Железное Сердце - Станислав Дарков

Я больше не выходил без сопровождения. Гвардейцы, как тени, следовали за мной повсюду, их присутствие напоминало мне о том, что опасность всё ещё рядом. Я знал, что мама настояла на их постоянном дежурстве у моих дверей. Она пыталась защитить меня, но эти меры делали меня лишь более тревожным.

Элейна приходила ко мне почти каждый день. Она пыталась говорить о повседневных делах, рассказывала о новостях, которые приходили из соседних владений. Я чувствовал её заботу, но каждый раз её присутствие напоминало мне о том, что я не могу поделиться с ней своими мыслями.

Больше всего меня тревожили взгляды слуг и рыцарей. Неужели они догадываются? Или это просто мой страх, превращающий каждого встречного в потенциального врага? Я боялся произнести лишнее слово, сделать неверный шаг.

Мне было сложно это принять. Как они могут продолжать жить, как будто ничего не произошло? Возможно, я так остро переживаю из-за того, что в прошлой жизни мне не довелось столкнуться с насильственной смертью близкого человека?

К тому же меня расстроило, что я нашёл в этом мире действительно кого-то близкого, не считая членов своей семьи, и сразу же потерял.

Причём потерял из-за самого себя…

Грегор поведал о том, что происходило в подземельях Айронхилла по ночам. Он описывал ужасные пытки, под которыми люди признавались во всех грехах, даже в тех, которых не совершали.

Это было запланировано…

Некто сообщил крупнейшим разбойничьим группам об отъезде моего отца в столицу, и заплатили круглую сумму денег за набеги на деревни.

Затем, как Грегор покинул крепость, план пришёл в исполнение. Никто не смог рассказать кто был заказчиком, и какая конкретно была цель. Известно только то, что человек убивший Амелию был членом Гильдии Убийц из Северного Королевства. При нём нашли лишь мешок с кучей серебряных монет, два кинжала, небольшой топор, арбалет и кучу болтов для него…

Не знаю на сколько тут развита криминалистика, но судя по всему, убийца по происхождению точно не Северянин, хотя чеканка на монетах говорит о том, что заплатили ему северными деньгами.

Опрометчиво и глупо было брать с собой на задание что-то, что может указывать на заказчика, особенно если ты профессионал. Если только… Это не должно было случится, и задумка не заключалась в том, чтобы эти улики обнаружили…

Часто, находясь в своей комнате, я подходил к окну и смотрел на внутренний двор. Жизнь в замке продолжалась. Солдаты тренировались, кареты въезжали и выезжали из ворот, дети слуг бегали с криками, играя в свои игры. Для всех остальных ничего не изменилось. Но внутри меня была буря.

Смотря из окна своих покоев на снующих туда-сюда стражников, я вспоминал, как мать обнимала меня в тот ужасный день. Её глаза были полны боли и страха. Она хотела защитить меня, но я понимал: защита за этими стенами была иллюзией. Здесь, в Айронхилле, я не был в безопасности.

Всё, что происходило вокруг, казалось мне зыбким. Будто этот мир мог рухнуть в любой момент. Моё сердце наполнялось тревогой, которая сжимала его, как стальной обруч.

Мне необходимо стать сильнее.

Я вернулся к тренировкам и зубрёжке “Орденского учения” в середине осени. Также по ночам я начал практиковать магию.

Всё складывалось идеально: днём я прилежный студент и многообещающий воин, а вечером проклятый еретик.

Решение стать сильнее не давало мне покоя. Я ощущал в нём больше страха, чем уверенности. Потому что сила требует жертв, а я уже видел, какова цена тех, кто её ищет.

Ночами я снова и снова возвращался мыслями к Человеку в Чёрном. Его слова, как отравленные стрелы, застряли в моём разуме. Он знал, кем я был. Он понимал, что я чужак в этом мире. Его намёки о том, что я могу перестать быть пешкой, тяготили меня. Что он имел в виду? Какую игру он ведёт? И какая роль в этой игре уготована мне?

Эти размышления всё больше уводили меня к изучению магии. К запретным знаниям, которые я когда-то изучал в тайне, словно это было невинным приключением. Но после его предупреждений я понимал, что магия — это не просто инструмент. Это оружие. А любой, кто берёт оружие в руки, становится мишенью.

Сама магия работала просто, как оказалось, амулет заключал в себе магическую печать. Понятия не имею знает ли Уайтвуд о возможностях своего ”подарка”, но в любом случае, спасибо ему за это. Эти самые печати наносили на какой-нибудь предмет, тем самым превращая его в эдакий аналог “магической батарейки”. Артефакт получал возможность: собирать, хранить и передавать магическую энергию.

В один из вечеров, лёжа в своей постели, я почувствовал, как страх отступает перед чем-то другим. Злость. На тех, кто покушался на меня. На тех, кто убил Амелию. На Человека в Чёрном, который знал слишком многое, но не сказал мне всей правды. И на самого себя — за слабость, которая сделала меня беспомощным свидетелем её гибели.

***

Скрип каменной лестницы отозвался в тишине башни, как сердцебиение гиганта. Тьма вокруг меня была лишь слегка разбавлена дрожащим светом факела, который я держал в руке. Грегор ждал меня наверху — в комнате, которая использовалась для хранения карт и старых свитков. Его вызов был неожиданным, но слишком настойчивым, чтобы я мог его игнорировать.

Когда я поднялся, дверь уже была открыта. Грегор стоял у окна, спиной ко мне, а его фигура выделялась на фоне туманного ночного неба.

— Закрой дверь, — сказал он, не оборачиваясь.

Я послушался, и приказал гвардейцам ждать за дверью, чувствуя, как напряжение обволакивает комнату. Грегор редко говорил со мной так лично. Чаще всего он был строг и краток, как военачальник, который учит подчинённых. Но сейчас в его голосе была совершенно другая нота — более человеческая и снисходительная.

— Ты хотел меня видеть? — начал я, стараясь звучать спокойно, хотя и не скрывая своего раздражения, так как из-за его срочности меня чуть не поймали с поличным за созданием воды из ничего…

— Да, — ответил он, наконец оборачиваясь. Его лицо было серьёзным, глаза смотрели прямо мне в душу. — Нам нужно поговорить.

Я шагнул ближе, осторожно поставив фонарь на стол.

— О чём?

— О том, что произошло, — его голос был твёрдым, как сталь. — И о том, что будет дальше.

Моя спина выпрямилась, будто он ударил меня.

— Ты говоришь о покушении?

— Да, — Грегор