Древки, девки и дурацкий брод: Шесть жизней офицера Его Величества - Cursed Companion

боевой подготовке, я обнаружил, что в датах записей стабильно не указывался год. Заветное число лет от Вознесения Пречистой Девы я обнаружил только на титульном листе: его последняя цифра, судя по чернильным разводам, явно неоднократно сводилась алхимическим способом. Томасина, стушевавшись, призналась, что растворитель для чернил Лайна тоже умеет готовить.

Исправно велась только учетная книга жалования личного состава. Тут я вздохнул с облегчением: виконтесса де Форн, похоже, считала ниже дворянского достоинства греть руки у острожной казны, а остальные, само собой, в своих монетах были кровно заинтересованы и за них исправно расписывались. Листая страницы с расчетами, я заодно понял, кто из моих подчиненных не обучен грамоте: таких было на удивление мало, а на форзаце книги имелась расшифровка значков, которые они ставили вместо подписей. Я хмыкнул, когда мой взгляд зацепился за подпись Фелиции, украшенную пририсованными сверху треугольными ушками и усиками с боков: это плохо вязалось с холодной и собранной разведчицей, чью работу я недавно наблюдал.

Я захлопнул гроссбух, вздохнул и поднял взгляд на Томасину. Сероглазая оруженосица виконтессы ждала моего вердикта, нервно постукивая пальцами по столу. Короткие темные волосы девушки были зачесаны на правую сторону, свисая до щеки; из-за стрижки и рубленых черт лица ее, пожалуй, можно было принять за мальчика. Впрочем, почерк ее выдавал: так аккуратно пишут только обученные грамоте с детства юные девицы.

— Что-то с вами не вяжется. — сказал я. — По книге вы числитесь необразованной простолюдинкой, однако не то, что грамотны, а даже назначены писарем. Скрываете что-то?

Томасина серьёзно посмотрела на меня.

— Отвечу так: её милость виконтесса дали мне шанс восстановить достоинство рода службой, и я всё сделаю для этого.

Я понимающе закивал.

— Отрадно слышать, что хоть кто-то в этом остроге думает не о разврате. Вы и Фелиция, наверное.

— За кошку не отвечу, а я и правда прежде думаю о миледи. — сказала Томасина и хитро ухмыльнулась. — А уже потом о разврате.

— Подите вон. — устало вздохнул я. — И книги забирайте.

Солнце начинало садиться. Мы с Дорной как раз закончили планирование усиленных караулов на ночь, когда с ворот доложили о возвращении Фелиции. Как бы ни были важны повседневная деятельность и служба войск, а разведку я, памятуя уроки, ставил прежде всего, так что выслушать кошкодевушку вышел лично.

— Все серьезно. — мрачно сказала разведчица. — Разъезд, похоже, встретил их головной дозор. С севера к броду идет сильное, по здешним меркам, войско.

— Сколько? — спросил я, стараясь скрыть волнение.

— Сотни две, по меньшей мере. — ответила Фелиция. — Но не больше двух с половиной. Они встали лагерем в полосе леса у дороги, отсюда часа полтора-два пешком… если напрямик и спешить. Думаю, войско будет помедленнее меня.

— Костры жгут? — спросил я.

— Да. — кивнула кошкодевушка. — Явно встанут на ночь. Стоит ждать их не раньше завтрашнего утра… А то и позже.

Фелидка зло улыбнулась, сверкнув клыками.

— Я им возле лагеря пару сюрпризов оставила, чтоб поутру шли не так резво.

На контрасте с остальными острожанками доклад Фелиции меня так порадовал, что от переполнившей меня признательности даже захотелось её обнять. Побороть порыв было тяжело.

— Благодарю за службу. — сказал я. Кошкодевушка коротко кивнула, и тут я не выдержал и погладил ее по голове между ушей. Следопытка посмотрела на меня исподлобья: на бледных щеках сиял румянец, а холодные глаза убийцы вдруг счастливо засияли.

— Господин те- ня -ент? Рада стараться…

За ужином я собрал гарнизон на военный совет. Мы с Фелицией пересказали обстановку, и я взял слово.

— Враг идет на брод, что значит, штурм неизбежен. Ждем их к утру. К этому моменту нужно быть уже готовыми.

— Да позже они будут. — возразила Дорна. — Где наша Фелиська ходит, их волки срать боятся.

— Хорошо бы. — сказал я. — Но готовимся к худшему. Чем можно за ночь усилить фортецию? Есть идеи?

— Рва нет. — сокрушенно сказала Инесса. — А за ночь мы и канавы не выроем. Колья втыкать тоже без толку.

В голосе осадной мастерицы послышалась застарелая обида.

— Риз, я сколько раз говорила — не холм, так хоть предполье у брода надо окопать! Сейчас же проходной двор, хоть к стене иди, хоть к воротам. Таран подогнать можно, а мы стрелять начнем, когда они уже реку перейдут…

— Ладно. — я поднял руку, призывая к тишине. — Задним умом мы тут все крепки. Сейчас-то что можем? Может, хоть чеснока под стены насыпать?

— А есть же чеснок. — вдруг сказала Фрида-полуорчиха. — Немного, правда. Ну и за ночь я сильно больше не накую.

— Пусть часовые в Надвратной перед заступлением раскидают у ворот, сколько есть. — сказал я. — Хоть таранщикам настроение испортим.

— Как стены защищать будем? — поинтересовалась Дорна.

Вопрос был понятным, потому что виденный мной боевой расчет острога был сделан на отвали. Сидевшая рядом с сержантессой Ристина от этого как-то совсем приуныла и опустила глаза.

— Пятнадцать человек, конечно, на всю стену маловато. — сказал я. — Поэтому для начала все встаем на западную сторону, так вес залпа будет посерьёзней. Йолана, Ильдико и Фелиция встанут в галерею у казармы. Юи, на тебе открытая часть стены и Надвратная. Если орки все-таки решат окружать острог, возьмешь Солу, Катержинку и Мару с Ларой, и по свистку уйдете держать восточный фас.

Полуэльфка коротко кивнула.

— Инесса работает из скорпиона на башне, как только сможет достать. Лайна поддерживает файерболами по готовности: когда начнется приступ, бейте по группам со щитами. Остальные со мной на западной стене.

Я еще раз окинул всех девчонок взглядом.

— Теперь к неприятному, но неизбежному. Кто в гарнизоне умеет работать с ранеными?

— Я умею. — Лайна подняла руку. — Не чарами, если что.

Остальные молчали.

— Плохо. — сказал я. — Я хотел тебя на Смотровой выставить, вместе с Инессой. Что ж, тогда твоя позиция будет в казарме, поближе к стене.

— Кричите громче, заведусь быстрее. — хмыкнула магичка.

— Все щиты, что есть в арсенале, поднять на стену. — сказал я. — И ждем гостей. С утра, как вы поняли, все одеваются.

— Отсюда, значит, их будем бить, поганцев. — вздохнула Дорна. — Ох, будем бить…

Когда стемнело, я еще раз обошел укрепления острога по