Фантастика 2025-149 - Сергей Хардин

Мгновение, второе. Тишину нарушало лишь размеренное дыхание Момо.

— Стоимость возрастёт кратно. Риски также, — наконец произнёс он, его голос по-прежнему был лишён эмоций, но в нём появился отчётливый стальной оттенок предупреждения. Затем он назвал сумму.

Цифра была серьёзной. Такой, что на секунду в голове пронеслись картины: вот они, мои кровно заработанные на скачках деньги, тают, как лёд на солнце. Но я подавил этот мимолётный импульс. Это была не трата, это была инвестиция, инвестиция в выживание и в будущий удар.

Я, не моргнув глазом, даже не попытался торговаться.

— Договорились, — отрезал я. — Перевожу, ожидайте.

— Как пожелаете. — Его губы на долю секунды сжались — единственный признак того, что он что-то обдумывает.

— Но я хочу быть в курсе всего, — добавил я, прежде чем он мысленно закрыл сделку. — Не просто сухие отчёты раз в неделю. Своевременные уведомления о ключевых событиях. Если Амано или Кэзуки совершат какой-то нестандартный ход, я должен узнать об этом в тот же день, а лучше в ту же минуту. Я нанимаю не просто сборщика данных, Накамура-сан. Мне нужен стратегический партнёр.

Он внимательно посмотрел на меня, и в его взгляде промелькнуло нечто новое, похожее на уважение, узнавание себе подобного. Человека, который мыслит категориями контроля и упреждающих действий.

— Будете получать сводки ежедневно. Экстренные ситуации буду озвучивать по мере поступления, — заверил он своим бесстрастным тоном, что прозвучало как самая надёжная клятва.

— Идеально, — кивнул я.

На этом деловая часть была исчерпана. Он молча поднялся, кивнул на прощание — тот же короткий, экономный жест, и так же бесшумно, как и появился, растворился в темноте коридора.

Я остался сидеть, сжимая в руке холодную флешку. Дверь закрылась. Сигнализация снова загорелась зелёным. В моём виртуальном кошельке стало значительно легче, но я чувствовал не опустошение, а прилив адреналина. Ставки были сделаны. Игра началась по-настоящему. Теперь всё зависело от того, чья разведка окажется точнее и быстрее.

Щелчок замка прозвучал как точка, поставленная в конце одного предложения и открывающая следующее. Я остался в кресле, не двигаясь, прислушиваясь к тишине, которая теперь была наполнена новым смыслом. Она больше не была пустой. Она была заряжена информацией, как конденсатор перед разрядом.

Пальцами я перекатывал ту самую флешку. Крошечный кусочек пластика, несущий смертельный заряд. Я встал, подошёл к ноутбуку и воткнул её в разъём. Система тихо пискнула, опознав новое устройство. Экран ноутбука на мгновение погас, отразив мое напряжённое лицо, и снова вспыхнул.

На экране появилась папка с одним файлом. Без названия, только дата и время. Я запустил воспроизведение.

Качество было действительно «приемлемым», как и сказал Кайто. Съёмка велась с большого расстояния, возможно, из окна противоположного здания. Но звук был записан отлично. Я видел двух мужчин в полумраке заднего двора какого-то невзрачного заведения. Кэзуки, его поза выказывала нервозность, он переминался с ноги на ногу. И Амано. Всегда безупречный, с тем же холодным спокойствием, что и в офисе.

Я увеличил громкость.

— … больше не можешь ошибаться, — голос Амано был ровным, но в нём чувствовались стальные ноты. — Последний раз всё пошло наперекосяк. Непредсказуемость — это роскошь, которую мы не можем себе позволить.

Кэзуки что-то пробормотал под нос, но разобрать было невозможно. Что-то вроде «Я разберусь» или «Я стараюсь». Затем чёткий, отработанный жест: Амано протянул ему плотный конверт. Кэзуки почти выхватил его, засунув во внутренний карман пиджака.

— Не подведи меня снова, — заключил Амано, развернулся и ушёл, не дожидаясь ответа.

Кэзуки ещё несколько секунд постоял на месте, потом с силой пнул мусорный бак и скрылся в другом направлении.

Я остановил запись. И перемотал ещё раз. И ещё. Я не просто смотрел, я изучал. Искал выражения лиц, эмоции, паузы.

— Так, — начал я вслух, обращаясь к пустой комнате, как к совету директоров. — Рабочая гипотеза: Амано — не спонсор, он заказчик. Кэзуки для него не партнёр, а расходный материал. Нервный, неуравновешенный, и… дешёвый.

Я откинулся в кресле, глядя в потолок, складывая в голове мозаику.

— Один вопрос: почему Амано? У него же есть власть, доступ, деньги. Зачем ему рисковать, нанимая уличного громилу? — Я хрустнул пальцами и продолжил. — Ответ: потому что есть работа, которую нельзя поручить официальным силовым структурам Vallen. Слишком опасная, слишком личная. Или… слишком грязная для самой корпорации.

Мысль зажглась, как лампочка. Я выпрямился.

— Он же действует в обход системы. Значит, у него свои интересы. — Я задрожал от возбуждения. — Или интересы его патрона, о котором никто не знает. Кэзуки — его тайное оружие. Немного глупое, но эффективное.

Я снова взглянул на застывший кадр. На лицо Амано, абсолютно невозмутимое. Вот оно. Его слабое место. Его секрет. Он должен скрывать эту связь ото всех.

И тут в голове родился план. Чистый, ясный, рискованный до безумия, но идеально соответствующий ситуации.

— Он любит действовать чужими руками, — прошептал я, и на моём лице появилась та самая холодная улыбка, от которой стало бы не по себе любому, кто её увидел. — Что ж, давай сыграем в эту игру.

План был не в том, чтобы напасть на Амано. И даже не в том, чтобы шантажировать его этой записью. Нет. Это было бы слишком прямо, слишком грубо. Он бы нашёл способ замять это.

Я взял блокнот и начал набрасывать схему. Стрелки, имена, возможные точки воздействия. Это была уже не оборона. Это была первая фаза наступления.

— Нужно быть точным, — бормотал я, заполняя страницу. — Один неверный шаг, и хана. Но если всё сделать правильно…

Я не договорил. Не нужно было. Момо, проснувшись от моего бормотания, подошла и положила голову мне на колено.

— Всё в порядке, девочка. — Я потрепал её за ухом. — Просто начинается самая интересная часть.

Я отложил записи. Флешка лежала рядом, словно ключ от тюремной камеры. Но теперь я знал, какую дверь им можно открыть, оставалось лишь провернуть ключ в замке.

Утро субботы выдалось на удивление скомканным, я решил было позволить себе подольше поспать, но Персик была иного мнения. Тяжело не проснуться, когда бульдог настойчиво сопит прямо тебе в лицо.

— Родная, — выдавил я из себя, — и что же тебе не спится?

Вопрос был