, — судя по ее тону, это была явно завышенная цена.

– Недешевая ваша килиновка, – крякнул Северин.

— Видно, вы ее никогда не пробовали. В любой корчме переплатите, — старуха поправила красочный платок на редких седых волосах. — За этим самогоном со всего полка чумаки приезжают, вся Слобожанщина знает мою килиновку. Это чистая слеза Девы Марии!

Умеет продать товар, отдал должное Северину.

– Дайте нам две кварты. И ответы на несколько вопросов. Окончательно не надо, - Филипп передал ей пару таляров. – Согласие?

Бабка с подозрением забрала серебряники, попробовала по очереди на зуб, скрылась в доме. Вернулась с двумя темными бутылками.

- Так что там у вас за вопрос? — спросила Акулина дружески.

- Мы относительно Данила, - начал было Филипп.

— Говорила тому безью, чтобы бросил череса и не маялся пустяками! Говорила, что за такие баландрасы сероманцы приедут по его душу, — Акулина гневно затрясла палками. Куры испуганно разбежались. — Нельзя такими вещами шутить!

— Вы знаете, откуда он его достал?

— Да откуда-откуда, из имения большого костыля спер, откуда еще. У него там много всяческих редких штукенций. Собирает их за огромные деньги.

— Значит, Даниил ни с каким характерником не дрался?

— Да не смешите старуху, — махнула Акулина палкой. – На школьной скамье он последний раз дрался. Вот выросло болтовня и придумывает сказки, чтобы девок на сено затащить. Вы к нему поедете?

– Поедем. Спасибо, бабушка.

— Слышите меня, сироманцы? Вы ему вреда не причините. Он дурачился, но добрый мальчик, никому беды не делал. Если умру, то кто за моей могилой убирать будет? Все разъехались, забыли старую Килину, один Даниил наведывается.

– Не беспокойтесь, бабушка. Нам надо только узнать, откуда взялся тот черес.

– Тогда с Богом, внучки, – успокоилась старуха. — Пусть килиновка вкушает.

Марк выслушал доклад, скептически посмотрел на бутылки самогона и конфисковал обе.

– Как будем разъезжаться, верну, – пообещал он.

Вскоре вернулись Игнат с Яремой: нашли Мотрю и еще нескольких свидетелей в тот вечер, которые подтвердили слова корчмаря и ничего нового не добавили. Черес походил на настоящий, Данило приходил с ним однажды, оговорился о поместье и на том все.

— Мотря такая ничегошенькая, — заметил Игнат, многозначительно покручивая усы. — Глаза меня даже проела.

— Опиши это знаменательное событие конфетке Орисе, — предложил Ярема, которому пришлось выслушивать фантазии о взглядах Мотре всю дорогу к корчме.

Игнат в ответ показал шиш.

— Надо ехать в имение и расспросить Данила лично, — подытожил Филипп.

– Да, – кивнул Марко. — Поедем завтра с утра, чтобы не возвращаться по ночам.

Однако утром уехать не удалось.

Корчмарь принес Вишняку лист ценной бумаги, украшенный знакомым гербом с борзыми, — официальное приглашение от господина Борцеховского для господ характерников на небольшой ужин, написанное собственноручно.

- «С наилучшими пожеланиями, Александр Борцеховский», - дочитал Марко вслух. - А он скорый.

— Что пересказать посланцу господина магната? — спросил осторожно корчмарь.