Фермер 2. Водная жила - Алим Онербекович Тыналин

— Согласна! — тут же откликнулась тетя Маня. — Только условие: никаких химических штук, только натуральные методы!

— Само собой! — кивнула тетя Дуся. — Навоз, зола, дождевая вода — вот и все удобрения!

Зал взорвался аплодисментами. Идея соревнования всем понравилась. В однообразной деревенской жизни это было настоящим событием.

Зинаида Петровна, заведующая столовой, поднялась с места:

— А давайте ставки делать! Кто за тетю Дусю, кто за тетю Маню! Проигравшие угощают выигравших самогонкой!

Предложение было встречено с энтузиазмом. Поселок мгновенно разделился на два лагеря. Механизаторы в основном поддерживали тетю Дусю — она была женой их коллеги. Работники фермы склонялись к тете Мане, у нее корова давала самые высокие надои в личном хозяйстве.

Я сидел в заднем ряду и наблюдал за происходящим с интересом. Подобные народные забавы хорошо разряжали напряжение, сплачивали коллектив. К тому же картофелеводство было важной отраслью совхозного производства, и любой опыт мог пригодиться.

Галя растерянно искала меня взглядом по залу. Когда наши глаза встретились, она жестами попросила помочь восстановить порядок.

— Товарищи, — поднялся я с места, — предлагаю оформить это соревнование официально. Пусть Виктор Алексеевич будет арбитром, он агроном, в картошке разбирается!

Зал одобрительно загудел. Тетя Дуся и тетя Маня посмотрели на меня выжидающе.

— Согласен быть арбитром, — сказал я, — но с условием: никаких нарушений агротехники, все по науке. И обе стороны принимают решение судьи без обжалования.

— Принимаем! — хором ответили соперницы.

— Тогда до праздника урожая у вас есть три недели, — объявил я. — Условия честные: одинаковые сорта картофеля, одинаковая площадь грядки по десять квадратных метров, одинаковые возможности ухода.

Собрание завершилось в приподнятом настроении. Люди расходились, живо обсуждая предстоящее состязание и делая прогнозы.

Галя подошла ко мне, когда зал почти опустел:

— Спасибо, что выручили. А то совсем ситуация из-под контроля вышла.

— Не за что, — ответил я, помогая ей собрать документы. — К тому же это будет интересный эксперимент. Посмотрим, какие секретные методы применяют наши картофелеводы-любители.

Мы вышли из клуба вместе. Октябрьский вечер был прохладным, пах опавшей листвой и дымом из печных труб. В окнах домов горел свет, где-то играло радио, транслируя вечернюю программу «Маяка».

— Виктор Алексеевич, — сказала Галя, поправляя платок, — а что если они действительно начнут применять какие-то сомнительные методы? Химию всякую, стимуляторы?

— Тогда дисквалифицируем, — улыбнулся я. — Но думаю, обойдется. Они честные люди, слово сдержат.

На следующее утро поселок жил уже в новом ритме. Тетя Дуся и тетя Маня с раннего утра копошились в своих огородах, что-то измеряли, планировали. К обеду стало ясно, что соперничество приняло масштабы настоящей войны умов.

Дядя Вася зашел в НИО около полудня, сняв замасленную кепку и почесывая редеющие волосы:

— Виктор Алексеич, а можно спросить? Жена моя, тетя Дуся, интересуется — не повредит ли картошке, если землю… ну, минеральными удобрениями чуток подкормить?

Я понял, в чем дело. Несмотря на публичные заверения использовать только «натуральные методы», обе соперницы втайне планировали применить достижения современной агрохимии.

— Дядя Вася, — сказал я дипломатично, — в небольших дозах минеральные удобрения только на пользу. Главное не переборщить.

— А какие лучше? — поинтересовался механизатор.

— Суперфосфат для корнеобразования, калийная соль для увеличения размера клубней. Аммиачную селитру осторожнее, можно переборщить с азотом.

Дядя Вася внимательно записывал рекомендации в потертый блокнот:

— А где взять такие удобрения?

— У нас в НИО есть небольшие запасы для экспериментов, — ответил я. — Килограммов по пять-десять можете взять.

Через час после ухода дяди Васи в НИО заявилась тетя Маня собственной персоной. Женщина была в рабочем фартуке поверх домашнего платья, на голове повязан платок в красную клетку.

— Виктор Алексеевич, — начала она без обиняков, — слышала, дядя Вася тут был, за удобрениями приходил. Не будет ли это нечестно по отношению к соревнованию?

— Тетя Маня, — улыбнулся я, — а разве вы сами не планировали воспользоваться достижениями науки?

Женщина смутилась, поправила платок:

— Ну… может, и планировала. Для пользы дела.

— Тогда условия равные, — решил я. — Можете взять те же удобрения в тех же количествах. Но с одним условием, никому не рассказывать. Пусть думают, что ваши секретные семейные методы.

Тетя Маня просияла:

— Вот спасибо! А то я уж думала, как с теткой Дусей тягаться, у нее опыт больше.

— Опыт это хорошо, но наука лучше, — философски заметил я, вывешивая порции удобрений в бумажные пакеты.

В середине недели в нашу размеренную жизнь вмешался новый персонаж, который на время стал главной темой поселковых обсуждений.

Рано утром, когда я шел в НИО по главной улице поселка, мне навстречу проехал незнакомый человек на велосипеде «Урал». Мужчина лет тридцати пяти, среднего роста, в темной кепке и куртке цвета хаки. В руке держал блокнот, в котором что-то записывал на ходу.

Велосипед «Урал» был довольно редкой машиной для наших краев, тяжелый, надежный, с характерной рамой и широкими шинами. Обычно на таких ездили почтальоны, лесники, участковые милиционеры.

Незнакомец проехал мимо, не обращая на меня внимания, свернул к центральной усадьбе и скрылся за зданием конторы. Я пожал плечами и пошел дальше, но через полчаса этот эпизод всплыл в разговоре с Кутузовым.

— Виктор Алексеевич, — сказал лаборант, отрываясь от анализов, — а кто это такой на велосипеде катается? Зинаида Петровна в столовой говорит, что ревизор какой-то приехал инкогнито.

— Откуда она знает? — поинтересовался я.

— Видела, как он фотоаппаратом что-то снимал возле фермы. И в блокнот записывал. Подозрительно, говорит.

К обеду тема таинственного велосипедиста стала главной новостью поселка. В столовой за соседними столиками только и говорили, что о загадочном приезжем.

— Точно ревизор, — утверждала тетя Клава, работница почты, накладывая мне борщ украинский. — У него сумка специальная через плечо, как у проверяющих.

— А может, журналист? — предположил молодой тракторист Колька, отхлебывая чай из граненого стакана. — Про наши достижения статью писать приехал.

— Или геодезист, — добавил Федька, намазывая хлеб маслом. — Землю под что-то отводить будут.

Дядя Вася, сидевший за соседним столом, покачал головой:

— Не нравится мне этот тип. Шныряет везде, все высматривает. А представиться никому не удосужился.

— Дядя Вася прав, — поддержала Зинаида Петровна, вытирая руки фартуком. — Честный человек бы зашел,