Другой Путь - Владимир Викторович Бабкин

копеечку за работу положил. Кормится им как-то надо, пока Михайло арестован и ему в Академии не платят… Брат её тоже у меня припахан на окладе жалованья. У моего кабинет-секретаря заведует немецкой перепиской и отвечает за пожарную безопасность в доме.

Дворец, как и почти все в столице, у меня деревянный, а до русских моих работников писанные правила обращения с огнём плохо доходят. У них что-то вроде философии: «Бог дал — Бог взял. Новый построим». А Иван Генрихович за две недели всё писанное мною выучил, организовал и к порядку привёл. Он даже Михайла с его опытами строит. И помогает зятю тоже. Не только же русскую грамматику я Ломоносова вытягивал из узилища писать. Это он и в одиночке бы прекрасно делал. У меня тут для него цела программа открытия химических элементов набросана. А химия она такая — может и шарахнуть. Мне мою шарашку не сильно жалко, но второго меня или Ломоносова рядом нет.Да и Катю Ломоносову мне будет очень жалко. Она же теперь моя с Настей крестница. Осенью ей стукнет всего четвёртый годик.

Так что в обиду я ни Катю, ни отца её не дам. Но, пусть Михайло всё же за свои чудачества на меня поработает и на следствие походит. Даже если следствие сие у Ушакова в промежутке между партиями в шахматы со мной.

Сам же я всё колдую над паровым движением. Над водным и наземным. Проблем масса. Это только в детской песенке: «Что нам стоит дом построить? Нарисуем — будем жить!»

Увы так не бывает. Вернее, бывает только в пошлых романах об альтернативной истории, где по воле попаданца движутся горы, а реки меняют свои берега, и, вообще, текут в другую сторону. Сугубо по воле главного героя и его идиота-автора. В общем, концепция: «Будь — и оно появилось!» работает только на страницах низкопробных поделок. Или подделок? Впрочем, какая разница в сущности?

А если реально, то проблем масса. В том числе и с самим сердцем любого подобного движения — двигателем. Что с того, что я знаю точно, как он устроен? А материалы? А узлы? Поршни, прокладки и клапаны разные? Манометры? Я не могу свободно оперировать привычными мне материалами и сплавами, ибо их тут попросту нет. И создать не вдруг. Это промышленность и технологическая цепочка от добычи требуемой руды, и требуемой марки угля, до финала — самого изделия. Между ними куча всяких конструкторских, производственных и организационных работ. И технологий. Или вот, например, рельсы. Одно дело рельсы для шахтных вагонеток, вагончик с углём, по которым вагончик тащит лошадка, а другое, пусть маленький, но паровоз. Да и вагоны ещё. Нынешние рельсы от такой нагрузки просто поведёт и крушение состава неизбежно.

Планы у меня большие. И создание железной дороги Петербург-Царское Село лишь первый из моих планов далёкого будущего. Очень далёкого, честно говоря.

Кстати, были мы с Настей давеча в Царском Селе по приглашению Императрицы на каком-то очередном празднике (не считаю нужным забивать голову бессмысленной информацией), ну, что сказать. Царское Село — дыра дырой. Покосившийся дворец, запущенный парк, в общем, по сравнению с моим дворцом в Подмосковье сущий колхоз с перекошенными уличными сортирами. Ну, я утрирую конечно, но, это настолько контрастировало с тем, к чему я привык в двадцатом веке, что мне оставалось лишь по-старчески крякать к удивлению Анастасии. Она даже обеспокоенно спрашивала, всё ли со мной хорошо и не кликнуть ли лекаря. Я в ответ лишь галантно поцеловал ручку и напомнил ей, что и сам я лекарь.

Императрица тоже довольно скептически осмотрела свою будущую загородную резиденцию и повелела найти архитектора на новый дворец. И деньги на строительство. А с деньгами пока затык. Война сожрала всё, что только могла. И что не могла — тоже.

Кстати, о деньгах. Матушка подогнала мне приятную сумму со словами: «Насте на булавки». Сумма была весьма приличной и не всё пойдёт на фаворитку. Конечно, Лиза это понимала, потому и объем денег был достаточно большим. Что это? Вряд ли просто Царственная прихоть. Императрица раз за разом мне подбрасывала в той или иной форме, или под тем или иным основанием/легендой суммы, и явно стимулировала мои научные работы. Потихоньку у меня появлялись станки и мастерские, появились мастера, немцы и голландцы в основном. Потихоньку прирастало моё техническое хозяйство и обеспечение.

Что двигало Императрицей? Бог весть. Лишь бы деньги давала, ибо с деньгами у меня по-прежнему плохо. Это не новый дворец построить. Я на такие мелочи не разменивался. Но, даже расчеты требовали денег. Я ведь не один черчу и считаю. И в Петербурге у меня люди, и в Подмосковье. А у них семьи, на секундочку. И их тоже надо кормить. Конечно, в Подмосковье полегче, у меня там три моих деревни с натуральным хозяйством, так что хлеб, масло, молоко и прочие, как выражался Кузьмич, иички, были на столах семей моих сотрудников всегда. Но, нужны и деньги. А в Питере у меня и деревень-то своих не было, чтоб снабжать моё научно-техническое хозяйство. Так что деньги Матушки «Насте на булавки» были очень кстати.

А, в целом, всё путём. Как говорится, Министерство путей сообщения сообщает, что всё путём.

— Барин! Там Анастасия Павловна приехали! Бледные!

Вопреки установленным правилам, первой мне новость сообщила Катя. Судя по её виду с Настей действительно, что-то случилось.

Резко встаю.

— Где она?

Катя выдохнула:

— Сюда идёт, барин.

За ней вбежал дворецкий. Не успел он открыть рот, как в дверь ворвалась Настя. Как была, с дороги.

Я поглядел на неё и приказал коротко:

— Оставьте нас все.

* * *

Глава 5

Слово и Дело Государево!

* * *

САНКТ-ПЕТЕРБУРГ. ИТАЛЬЯНСКИЙ ДВОРЕЦ. ГОСПОДСКАЯ ОПОЧИВАЛЬНЯ. 14 июля 1743 года.

Ох уж эта, Настя!

Нет не та, что скулит у меня на плече. А та, что довела её до этого.

Настя смотрит на меня преданно и кусает губы.

— Петенька, что теперь будет?

А что я ей должен ответить? Успокоить? С три короба наобещать? Я не могу даже предположить, что тётушка мне на такую просьбу ответит. Да и связь наша с Настей начала меня сильно обременять

Минувшая ночь была бурной. Явление Анастасии было неожиданным. Она собиралась приехать позже. Через два дня. И вдруг такое.

Утром проснулась и в слёзы.