Современная зарубежная фантастика-4 - Тэмсин Мьюир

– Значит, мы должны ждать Элию, если хотим, чтобы остров процветал вечно.

Кайо оперся кулаком о колено:

– Мы не можем ждать! Элия в отчаянии, как и наша земля.

– Земля справится, и сердце Белого леса будет биться, пока я все еще здесь. На данный момент этого достаточно. Пока люди вокруг острова шепчутся с ветром, мы можем быть терпеливы. Многие так и делают, граф Дуб, несмотря на королевские указы. В их число входит и Риган Лир.

– Риган Коннли, – поправил ее граф Дуб.

– Риган Коннли.

– Что это за карта? – с любопытством и испугом спросил мужчина, указывая на птицу из двух частей.

– О, Кайо, – вздыхая, произнесла дрожащим голосом Брона – первый признак того, что спокойствие давалось ей с трудом. – О, Кайо, – повторила ведьма. Она подошла к столу и примостилась на краю, беря темную мужскую руку в свою. – Почему она тебя привлекла?

Рядом с Броной граф Дуб успокаивался. Ее пальцы нежно гладили его запястье, пока Кайо говорил:

– Она не упала, хотя и разрезана на две части насквозь посередине. Она живет разбитой.

– Вот та жертва, которую несет эта птица, – прошептала ведьма Белого леса. – Разрезанная, она продолжает летать, несмотря ни на что.

Ее слова затронули что-то в глубине души Кайо, и он наклонился к Броне. Слезы текли по щекам графа Дуба:

– Брона, – начал, захлебываясь, Кайо. – О нет. О нет. Я не могу. Я никогда не хотел… я не… – Мужчина схватил ведьму за бедра, притянул ближе и положил лицо на колени Броны. Она гладила его по голове. Густые черные волосы за три недели отросли. Женщина наклонилась и поцеловала его в затылок, бормоча что-то тихое, пока Кайо плакал.

Прошли сначала мгновения, а потом и часы, и, наконец, мужчина успокоился. Он дышал в складки юбки Броны, и она приподняла уголок ткани, чтобы вытереть щеки графа.

– Останься здесь на несколько дней, мой граф Дуб, – произнесла ведьма. – Оставайся здесь, в своем едином теле. Когда ты находишься в моем доме, тебе необязательно летать.

Он кивнул, сжимая руки Броны. Она была ему нужна.

– Да, – ответил мужчина хриплым голосом.

Гэла

За долгое время непростых отношений Лира и Гэлы сформировался только один их общий интерес – охота на оленя.

Сегодня как раз был славный день для этого: яркий и прохладный рассвет, с ускользающими осенними нотками в ветре. Гэла все организовала, включая ланч, и одолжила отцу пару гончих, поскольку его собственные остались в Дондубхане. Она переманила на свою сторону капитана и лучших разведчиков, а также горстку новых рекрутов, включая Дига, когда узнала, что он мог понять текучий язык деревьев. Это был хороший инструмент для успешной охоты. Возможно, этот язык подходил не только для того, чтобы залезть отцу под кожу. Крупный юноша неловко перемещался на лошади. Ему нужно было заработать право сесть, если юноша присоединится к Гэле на поле битвы.

Лир развалился на своем высоком боевом коне, когда они вышли. Король был полностью расслаблен, невзирая на длину его конечностей. Его волосы вспыхивали каштановыми и серебряными прядями, хлопающими по губам, когда Лир говорил со своими капитанами в темно-синих накидках вассалов короля, которые выделялись среди розового цвета Астора и приглушенного зеленого-серого разведчиков Гэлы.

Поначалу, двигаясь без особой цели, всадники пробирались через луга с цветами позднего лета и с тяжелой, потемневшей от семян травой. Облака играли с солнечным светом, кидались, чтобы прикрыть солнце, что вновь охлаждало воздух, а потом солнце снова жарило. Движение света заставляло Гэлу быть настороже, это отвлекало гончих, ведь порывы ветра и мерцание солнца нравились им больше, чем предвкушение погони. Разведчики Гэлы прислушались к деревьям, когда Лир отвернулся и отправился на поиски оленя.

Царь потребовал емкость с вином, которым он поделился со своими людьми, и продекламировал начало стихотворения из древних времен Иннис Лира о военных оркестрах, звездных пророчествах и чести. В этот раз Гэла получила удовольствие от прослушивания этого стихотворения. Не хватало жеманных банальностей или обычного извилистого повествования, которое слишком часто сопровождалось повторениями и бессмысленными действиями. Дочь Лира не стала присоединяться к отцу, однако слуги декламировали припев вместе с ее отцом или поворачивались вместе с его строками. Легкая улыбка играла на губах Гэлы, когда она смотрела на голубой и изумрудный горизонт края острова и позволяла себе погружаться в мысли, что он принадлежит ей.

Гэла первой заметила, что разведчики подали сигнал, что они нашли оленьи тропы. Молодая женщина подняла руку – прервать стихи Лира. Однако в то время, как люди Гелы и ее молодая капитан Осли замолчали, Лир продолжал трясти головой и отшлифовывал речь. Он декламировал все громче на фоне голосов его подчиненных, пока не прокричал последний куплет. За этим представлением последовали аплодисменты и громкое подбадривание, продолжавшееся, пока их лошади не затоптались в неудовольствии. Разведчики подняли свой второй флаг на западном крае крохотного лесного городка – сейчас или никогда.

Освободив лук из-за плеча, Гэла подтолкнула лошадь вперед. Ветер дул ей в лицо, и молодая женщина пригнудась в седле, подгоняя лошадь все быстрее и быстрее. Позади нее прогремел охотничий отряд. Гэлу больше не волновало, поймали ли они свою добычу. Этот полет имел большее значение – взаимодействие и движение ее тела, лошади и земли внизу – жесткой и дикой.

Гэла остановилась на опушке леса, где разведчик Агар наклонился с седла. Деревья щелкнули и зашептали. Агар сказал:

– Это молодой олень. Мы должны остановиться и поискать в другом месте.

Гэла нахмурилась и едва взглянула на слои зелени и окантовку желтых листьев.

– Что такое? – позвал людей сзади Лир. – Почему мы остановили охоту?

– Молодой самец, отец, – сказала Гэла. – Мы должны повернуть обратно.

– Однако утренние звезды были полны, и это наш первый увиденный олень, а значит, и первое убийство.

Лир вскинул руку, показывая путь в сторону леса.

Агар произнес:

– Слишком молод, моя леди.

– Поищем добычу в другом месте, – ответила Гэла. – Для поддержания здоровья леса.

– Ах! – хмуро рассмеялся Лир, словно сам не мог определить наиболее актуальную эмоцию. – Бартол! Проясни-ка мне звездный знак. Это не были Звезда шести и Глаз шестой стрелы, висящие в яркости, по которым мы теперь должны держаться, чтобы получить добычу?

Седобородый подчиненный со шрамами от ожогов и белыми точками жреца поклонился в седле прямо за Лиром:

– Да, мой король.

Лир триумфально взглянул на Гэлу:

– Мы движемся дальше!

– Отец, – прорычала молодая женщина, держа неподвижно лошадь одной рукой и спокойно положа другую на бедро. – Слишком молодой олень еще не размножался,