Мечников. Том 8. Луч надежды - Игорь Алмазов

не знаю, как его найти. Если клон окажется в радиусе сотни метров, я смогу связаться с ним телепатически. Возможно, мне даже удастся прочесть его мысли и определить точное местоположение. Но пока что рядом его нет.

Однако я проанализировал его поведение. Судя по тому, что он уже дважды появился около дома, в котором живёт мой дядя, уже можно сделать кое-какие выводы. Приходит клон туда в одно и то же время. Только по вечерам или ночью. Будто после наступления темноты контролирующий его маг позволяет моему двойнику заняться тем, чем ему самому хочется. Даёт свободное время.

И, наоборот, мешается он мне только утром и после полудня. Значит, днём имеет смысл искать его в тех местах, где могу появиться я. Служебная квартира, академия и орден лекарей. Больше я нигде, как правило, не появляюсь.

Опаснее всего его появление в ордене. В академии многие уже предупреждены насчёт наличия моего двойника, а в квартире врага будет ждать Доброхот. Уж он-то точно нас не перепутает.

Но в ордене никто не станет разбираться. Однажды уже такое произошло. Моему двойнику чуть не выдали мои же собственные патенты. Повезло, что у работника орденской канцелярии хватило мозгов запросить паспорт.

Однако в главном здании ордена у меня редко проверяют документы. Там меня уже знают в лицо. И в данном случае это скорее недостаток, чем преимущество.

Именно по этой причине я решил пройтись мимо ордена. Даже в здание заходить не придётся. Достаточно держаться в радиусе от пятидесяти до сотни метров. Тогда я смогу почувствовать своего клона. Либо мысленно, либо за счёт головной боли.

Но всё пошло не по плану уже через полчаса наблюдений.

— Алексей Александрович! — воскликнул увидевший меня Александр Иванович Разумовский — главный лекарь губернского госпиталя. — Нужна ваша помощь! У вас не найдётся полчаса свободного времени?

Поначалу я даже не понял, откуда донёсся его голос. Оказалось, Разумовский звал меня прямо из окна своего кабинета. Как-то даже странно. Обычно дворяне не общаются друг с другом таким образом. Может, у него действительно что-то срочное?

— Что случилось, Александр Иванович? — обратился к нему я.

— У нас очень трудный пациент. Я никак не могу понять, в чём проблема. Он просил, чтобы я позвал именно вас. Видимо, откуда-то узнал о том, что вы работаете совсем рядом. Мне крупно повезло, что вы именно в этот момент прошли мимо! — заявил Разумовский.

И я почувствовал, как активировалась клятва лекаря.

Стоп, что⁈ Раньше такого не было. То есть теперь мольбу о помощи можно передавать даже через другого человека, и клятва всё равно сочтёт, что я обязан ей следовать?

— Условия стали жёстче, — прошептала мне на ухо Гигея.

— Да ладно? — мысленно усмехнулся я. — А с чего бы вдруг? Что я не так сделал?

— Это не твоя вина и не моя, — ответила богиня. — Ты прошёл уже полпути к пределу развития своих навыков. А если учесть, что ты закинул два обратных витка в прямые с помощью лекарского камня… На данный момент у тебя аж восемь витков. Поэтому клятва требует от тебя больших свершений.

Правила игры меняются буквально на ходу. А ведь я хотел посвятить весь день поискам двойника. Но иных вариантов у меня нет. Придётся сначала помочь пациенту, а уже потом возвращаться к своей охоте.

— Сейчас поднимусь, Александр Иванович! — крикнул ему я. — Ждите в своём кабинете.

Я поднялся в отделение Разумовского. Главный лекарь встретил меня у лестницы и сразу же проводил в свой кабинет.

— Простите, что пришлось отвлечь вас от ваших дел, Алексей Александрович, но дело серьёзное. Никто из моих сотрудников не может справиться с одним недугом. Я и сам уже, если честно, перепробовал всё, что только можно. Ничего не помогает. А пациент откуда-то вас очень хорошо знает. Как только он услышал от кого-то из студентов ваше имя, сразу же принялся требовать сюда вас, — объяснил Разумовский.

Как интересно. Это я уже настолько знаменит, или меня в палате ждёт кто-то из знакомых?

— Пройдёмте, — кивнул я. — Сделаю всё, что в моих силах.

— Только сразу вас предупрежу, господин Мечников, — уже по дороге к палате прошептал Разумовский. — Пациент очень скандальный. Деньгами не обделён. Кто-то из знати, какой у него титул я точно не знаю. На всякий случай будьте с ним аккуратнее.

Нельзя такое думать, будучи врачом или лекарем, но мне так хочется увидеть там Мансурова, Щеблетова или в крайнем случае какого-нибудь Углова! Я бы сейчас, пожалуй, даже позволил себе их немного перелечить.

Но, войдя в палату, я был приятно удивлён. Лицо действительно знакомое, но этот человек мне не враг.

— Алексей Александрович! Хвала Грифону, вас всё-таки разыскали! — воскликнул лежащий на койке Анатолий Васильевич Шацкий. Художник из Хопёрска, с которым мы длительное время сотрудничали.

— Анатолий Васильевич, сказал бы я, что рад вас видеть, если бы вы не лежали на больничной койке, — позволил себе короткую улыбку я. — Что с вами стряслось?

— Неладное что-то со мной… — вздохнул он. — Пришлось бросить свою работу и лечь в Хопёрский госпиталь. Но там мне даже господа Кораблёв, Сеченов и Решетов помочь не смогли. Хотя собирали общий консилиум лекарей. В итоге договорились отправить меня в Саратов. Так я тут и очутился.

— Только не говорите, что опять отравились какими-нибудь ядовитыми красками, — покачал головой я.

— Новых красок я не закупал. Пользовался всеми мерами предосторожности, которым вы меня обучили, — произнёс он. — Перчатки работают, никаких больше проблем с нервной системой нет. Я из-за другого недуга страдаю, Алексей Александрович. И понятия не имею, с чем это связано.

— Перечислите симптомы, — попросил я.

Но на один я уже обратил внимание. Сложно было не заметить, как похудел Анатолий Шацкий. Он и раньше толстяком не был, но сейчас совсем осунулся. Конечности сухие, а череп обтянула кожа. Печальное зрелище. В каком-то смысле я даже рад, что клятва лекаря стала действовать более строго. Я не хотел бы бросать своего знакомого художника в беде.

— Всё началось со рвоты, — произнёс он. — За пару недель до того, как меня начало нещадно выворачивать наизнанку, я почувствовал лёгкий дискомфорт в области желудка. Как любят говорить лекари — гастрит! Гастрит есть у всех, чему тут удивляться? Вот и я не стал предпринимать никаких срочных