Фермер 2. Водная жила - Алим Онербекович Тыналин

— Ну что, Виктор Алексеевич, — сказал директор, открывая очередную папку, — как дела у науки? Готовы к зиме?

— Готовы, Михаил Михайлович, — ответил я. — Анализы почв завершены, отчеты по программе освоения неудобных земель подготовлены. Планируем зимой систематизировать материалы для научных публикаций.

Громов кивнул и потянулся к телефону, который зазвонил на его столе. Разговор был коротким, но по лицу директора я понял, что новости неприятные.

— Слушаю… Да, это Громов… Что? Повторите, пожалуйста… — Он взял авторучку и начал записывать. — Понял. Спасибо за информацию.

Положив трубку, Громов посмотрел на меня с озабоченным видом:

— Звонили из гидрометеослужбы области. Долгосрочный прогноз на следующий год неутешительный. Ожидается засушливое лето, осадков может быть на сорок процентов меньше нормы.

Я почувствовал, как напряглись мышцы. Сорок процентов — это катастрофа для неполивного земледелия. При такой засухе урожаи могут упасть вдвое, а вся наша работа по освоению новых земель окажется под угрозой.

— А насколько достоверны эти прогнозы? — спросил я, хотя в душе уже знал ответ.

— Метеослужба дает им высокую степень вероятности, — ответил Громов, перечитывая записи. — Связано с особенностями циркуляции атмосферы над Сибирью. Антициклон будет преобладать над циклонами.

Я быстро прикинул в уме последствия. Наши террасированные участки особенно уязвимы — на склонах влага испаряется быстрее. Растения-очистители на бывшей территории завода тоже могут погибнуть без достаточного увлажнения. А ведь программа только набирает обороты, нам присвоили статус базового предприятия.

— Михаил Михайлович, — сказал я, закрывая блокнот, — нужно срочно рассмотреть варианты создания искусственного орошения. Иначе все наши достижения могут пойти прахом.

— Орошение? — Громов поднял брови. — А это не слишком дорого? И сложно?

— Дорого, да. Но альтернатива — потеря урожая на всех освоенных землях. А это уже не сотни тысяч, а миллионы рублей убытков.

Громов задумался, барабаня пальцами по столешнице. За окном усилился дождь, и я невольно подумал: вот сейчас влаги хватает, а летом каждая капля будет на вес золота.

— Хорошо, — решил директор. — Изучите вопрос подробно. Какие варианты, сколько будет стоить, где взять средства. К концу недели хочу видеть предварительные расчеты.

После планерки я отправился в НИО, где Кутузов и Ефимов уже работали над утренними анализами. В лаборатории пахло химическими реактивами и свежезаваренным чаем.

— Петр Васильевич, Сергей Михайлович, — обратился я к сотрудникам, — отложите текущие дела. У нас новая задача. Нужно срочно просчитать потребности в воде для всех наших участков.

Я рассказал о прогнозах засухи. Кутузов поправил очки и покачал головой:

— Плохо дело, Виктор Алексеевич. Растения-фиторемедиаторы очень требовательны к влаге. Без полива они не только не будут очищать почву, но и сами погибнут.

— А террасированные участки? — поинтересовался Ефимов.

— Там еще хуже, — признался я. — На склонах влага быстро стекает вниз и испаряется. Если дождей не будет, урожайность упадет до нуля.

Мы разложили на столе карты района, достали справочники по агрометеорологии, начали считать. Цифры получались внушительными: для гарантированного обеспечения двух тысяч гектаров освоенных земель потребуется не менее двух миллионов кубометров воды за сезон.

— А где такой объем взять? — задался вопросом Кутузов.

— Вариантов несколько, — ответил я, записывая в блокнот. — Артезианские скважины, водохранилище на реке, система каналов. Или комбинация всех методов.

В этот момент в НИО заглянула Галя с папкой комсомольских документов. Девушка была в светло-голубой блузке и темной юбке, волосы аккуратно уложены, на лице легкий румянец от утренней прохлады.

— Виктор Алексеевич, — сказала она, — извините, что отвлекаю. Но у нас в теплице странная история приключилась. Огурцы пропадают.

— Огурцы? — я отвлекся от расчетов. — Какие огурцы?

— Отборные, для семян. Тетя Маша, агроном теплицы, в панике. Говорит, каждую ночь пропадает по несколько штук самых лучших огурцов. Подозревает дядю Митю, сторожа.

Ефимов хихикнул:

— Может, дядя Митя на диете сидит? Огурцы продукт диетический.

— Не смейтесь, — серьезно сказала Галя. — Дядя Митя обижается. Говорит, что всю жизнь честно служит, а тут на него подозрение пало. Даже заявление написать хотел.

Я посмотрел на часы. До обеда оставалось два часа, а водную проблему нужно решать немедленно. Но игнорировать социальные конфликты в коллективе тоже нельзя.

— Галя, — сказал я, — а что предлагаете?

— Комсомольцы хотят провести расследование. Караулы организовать, улики собрать. Как в детективном романе.

— А знаете что, — сказал я, отложив счеты, — давайте проведем это расследование вместе. Мне тоже интересно, кто наш таинственный похититель огурцов.

Галя удивленно подняла брови:

— Серьезно? Вы же занятой человеком, а тут какая-то мелочь…

— Никакая не мелочь, — возразил я. — Во-первых, семенной материал — это серьезно. Во-вторых, в коллективе не должно быть подозрений и недоверия. А в-третьих, — я улыбнулся, — давно не занимался детективными расследованиями.

Девушка улыбнулась.

— Почему бы и нет?

После ухода Гали мы продолжили расчеты.

К обеду предварительные цифры были готовы. Потребность в воде два миллиона кубометров, стоимость системы орошения — от трехсот тысяч до полумиллиона рублей в зависимости от варианта. Деньги огромные, но без орошения потери будут еще больше.

Вечером я решил прогуляться по поселку, обдумать варианты решения водной проблемы. Октябрьский воздух был свежим и прохладным, пах опавшей листвой и дымом из печных труб. В окнах домов горел свет, где-то играло радио, лаяли собаки.

Проходя мимо радиоузла, небольшого домика с антенной на крыше, я услышал взволнованные голоса. У крыльца стояли Колька и Федька, что-то горячо обсуждая.

— Виктор Алексеич! — окликнул меня Колька. — А как вы думаете, можно через радио девушке признание передать?

— Признание? — удивился я. — В чем?

— Да в любви, конечно! — покраснел парень. — Есть тут одна… Наташа из бухгалтерии. А подойти я стесняюсь.

Федька подхватил:

— Мы тете Клаве, радистке, объяснили ситуацию. Она согласилась помочь. Завтра утром в программе «Пионерская зорька» передаст музыкальную открытку «от секретного поклонника».

— Интересное решение, — улыбнулся я. — А что передавать будете?

— Вот тут и проблема, — озабоченно сказал Колька. — Тетя Клава пластинок романтических не нашла. Только «Катюша», «Синий платочек» да марш трактористов.

— Марш трактористов? — я слегка улыбнулся. — Это, пожалуй, слишком оригинально для признания в любви.

— А что