"Фантастика 2025-27". Компиляция. Книги 1-25 - Андрей Соболев

кто одним своим существованием порочил звание Стража. От одних только мыслей я начал ощущать возрастающее удушье, которое огромным комом сковало моё горло, но меня неожиданно спас басистый голос Зета, что отрезвляющим горном ворвался в моё сознание, вытаскивая в реальный мир из ужасных кошмаров наяву.

– Зачем ты это сделал? – сухо спросил он, бросив на меня мимолётный взгляд через зеркало заднего вида.

Странно, я ждал этого вопроса от Вергилия, но никак не от Зета.

– Я… это сложно объяснить так сразу.

– Почему ты предал нас? – настаивал Зет.

– Я же…

– Что тебя не устраивало? – прервал он мои неловкие мычания. – Тебе был дан великий шанс что-то изменить в этом мире, в жизни людей. Тебе дана великолепная возможность прожить жизнь, служа великой цели. Зачем? Зачем ты это сделал? Почему предал службу Стражей? Вы – это всё, что у меня оставалось, и единственные, кому я мог доверять. Я считал тебя и Киру великолепной командой, одними из лучших. Когда я смотрел на вас, то видел будущее, то самое, ради которого стоит продолжать бороться, несмотря ни на что. Теперь этого нет. Ничего нет.

– Прости, Зет, я знаю, что для тебя значит служба, и знаю, что ты потерял брата, но это правда сложно объяснить. Просто знай – я не предавал тебя и никогда не смогу. Всё, что я делал последние дни, было только ради вас, всех Стражей и людей. Я считал… и считаю, что поступал правильно, и теперь мне есть, что сказать Верховному Стражу!

Но Зет не желал ничего слышать, он окончательно погрузился в пучину личной трагедии от последнего сожжённого моста, он был опустошён и обескровлен, он как внезапно осиротевший ребёнок, кого бесцеремонно выбросили на обочину жизни. Я понимал его, ведь сам недавно ощущал нечто подобное и так и не смог окончательно оправиться от потери. Я до сих пор слышу её зов, той части самого себя, что безвозвратно ушла вслед за символом Стража на моей руке.

– Я ведь тогда спас тебя на складе, – не слыша никого и ничего, продолжал Зет, даже не подозревая, кто на самом деле спас меня от окончательного поглощения «Белым шумом». – Я нёс тебя на руках, пока твои мозги спекались от собственной дурости, и теперь понимаю, что зря. Похоже, что эта игрушка Кукольника окончательно выжгла тебе разум и превратила в ещё одно его ужасное творение. Мерзко, очень мерзко. Как ты мог предать моё доверие, Стил, как ты мог? Если бы не приказ Верховного Стража, кого я уважаю больше себя самого, то я бы давно…

Зет проглотил слова, захлёбываясь в собственных мыслях, затем поджал губы, словно пытаясь сдержать слёзы, и покачал головой. После чего замолчал и за весь остаток дороги до башни Стражей не произнёс ни слова. В наступившей тишине я услышал, как дождь хлынул с новой силой, забарабанил по крыше и в окно рядом со мной. Он что-то шептал мне, подначивал на дурные мысли, а может, я сам вкладывал в белый шум безразличных капель серенаду из порочных слов.

* * *

Миллионы внимательных взглядов похожи на небо, где разом зажглись целые галактики, наполненные ярким и пронзительным светом от далёких звёзд. Он раздирал мою плоть до самых костей, ощупывал трепещущее сердце и осудительно смотрел в душу. Что случилось? Так много людей и столько любопытных глаз и оживлённого шума. Толпа рокочет, колышется и переливается в невидимом свете своего собственного волнения, и одновременно все смотрят на меня одного. Может быть, это только моё воображение, внутренний страх, что издевательски рисует мне ужасающие картины чужих мнений, невесомых, несуществующих и нереальных, но почему-то таких важных для меня. Кто все эти люди, зачем они здесь, неужели только ради меня? Вряд ли. Они знают, они всё знают… Я сгорал в их пристальных взглядах, но не знал куда бежать и где спрятаться. Многих людей я видел в первый раз – молодые, совсем ещё юные мальчишки с таким же трепетом и непониманием смотрят по сторонам и дрожат от страха. Все мы чего-то боимся, но прежде всего неизведанного. Нет, они не могут знать про меня и мои деяния, могут только догадываться, строить предположения в своих пытливых фантазиях, но в данный момент им не до этого. Они напуганы грядущим или, скорее, текущим днём. Именно непонимание вязкой и жгучей печатью отразилось в их испуганных глазах, они метались по сторонам, искали ответы. Многие из присутствующих знали меня и кем я был, но ещё не успели узнать о моём предательстве, поэтому с надеждой смотрели в мою сторону, мечтали о том, что Страж высокого уровня развеет их страхи и сомнения, снова укажет им путь, тот самый горизонт, который они внезапно утратили в это утро. Нет… они не знали, зачем я здесь и что натворил, все их мысли захватил липкий страх и тревога перед надвигающейся бурей.

Когда мы вошли в башню Стражей, весь первый этаж гудел как встревоженный рой из диких пчёл, здесь собралось немыслимое количество народа, в основном Ищейки и Наблюдатели всех рангов и обязанностей. Вся служба Стражей оказалась в одном месте этим злополучным утром, когда наша Система изменилась навсегда. Я шёл сквозь толпу, ведомый Зетом и Вергилием, под их неустанными взглядами и напряжённым до предела вниманием. Даже сейчас Вергилий был готов не мешкая пронзить моё сердце на глазах у всех присутствующих, но, на самом деле, никто этого не видел, не замечал или просто не подавал виду. Для них мы оставались тремя высокопоставленными Стражами, которые влились в общий гудящий поток и осторожно пробирались к лифту. Но за одно я был благодарен этим людям, за то, что своей массой они скрыли от меня стойку, за которой сидела Марина. Я не хотел снова смотреть в её глаза, врать и осознавать, что разбиваю доверие очень хорошего человека. Ещё один её взгляд, ещё один глоток из этого, опустошающего мою душу колодца – и я больше не смогу выдержать своё существование. Нет ничего хуже, чем наблюдать, как разрушается доверие близких тебе людей. Кто-то легко и непринуждённо жонглирует чужими жизнями, друзьями, играет их судьбами, доверием и добротой, но я так не могу. Я всё чаще понимаю, что всё это время жил не ради себя и даже не внутри самого себя, я жил в этих людях и ради них, только ради того, чтобы они улыбались при встрече со мной и были счастливы. Я всё больше ощущаю, будто не существую вовсе,