Мальчик из будущего: Мальчик из будущего. Отрок. Новик - Владимир Геннадьевич Поселягин

– Он понял, кто вы?

– То, что русский – сразу. Опытный… Честно говоря, на мечах он меня не особо учил рубиться, хотя я много почерпнул у него, очень старый и опытный учитель. Мы больше общались, я через мастера постигал японскую культуру, манеру общения, старые традиции. За эти три недели общения с ним я узнал о Японии во сто крат больше, чем за всю свою жизнь… Кстати, не опишете, как разработали план блокирования Порт-Артура? Подготовительные работы, рапорты офицеров, которые выполняли задание. Хотелось бы изучить саму операцию с другой стороны, со стороны противника.

– Если только вы, Максим, расскажете, как сами проводили схожие операции. Вы очень серьезный и, надо признать, опасный противник, но общаться с вами интересно, вы чтите старые традиции, которые некоторые молодые японцы начали забывать.

Достав кагатану, небольшой нож, используемый мной как обеденный, кстати, тоже шестнадцатый век, я взял из вазочки яблоко и стал его резать, передавая часть яблока адмиралу.

– Мне печально, когда гибнут японцы, однако из-за войны, разыгравшейся в этих водах, приходится идти на многое. Требуется с максимальной эффективностью ослабить противника, акции в Чемульпо и Сасебо тому яркое подтверждение. Я печалюсь об унесенных жизнях.

Мы с адмиралом пододвинулись поближе друг к другу, и как два профессионала, стали описывать проведенные операции, выискивая ошибки. Я их видел у адмирала, да и тот, надо сказать, находил их у меня, причем еще и похвалил, несмотря на то, что мои диверсии серьезно ослабили флот. Резерв боеприпасов был уничтожен, угля много сгорело на берегу, часть запасов флота. Экономить еще не начали, но срочные поставки угля потребовались. Деньги улетали со свистом. Почти час мы общались, и чем дальше, тем больше оба понимали, что общение нам нравится. Мы неожиданно осознали, что у нас много общих тем. Даже жаль, что скоро мы расстанемся.

– Скажите, Максим, почему о вас никто ничего не знает? – заметив мое недоумение, адмирал пояснил: – Во всех газетах пишут о вас, естественно, людям хочется знать, откуда вы появились. Частные сыщики и репортеры, изучив историю вашей жизни, изложенную немецким корреспондентом, который начал писать о вас, не нашли никаких ваших следов. С такими способностями, как у вас, описанными в газете, информация должна быть, но ее нет. Совсем нет. Сейчас это в газетах основная тема статей. Все вопрошают. Кто вы?

– Ответ у меня есть, но позвольте ответить на него чуть позже. Кстати, у меня есть к вам просьба. После войны, а война когда-нибудь закончится, я бы хотел купить дом в Японии, чтобы время от времени жить тут, неподалеку от Токио. Не поспособствуете?

– Я подумаю, – немного уклончиво ответил адмирал.

Заметив, что я стал часто поглядывать на циферблат карманных часов, вынимая их из кармана и щелкая крышкой, Того спросил:

– Я так понимаю, у вас сейчас идет какая-то операция?

– Отлично, – похлопал я в ладоши. – Вы правы, первые два этапа уже завершены, остался третий. После него я вас покину. Между прочим, у меня в планах было похищение вашего императора с доставкой его в Россию. Это было бы нетрудно, охрана у него скорее декоративная, но я решил, что это уже слишком, поэтому разработал другой план, заметно сложнее, чем похищение императора.

– Хм. Что ж, благодарю. Такого щелчка по носу Япония бы не пережила.

– Да не стоит. Мне с вами интересно. Побывав и пожив в Японии, я стал относиться к войне сильно по-другому. Постараюсь отныне, чтобы среди японских моряков и солдат с моей стороны было минимум потерь. Однако на войне, сами понимаете, все дело случая.

Адмирал задумался на некоторое время, он не тянул время, действительно размышлял, после чего спросил:

– Насколько я в курсе, вас интересует, кто тот человек, что отдал приказ на ваш арест? Я это выяснил, вы должны знать, что наша разведка работает и в Порт-Артуре, и во Владивостоке. Правда, с прибытием Макарова наша резидентура там несет серьезные потери.

– Кто? – коротко спросил я, набычившись.

– Алексеев и отдал приказ. Как я понял, просто по дурости, а потом пытался исправить ситуацию. От вашего императора ему крепко досталось. В опале находится.

– Так вот в чем дело, а я-то думаю, чего это он вокруг меня крутился и согласился на проведение операции по захвату крейсеров. Остатки совести у него все же были… Скотина.

– Можно узнать, что вы спланировали и совершили? – спросил Того. Он явно интересовался, что я задумал, правда, и мои слова о возможном похищении императора встретил вполне достойно.

Я на некоторое время ушел в себя, мысленно проигрывая ситуацию с Алексеевым. Узнав, кто человек, отдавший приказ, я только вздохнул, теперь все складывалось, а то достали все эти непонятки. Своим идиотским приказом он меня серьезно подвел, исправить ситуацию не смог и сам невольно перешел в стан моих противников, начав ставить палки в колеса. Конвой тогда сказал, что приказ из Питера, но им все едино, если от наместника, значит, он шел из столицы. Для них это было логично, вот и ввели меня в заблуждение.

Вопрос адмирала меня не сильно удивил, да и скрывать я причин не видел, поэтому ответил честно и достаточно открыто:

– Только спланировал, посекундно, но все же. Исполняют другие. Помните лагерь для военнопленных? Туда две недели назад доставили тридцать шесть русских моряков с миноносцев «Решительный» и «Стерегущий». Три недели назад два наших миноносца возвращались с разведки и наткнулись на ваши миноносцы. Чуть позже к ним присоединились крейсеры. Прорыв не удался, «Стерегущий» был уничтожен, сняли всего шесть человек, «Решительный» почти сразу был выведен из боя, сбита артиллерия, поэтому половина экипажа уцелела. Было много раненых, пришлось ожидать, когда их из тюремного блока госпиталя переведут в лагерь военнопленных, чтобы забрать всех. Тут, как вы понимаете, каждый человек на счету.

– К чему вы мне это сообщили? Или?.. Людской резерв?

– Схватываете на лету. Я просто не мог не воспользоваться такой отличной возможностью и расхлябанностью вашей охраны.

– Но насколько я знаю, русские офицеры дали слово офицера, что до конца войны не предпримут побега.

– К сожалению, тут вы правы, почти все офицеры отказались, кроме новичков, которые такого слова не давали, так что я забрал матросов и унтер-офицеров. Новички из военнопленных легко влились в наш состав, включая обоих офицеров. Из них один, правда, ранее ранен был, но уже почти излечился, и был переведен в лагерь. Сам напросился, несмотря на не полностью затянувшуюся рану.

– Снова собираетесь угнать