Солдат трех императоров - Виктор Сергеевич Мишин

– Сейчас и узнаем, – пожал я плечами. А чего гадать?

На насыпи было около десяти вооруженных мужчин, нам быстренько связали руки, и стало понятно, что нашим надеждам на побег не предстоит сбыться. Никто не бил нас, не кричал, просто подталкивали слегка копьем в спину, показывая направление, и оно было явно не тем, что вело в аул.

Вновь куда-то бредем, шаркая начавшими разваливаться сапогами и пиная камешки, грустно как-то, неужели мне предстоит провести следующие годы в плену? Интересно, но в известной мне истории жизни Кочеткова Василия не было указаний на плен, хотя там вроде как и о войне на Кавказе ничего не указывалось, да и мало было сведений вообще, многим историкам казалось, что это вообще легенда и такого человека попросту не было. Но я-то есть! И я в теле именно Кочеткова.

Это не было похоже на жилой аул, скорее, место сбора и отдыха воинов. Шесть небольших домиков, из не пойми чего сложенных, конюшня. Народу здесь было много, и этот факт здорово действовал на нервы. Определили нас именно в конюшню, заставив вычистить для начала, а затем приставив всего двоих вертухаев, оставили ночевать здесь же.

– Это уже ни в какие ворота! – злобно шипел прапорщик Лентовский.

– Да ладно вам, ваше благородие, – отмахнулся я, – вряд ли здесь всегда так, скорее всего, как мне кажется, горцам где-то дали хороших люлей, вот они сюда и стекаются, собираясь вместе из различных подразделений, – задумчиво проговорил я. – Думаю, тут не всегда будет такое количество врагов, тут банально жрать нечего и спать негде.

– Это ты точно подметил, думаешь, уйдут?

– Меня больше волнует, не потащили бы нас следом, мы и так далеко от наших, замучаешься идти.

– Лошади нужны, – безапелляционно отрезал командир, – куда тут уйдешь на своих двоих?

– Главное, оружие нужно, вот что меня действительно беспокоит, с голыми руками точно не уйти. Слышал рассказы о бежавших, если ловят, будешь дальше в яме сидеть, а это считай все, не жилец.

– А что про ямы слышал? – встрял молчавший до этого Олег.

– Яма в земле, зинданом ее, что ли, называют, не помню, – я сделал вид, что задумался, – глубокая, не выберешься. Хорошо если сухая, чуть легче. Будет течь где-то, вмиг заболеешь и концы отдашь, вот и все. Так что момент выбрать, это самое важное, он и определит нашу дальнейшую судьбу.

С утра на нас накричали, но без огонька, отругали за то, что лошадей не почистили. Но мы твердо заявили, что надо было просто сказать об этом, никто же не сказал, какие к нам вопросы? Ударили разок, так же, только чтобы обозначить свою власть над пленниками.

Лошадей у абреков было три десятка, но, как мне кажется, в любое время могут и еще прибыть. Мыть лошадок нетрудно, но делать это нужно правильно, тем более горцы тщательно за этим следили. Их можно понять, не дай бог неверные испортят боевых коней, будет плохо. Вот и работали все вместе целый день, к вечеру заработав подобие благодарности в виде свежих лепешек и вяленого мяса. Удалось даже наесться, это редкость в плену, как мне кажется.

– Сегодня к ночи один отряд должен уйти, подслушал случайно, – вечером третьего дня на новой стоянке, сообщил Олег, интересно, а как он их понял? – Ты был прав, им здорово вломили наши, эти должны пойти на пополнение.

– Для нас главное, как Василий и сказал, чтобы нас за собой не потащили! – заметил прапорщик.

– Тогда сегодня все и решится. Если они обратно к перевалам, биться с нашими, то скорее всего, нас не потащат, зачем? – подытожил я.

И наконец, нам повезло. После этих горьких недель плена что-то, но должно уже было измениться. Нам-то с рядовым Васильчиковым еще ничего, а вот господину прапорщику было тяжко, он ведь из дворян, молодой, а не выслуживший звание на войне. В самом начале ночи большой отряд горцев тихо, что для нас как-то даже непривычно было, снялся с постоя и дружно покинул пристанище. Насколько возможно было разглядеть, ушли все абреки, только охранявшие нас ранее в ауле и остались, а их, кстати, было мало. Это вообще, как мы дружно поняли, были выздоравливающие, когда-то раненные в боях, из них горцы и делали надсмотрщиков для пленных.

– Василий, ты в своем уме, их восемь человек и все с оружием! – ночью, видя мою нацеленность на результат, прапорщик Лентовский начал сомневаться в моем замысле.

– Ваше благородие, вы главное сделайте все, как я сказал, а потом будем думать о моем уме, хорошо?

– Ну-у, – протянул командир, – даже и не знаю.

– Не надо ничего знать, выбираться нужно! – отрезал я.

Сделать я решил все сам и максимально просто, лучшее враг хорошего. Нас на ночь в сарай определили, что при конюшне был, решето, но хоть какие-то стены, за которыми можно укрыться. В одной из этих прозрачных стен я разглядел корявую деревяшку, то ли бывшую когда-то веткой, то ли еще чем-то таким же по форме. Выбрав момент, когда один из местных надзирателей будет поблизости от нашего тюремного домика, а остальные одновременно как можно дальше, я начал действовать.

С хрустом выламываю из стены ту палку, что приметил, прыгаю к двери и встаю сбоку. Снаружи меня не видно, я уже проверял ранее, в этом месте стена довольно плотно собрана, а вот по другую сторону от двери наоборот.

– Идет! – подает мне сигнал Олег, он лежит на земле как раз напротив меня, с другой стороны двери, и оттуда ему хорошо видно, что происходит на улице.

Донесся злой окрик охранника, послышались шаги и звук выдергиваемого засова с двери.

– Эй, урусы, вы чего тут шумите? Кишки выпустить?

Выпусти нас отсюда, а кишки мы сами тебе выдернем!

Дверь нашей каморки открывалась наружу, горец рванул ее на себя и застыл, ему не видно ничего, что у нас происходит.

«Ну, входи же, не ломай план!» – я начинал злиться, это место было тонким в моей задумке. Если не войдет, а прикажет выходить, добраться до него будет чуть сложнее.

– А ну все сюда, быстро.

Фу, как же он скверно говорит, через слово понимаю. Горец словно чуял, или опыт большой у него, но сделал он как раз так, как мне не надо было. Но ничего, план и на этот случай есть, просто он чуть сложнее. Выходить будем по очереди, первым командир, я замыкающий, идущему в центре Олегу достается самое сложное.

Надзиратель уже показал нашему прапорщику направление, и тот начал смещаться в сторону, открывая