Цитадели: Колыбель богов - Владимир Поляков

— Кто-то из нас будет тебя навещать. В пределах дозволенного. И надеемся на понимание с твоей стороны.

— Я люблю понимать. Понимать надо себя и друзей, врагов и нейтралов. В нём ключ, даже целая связка ключей, на множество случаев.

Говорю и при этом источаю полную, абсолютную искренность. Говорить правду, при этом не открывая истинной сути слов — не это ли вы трое сами делали и делаете? В общем, кто к нам со сладким ядом придёт, пару кило сахара и получит. Кускового, в задницу, с непременным проталкиванием туалетным ёршиком аккурат до желудка, а лучше и вовсе до глотки. Чисто для гарантии полного и главное правильного усвоения!

Не столь долгое молчание, после чего… Щёлк! И раздвоение прекращается. Оно то прекращается, но после этого я понимаю, что мои попытки обратиться к кому то из тех, кого я хочу услышать… Пустота, увы и ах. Меня тупо не слышат. Зато я слышу их

А если руками сильно-сильно помахать? О, заметили, обернулись,

— Что за е**ное дерьмо творится? — восклицает техасец.

— Видно, но не слышно, — констатирует очевидное Клаудиа…

— Это значит, что недавно услышанное могло быть…

Щёлк! И прозрачный барьер становится мутным, теперь я не вижу ничего вовне, только слышу голоса. В том числе голос Ива, чтоб ему кракена через задницу в мир погулять выпустить.

— Защитник Багровой Бездны задал вопрос, за ответ на который требовалось кое-чем заплатить. Он жив, здоров, отправится в свою Цитадель. Смотрите, — на мгновение муть пропадает, а я вижу всех, как и они меня. Затем, не прошло и секунды, как видимость вновь пропадает. — Теперь продолжим.

И ведь продолжили. И вопросы, чтоб их, опять были абсолютно безвредными. Все три вопроса, которые оказались заданы перед тем, как пришла очередь стоящей в списке предпоследней Марии. Проклятье, те трое, такое впечатление, откровенно пересрали и даже ни о чём действительно полезном, пусть и второстепенном. Узнать не решились. Зато латиночка…

— Кажется, ответ на вопрос, заданный Игорем, он и не ответ вовсе. Я его тоже задам. А вы… — это уже к Бобби и Клаудии, ясен перец. — Если и я окажусь как он, невидимой, сами думайте. И… Всё! Где и как можно получить полную информацию о правилах Игры, её организаторах, участниках и ином, с этим связанном?

Эх! С одной стороны вот реально умница. Задала тот вопрос, который был действительно важен и нужен. С другой же стороны, теперь уже я лишился возможности узнать что-то важное. Не считать же важным ту хрень, которую стали нести эти трое, судя по всему, опять распараллелившие выдаваемую информацию. Одна версия для задавшей сей вопрос. Другая — для всех остальных. И та, что для остальных, она была по сути набором никчемных, малосодержательных фраз, пусть и оформленных под настоящий пакет информации. В точности такой, который уже прозвучал. Дескать, мы всё равно ничего не скажем, но сделаем вид, что это вы такие дурные. Хотя… а какой иной у них выход то имелся? Расслабились, разленились, в то же самое время будучи однозначно скованными теми самыми правилами. Наверняка и хотели бы нарушить, да только не могут. Слава неким высшим сущностям, сумевшим не просто установить правила такого рода. но и сделать так, чтобы присутствующие тут три суЧности даже не мыслили их прямо нарушить.

Слышу откровенный мат Талвера, который обращён исключительно по поводу сложившейся ситуации, ну а смысловая часть направлена только к Клаудии Алсонару:

— Вся эта… цента не стоит. Клаудиа, нужно развиваться, смотреть на Обелиск. Как только его сумеем создать или там найти, а потом станем пытаться выйти на связь со Сноу и Марией. Ставлю собственную спортивную задницу, что им сказали что-то очень важное. А если им, то нужно и нам!

— Я поняла, Бобби. Буду стараться. Что могу, обязательно сделаю.

Меж тем был задан последний вопрос, прозвучал последний ответ, после чего…

— Теперь вам осталось только выбрать оружие, которое вы сможете использовать, — такое впечатление, будто Мар подключила к и так очень приятному голосу нечто особенное, настолько завораживающее, что лично я с большим трудом сбросил с себя этакую неестественную эйфорию и неведомо откуда накатившие сексуального направления мысли. — Сейчас перед каждым из вас появятся энергетические проекции, которые вы можете перемещать, пробовать на пригодность, откладывать в сторону те. что посчитаете подходящими. Но помните, выбрать можно всего одно оружие. И поскольку это дело личное, важное — то все вы сейчас окажетесь ограничены собственными индивидуальными секторами. Никто не помешает ни словами, ни своим видом. На выбор у вас будет не больше получаса. По истечении этого времени вы будете перемещены в главный зал собственных Цитаделей. Или раньше, если возьмёте в руки выбранное оружие и скажете: «Игра началась!»

* * *

Тогда я не стал ждать конца отведённого срока и произнёс нужные слова всего минут через десять, взяв в одну руку арбалет, прижав той же рукой к телу меч, ну а другой схватив самую, пожалуй, большую ценность из имеющихся. Ценность лениво брыкалась и махала хвостом, но это дело привычное. И вот… имеем то, что имеем, а именно очищенный и лишённый тумана главный зал, ведущие хрен пойми куда девять ходов-проёмов в стенах и ещё ни разу не закончившиеся сутки. Ведь именно сутки должны были пройти до первого условного срока. Срока, когда не то в качестве условного поощрения за первичное выживание, не то просто с целью проинспектировать, что да как тут вообще происходит, появится кто-то из «вестников», которыми могут стать либо один/одна из той самой троицы, то ли их полномочные представители.

Что я должен был сделать до того самого момента? Ах да, прикончить хотя бы одну единственную тварь во избежание окончательного истечения имеющейся в хранилище энергии. О да, энергия. Теперь её, если не тратить на что-либо ещё, должно было хватить надолго. Только я её частью — довольно малой, кстати — уже потратил на изгнание из главного зала тумана.

Какие там следующие этапы/сроки из числа обязательных? Через неделю очистить главный зал и подготовить хотя бы один проход, который окажется предназначенным для тех неведомых созданий, что пожелают посетить конкретно мою Цитадель? Первая часть уже выполнена, а вот очистка одного из проходов — этим, я полагаю, сейчас и предстоит заняться. Разве что один вопрос остался…

— Топ, чудовище мохнатое, — обращаюсь к кошаку, зная, что зверь хоть частично,