Колодец миров - Генри Каттнер

Там послышалось царапанье. Он вытащил палец, следом за которым высунулась маленькая любопытная, с глазами-бусинками мордочка. Две крошечные лапки уцепились за края норки, и небольшой, похожий на белку грызун с пушистым полосатым мехом выглянул из норы и с нескрываемым интересом уставился на Сойера. Очевидно, это была первая встреча подобного рода в его жизни. Он настороженно вертел головой в разные стороны, пристально разглядывая качающееся тело.

Сойер защёлкал языком. Этот звук привёл белку в панику. Она повернулась в узком пространстве норы, продемонстрировав огромный, пушистый хвост, и приготовилась сражаться за свою жизнь, но промахнулась. Она не рассчитала, и задние лапки её съехали вниз, и некоторое время и человек и белка — оба болтались над бездной.

Тогда Сойер вытянул руку, чтобы помочь бедолаге забраться в норку. Крошечные холодные лапки несколько секунд беспомощно цеплялись за его ладонь, но затем оттолкнулись от неё, и белка исчезла в норе, из которой посыпались комочки сухой земли.

Сойер вытянул шею и осмотрел окрестности норки.

Подходящий по размеру камень наполовину торчал на расстоянии вытянутой руки; он вытащил его и, вставив в нору, протолкнул как можно дальше. Затем залез в карман и осторожно вытащил золотой брусок — Жар-птицу. Брусок грел ладонь и тускло сиял в серебристом свете бездны.

Он осторожно сжал брусок и почувствовал, как он словно раздвигается в его ладони. В то же мгновение из Жар-птицы, между его указательным и большим пальцами вырвались два сияющих крыла и почти коснулись его лица. Всё залило словно солнечным светом, и проступили мельчайшие песчинки висевшего над ним уступа земли. Потом он почувствовал, как по его жилам заструилась живительная энергия.

— Жар-птица, — закричала где-то над ним невидимая из-за слепящего света Нэсс. Она, конечно, увидела сияние, но не могла рассмотреть саму Жар-птицу. Нэсс мягко шлёпнулась на уступ на краю бездны. — О, она у тебя. Я вижу свет. Дай её мне, и я спасу тебя.

Но даже в отчаянном положении Сойер понимал, что этого делать нельзя. Он вспомнил, что Жар-птицу можно держать открытой только несколько мгновении, нужных для восстановления утраченных сил. Неизвестно, какая энергия таилась в этом бруске. Его мучило страшное видение кружащихся над ним Жар-птиц, появившихся Бог знает откуда, из каких-то ворот Вселенной, в то время как он беспомощно висит, не в состоянии защититься.

Он нажал на брусок ещё раз, и крылья моментально сложились. Источник энергии иссяк, но тот заряд, который получил Сойер, наполнил его нервы и мускулы живительной силой, и он чувствовал себя обновлённым, не испытывая более ни голода, ни жажды.

По крайней мере, подумал он, уже Нэсс-то не получит Жар-птицы.

Сойер осматривался в поисках тайника для сокровища. У него было на это не так уж много времени, и он нашёл, наконец, подходящее место. Он протолкнул брусок в нору, вдавив его в землю рядом с тем камнем, который он засунул раньше. Затем, найдя другой камень, плотно забил его в нору, и Жар-птица оказалась между двумя камнями.

Пользуясь запасом полученной энергии, он вскарабкался по свободно болтавшемуся корню до края торчавшего выступа. Корень скользил и вырывался из рук, а земля осыпалась. Он подождал, пока падение комьев земли прекратилось. Поднявшись выше, он увидел край обрыва и, как ему показалось, лицо Нэсс.

Задача перед ним стояла непростая.

Ясно, что долго он не продержится. Если же он упадёт, то навсегда распростится с Жар-птицей. Место, где она лежала, было довольно ненадёжным. Земляной выступ мог осыпаться в любой момент, или белка, движимая любопытством, могла прорыть нору вокруг Жар-птицы и утащить её в глубь норы, став самой богатой белкой на свете. В любом случае Нэсс она не достанется.

Итак, мрачно заключил он про себя, теперь можно и поторговаться. Он повернулся, вися на своём корне, и, подняв голову, обвёл взглядом край обрыва.

— Нэсс, — позвал он. — Ты меня слышишь? Словно по волшебству её сверкающее лицо возникло среди примятой травы. С травы капала вода и, попадая на лицо Сойера, струйками стекала по его щекам.

— Если ты вытащишь меня наверх, — предложил он Нэсс, — то мы с тобой договоримся.

Она протянула руку вниз.

— Я тебе не верю. Отдай сначала Жар-птицу.

Сойер вздохнул.

— Хорошо. Но для этого тебе надо до меня дотянуться.

— Ещё немного.

Узкая, гладкая, длинная рука появилась недалеко от его лица. Сойер рассмеялся и крепко обхватил её вокруг запястья, словно клещами. Затем потянул руку вниз, давая понять, что за этим последует.

— Теперь ты попалась, — сказал он. — Тащи меня наверх, или оба полетим вниз.

В ответ раздался яростный крик. В тот же момент рука начала вырываться. Ему казалось, что он держит в руках извивающуюся змею. Корень, на котором он висел, трясся и качался и даже начал подозрительно трещать. Сражаясь за свою жизнь, Сойер попытался перекричать её яростные, шипящие проклятия.

— Хватит, Нэсс, хватит. Остановись, иначе мы оба погибнем. Вытяни меня наверх.

— Я не могу это сделать, ты, глупец, — исступлённо закричала она.

— А как же ты обещала меня спасти, — сказал Сойер, ещё сильнее стискивая пальцы вокруг её запястья. — Или ты сейчас же меня поднимешь, или полетишь вниз.

Сойер слышал, как её дыхание со свистом вырывалось сквозь сжатые зубы. Он улыбнулся, глядя на её напряжённое, прекрасное лицо, хотя горящие ненавистью глаза придавали ему свирепое выражение.

— Такие не сдаются, — подумал он. — Никогда. Они скорее предпочтут умереть.

— Я больше не могу держаться, — спокойно, словно о чём-то малозначащем, сказал он. — Корень очень гладкий. Последний шанс. Подумай, Нэсс.

Нэсс ещё больше наклонилась над пропастью. Почти половина её тела висела над бездной, и сияющие серьги свисали вниз, освещая, точно лампы, гибельный путь. И тут Сойер почувствовал, как корень задрожал и угрожающе затрещал.

— Ну что ж, жизнь была прожита не зря, — прокомментировал он, глядя в лицо Нэсс.

В этот момент разорвались последние волокна, и на какую-то долю секунды они, не двигаясь, повисли в воздухе, потому что рука Нэсс всё ещё сжимала какую-то невидимую опору.

Вдруг на её лице отразилась надежда, сменившаяся ликованием.

Нэсс засмеялась и… отпустила корень.

Что пришло ему в голову, когда он начал падать? Сойер не мог с точностью припомнить. Казалось, само время остановилось.

На краю обрыва появилось тёмное лицо человека в остроконечной