Современная зарубежная фантастика-4 - Тэмсин Мьюир

Он споткнулся, дернув Элию за руку, и та засмеялась:

– Я знаю, куда ты смотрел, Бан Эрригал.

Бан надеялся, что Элия не смогла прочесть его мысли: он хотел забрать у нее кое-что, чего она ему не предлагала.

– Мне нравится заставлять Луну двигаться, – произнес Бан.

– Не слишком уважительно, – упрекнула Элия Бана, но без особой силы.

– Я меня нет уважения к этому месту.

Слова Бана уничтожили все удовольствие от их времяпровождения, и Бан тут же пожалел о сказанном.

Элия не двигалась.

– Может, твое пренебрежение способно свести на нет его почитание, – прошептала девушка.

– Я увезу тебя отсюда, – услышал Бан свой голос и понял, что делает акцент на каждом слове. Это обещание значило для него больше, чем какое-либо другое, которое он давал в Аремории. – Мы можем уехать прямо сейчас. Моя лошадь находится в конюшне Сантона, мы поедем и к рассвету будем уже далеко. Оттуда будет доступна Аремория и ее пределы – любое место, которое нам понравится.

Принцесса смотрела на его губы, словно читала слова Бана:

– И никого больше, только Бан и Элия. Мы можем делать, что угодно. Пойдем со мной, – попросил Бан почти в безумии. Это был момент, способный изменить абсолютно все. «Выбери меня», – подумал он.

Элия отвернулась от Бана и произнесла, еще раз смотря на звезды:

– Все будут тебя винить, говорить о тебе отвратительные вещи.

– Но солнце встает каждое утро. – Горечь окрасила его слова и обожгла рот. Знала ли она, каково это было для него? Она замечала уколы отца? Нет, сказал он себе, скорее Элия любила так, как дети любят то, что у них есть, и забыла о нем, когда он ушел. Почему она никогда ему не писала?

– Я не могу, Бан. Мой отец раскается, я знаю. Он должен. Он увидит новый звездный знак и простит меня.

– Что же это будет за прощение, если он сделает это только ради них? – Бан устремил руки к звездам.

Лунный свет ловил кончики коротких, загнутых ресниц Элии.

– Прощение – это его собственное мнение, – настаивала девушка.

Он уставился на нее, задаваясь вопросом: может ли кто-то быть таким же хорошим? Интересно, верила ли она себе.

– Я не могу простить его, – сказал Бан. – За то, что он сделал тебе. И мне. Я не хочу.

Элия открыла глаза и посмотрела на него с болью во взгляде:

– Я думала… Я полностью израсходовала свое сердце сегодня днем. Там нет места для нового чувства, Бан. Только для тех, что уже там жили и давным-давно укоренились.

– Я там был.

Элия кивнула:

– Ты там всегда. Ты здесь, поэтому… это такое наслаждение – видеть тебя.

– Как раз в то время, когда ты уехала, поменявшись со мной местами в Аремории, – яростно произнес Бан, желая напомнить Элии, что Моримарос из Аремории не укоренился в ее сердце. Однако он больше ничего не сказал, шокированный противоречивой привязанностью. Моримарос заслуживал большего.

Элия печально покачала головой, не одобряя его гнев, а потом спросила:

– В таком случае, зачем ты приехал в место, которое тебе не нравится?

– Чтобы спастись от наших отцов, – пробормотал он.

– Ты можешь сделать это множеством способов. Ты ищешь пророчество? Именно в этом месте?

– Тебе следовало бы знать лучше. Я пришел вернуть себя к корням Иннис Лира, к голосам деревьев и корней, так как нет колодцев, из которых можно пить.

Бан подошел к восточному камню, над которым висела луна, и Звезда Первых Птиц сияла сбоку. Когда он приближался, камень все рос и рос на фоне темнеющего неба до тех пор, пока целиком не поглотил луну. Бан уперся в него руками и толкнул. Тот, конечно, не сдвинулся с места, но молодой человек стиснул зубы и толкнул его, напрягаясь изо всех сил. Его ботинки заскользили.

Элия появилась рядом с ним:

– Бан?

Вдруг молодой человек остановился. Он припал к прохладной поверхности монолита. Пот капал с его кожи на пористый гранит, и камень будто принимал его жертву.

– Я хочу все это разодрать, – задыхаясь, прошептал Бан. Он готов был уничтожить Лира и разорить своего отца за их неустанную преданность безразличным, непоколебимым звездам.

Девушка расположилась рядом с ним, прислонившись спиной к скале. Бан вспомнил, что примерно так, лицом к лицу, лежал он с ней на земле в детстве, следя за медленным движением улитки.

Бан и Элия наблюдали вместе, как сгустилась ночь и поднялись звезды, бросая туманный свет на кончики кудрей Элии. Бан снова целовал девушку, касаясь ее рта, шеи, локонов. Он пытался думать только о ней, чтобы успокоиться. Дыхание Элии было рядом с дыханием Бана. Она была для него всем Иннис Лиром, добротой и потенциалом этой покинутой земли, и теперь король выслал принцессу вон. Если он достигнет здесь своей цели, может ли Бан последовать за Элией до ее дома в Аремории и найти добро и мир там, где она была с Моримаросом?

Элия сказала:

– Эти камни всегда здесь были. Их нельзя уничтожить.

– Однако кто-то ведь создал это место.

– Да, земные святые, много лет назад. Камни вросли в землю. Они неразрушимы.

Элия казалась и побежденной, и уверенной в себе одновременно.

– Как отцовская любовь? – не мог удержаться от насмешки Бан.

Девушка согнулась в талии:

– Я не понимаю этого, Бан. Я не понимаю, как он позволил случиться такому ужасу. Что я сделала?

Ярость пронзила Бана, превратив звездный свет в искры и пламя.

– Ничего, – прошептал Бан. – Ты не сделала ничего плохого. Я тебе, так или иначе, но докажу, как легко разрушить отцовское сердце и обратить его против своего любимого ребенка.

В Бане вспыхнула мысль: уж он-то ей покажет.

Он будет использовать игру Моримароса в своих интересах. Вот если бы Бан мог убедить Элию, привлечь ее на свою сторону, мир был бы справедлив, какой ужасной ни выглядела бы правда. Звездная Элия и земной Бан преодолели бы эту страшную пропасть.

– Ты увидишь, Элия, что порок содержится не в твоих поступках, а в самом Лире. Порок твоего отца – в сердце этого острова. Страх и абсолютизм. Когда ты поймешь, что у короля нет над тобой власти, то сможешь быть дома. Я докажу тебе это.

Элия отстранилась от него.

– Не бойся. Будь такой же смелой, как сегодня.

Бан хлопнул себя рукой по груди:

– Все, что у меня есть, это то, с чем я родился. Без звездного обещания и без