Фантастика 2025-129 - Денис Старый

и вовсе в маленькой, разорённой, погрязшей в долгах песочнице, и теперь моё поместье никоим образом нельзя считать убыточным. И это несмотря на то, что уборочная только начинается и еще ничего выращенного с земли не продано.

— Что случилось с Елизаветой Дмитриевной? — после долгого обсуждения возможных экономических проектов, частью из которых Алексеев действительно заинтересовался, спросил я.

— Кхе! Кхе! — Алексеев закашлялся, будто поперхнулся вином.

Подобная реакция меня ещё больше убедила, что что-то всё же произошло.

— Только прошу вас, не совершайте необдуманных поступков… — начал было говорить Алексей Михайлович, но вновь запнулся.

В голове пронеслись мысли, которые нарисовали картину, что Елизавета Дмитриевну чуть ли не изнасиловали, или же она сама натворила непоправимого.

— Елизавета Дмитриевна ещё девица? — грубо, даже оскорбительно спросил я.

— Да как вы! — было дело попытался возмутиться мой собеседник, но быстро взял себя в руки. — Впрочем, до вас могут дойти разные слухи, уж тем более, что вы нынче при таком положении в нашей губернии. Не смейте беспокоиться, Алексей Петрович, Лизонька девица. Но её дискредитировали.

— Рассказывайте! — потребовал я.

Я человек, у которого сознание будущего. В XXI веке редко найдёшь того мужчину, который принципиально женится на девушке, которая ещё не познала плоских утех. Время такое, когда секс становится менее сакральным явлением, опошленным, отсюда и это слово «секс». И, если бы дело было только в этом стечении обстоятельств, то для меня особых преград нет. Я уверен в себе, а прошлое… оно прошлое и есть. Важнее настоящее и будущее.

Но нынешнее время, несмотря на завуалированную межполовую пошлость, даже разврат, чего стоят только серальки, требует выполнения определённых правил. Прежде всего, если что-то и произошло, и девица перестала быть таковой, то этот факт нужно держать в строгом секрете, например, давать за девушку чуть большее приданное, покупая молчание будущих родственников.

Однако, если история выходит наружу, то здесь всё сложнее.

— Вы понимаете, что мне, в том числе и для продвижения по службе, определенно невозможно венчаться с особой, коя бы была опорочена? — говорил я, отринув серотонин и всякие иные гормоны. — Буду предельно откровенным с вами, у меня складывается ощущение, что промахнувшись в выборе зятя, вы решили посмотреть на иные партии, вторичные. Впрочем, прошу простить меня, Алексей Михайлович.

Действительно, разговор в таком тоне привёл бы только неотвратимому: к нашей ссоре. Алексеев рассказал, что произошло, наверняка, несколько всё-таки сглаживая углы. В принципе, честь девушки в данном случае является опороченной лишь до того момента, пока не найдётся тот, кто вызовет на дуэль ту тварь, которая позволила себе подобное сделать. Безусловно, Елизавета Дмитриевна сама пошла с ним, но…

Костяшки пальцев сложились в кулак.

— Как не вовремя! — прошипел я.

В моём достаточно плотном графике работы был запланирован визит в Севастополь, штаб Черноморского флота. Я хотел на фоне увиденного на Луганском заводе кое-что предложить флотским. Но сделать это предполагалось позже.

Фёдор Ивановича Фелькнера я не стал обнадёживать, Однако кое-какие мысли по кораблям у меня появилась. Вот и хотел это обсудить с адмиралом Лазаревым, который нынче является военным губернатором Севастополя. Но отправляться туда я думал не раньше, чем в самом начале октября.

— Вы передумали связывать свою судьбу с Лизонькой? — даже с некоторым вызовом спросил Алексеев, будто, если я сейчас я скажу «нет», он развернётся и уйдёт.

— Нет! — не менее решительно ответил я. — Но приданое в две деревни на границе Екатеринославской губернии меня не устраивает. Однако, сто тысяч рублей непременно серебром, с обязательством с моей стороны привлекать вас к наиболее выгодным проектам — это то, что я считаю справедливым.

— Однако же! — всплеснул руками Алексеев.

— Наши проекты принесут вам несравненно больше, чем эти сто тысяч рублей. Решайтесь! И, многое зависит от того, насколько благосклонна ко мне будет Елизавета Дмитриевна, — решительно сказал я, отставляя чуть в сторону пустой бокал с вином, показывая тем самым, что обсуждать эту тему более не намерен.

Мне ещё придётся вызывать на дуэль этого офицера, доморощенного Печорина, такую же скотину, как в нетленке Михаила Юрьевича Лермонтова. Герой, мать его, нашего времени! Но я не знал, что меня ждет… Что-то быстро расслабился и посчитал, что все идет по моему сценарию. К сожалению сценаристов еще много.

От автора:

Новинка про ВОВ от Гурова и Старого!

Я очнулся в 1945-м, и моя цель — нелюди, которых нацисты вырастили в подземных лабораториях Аненербе: https://author.today/work/432211

Глава 19

Кое-как отвязавшись от Алексеева. Оставив моего потенциального тестя с Матвеем Ивановичем Картамоновым, и с его настойками на меду, я направился на земли своего, уверен, что бывшего, соседа, некоего неудачника Жебокрицкого.

Нужно было поговорить с людьми, посмотреть всё то хозяйство, что в обязательном порядке должно частью отойти мне, частью пополнить земельный фонд губернии. Ну и все те земли, что нынче арестованный сосед приписал себе от поместий других, отдать истинным владельцам.

На Жебокрицкого столько документов, столько свидетельств его преступной деятельности, что этот человек в обязательном порядке лишиться большей части своего имущества. Как бы дело каторгой для него не закончилось.

Да, у Жебокрицкого есть сын, жена, между тем, экономических преступлений, которые вполне доказуемы, если суд будет только лояльным, что можно спокойно конфисковывать всё имущество бывшего интенданта.

Когда я уезжал из Екатеринослава, то земским исправником стал господин Горюнов. Естественно, с ним состоялся разговор, в ходе которого означенный чиновник клятвенно заверял, что теперь намерен судить по закону, даже в какой-то мере трактуя его в мою пользу.

Потому я, преисполненный справедливостью и хорошим настроением, ехал осматривать свои владения. Кроме того, с Алексеевым сговорились-таки о женитьбе. О чём же тогда переживать⁈ Жизнь налаживается, весьма вероятно, скоро я стану женатым человеком, отхватив приданным жены сто тысяч рублей. Но главное, что получу жену, красивее которой я в этом времени женщины и не встречал, не в обиду Эльзе, но там другое.

Тревожность появилась, когда я уже подъезжал к большому дому Жебокрицкого. Это строение я мнил уже своим, так как собирался сделать предложение суну своего врага, от которого отпрыск Жебокрицкого отказаться не мог. Я решил выкупить земли своего арестованного врага, так как после всего случившегося опозоренные родственники бывшего интенданта, жить здесь больше не могут. А моё бы поместье тогда стало поистине огромным, с большими перспективами.

— Остановитесь и спешьтесь! — приказал мне человек, одетый форму жандарма Третьего Отделения его Императорского величества.

— А что происходит? — спросил я, подобравшись.

Два бойца с ружьями наперевес приблизились к своему офицеру. Дружинные явно растерялись, все же мой оппонент