Газлайтер. Том 33 - Григорий Володин

Демоны и глазом моргнуть не успевают, как я перемещаюсь телепортом им за спину. Первого насаживаю без лишних церемоний: пси-клинок проходит сквозь живот, прошивает все нервные окончания, и он, дёрнувшись, хрипит и падает замертво, даже не издав крика. Второй только поворачивает голову на этот хрип — я уже хватаю тяжёлый котёл, висевший на жерди прямо посреди зала над костром. Внутри что-то шипит и плещется: целая куча зубастых тварей, напоминающих пиявок с пастями. Я с размаху обрушиваю котёл на Демона, щедро расплескав содержимое. В итоге его начинает жрать собственный ужин: твари облепляют его морду и плечи, вгрызаются в плоть, и Демон катится по полу, истерично пытаясь содрать с себя собственный хавчик.

Третий, развалившийся в гамаке и лениво прищурившийся, только дёргается, когда я тем же самым котлом впечатываю ему в морду. Раздаётся смачный хруст, и он тут же уходит в глубокий отрубон. Сила физики — не шутка: чуть притиснешь — и капут.

Полусъеденного Демона на полу я добиваю, щедро проливая псионикой: твари, рвущие его тело, тоже дохнут на месте. Потом глухо бросаю в сторону гамака, где стонет недобиток, вцепившись в расплющенную башку:

— Вы кого-то ждали? Патрульные вы, или просто ошиваетесь тут?

— Рррр, сожррру! — недобиток дёргается, упирается локтем в прогнившую верёвку и кое-как приподнимается, но тут же получает от меня ещё один удар чугунным котелком по черепу. Отшвыриваю посудину и теневым клинком перерезаю веревки гамака.

— Патрульные или засада?

Бухнувшийся на пол и запутавшийся в тряпье Демон лепечет, с трудом выдавливая слова:

— Зассада…Не бей! Кто ты⁈ Кто?.. — вызволяет он морду из тряпок и зыркает на меня. — У тебя нет рогов!

— Я в курсе. И кого ждёте? — холодно уточняю я.

— Ты без рогов! Смертный! Порррву… ах-ха-ха-ххм… — приходится влить в него дозу своей псионической энергии, иначе совсем не соображает. После этого он начинает говорить связнее. В общем, выясняется, что какая-то крылатая херувимка прилетела на базу их шайки. С ней был огромный теневой осьминог или спрут, который сидел то ли у нее в заднице, то ли в сиськах — тентакли ползли отовсюду. Девка настолько сильная, что умудрилась порешить двадцать Демонов подряд. Она шла по башне, методично валя их одного за другим, и никак не останавливалась. Пришлось обрушить на неё пятнадцать этажей, а на случай, если у неё есть друзья, разослали дозорных по всему городу…

— И как вы умудрились это сделать, не сложив всю башню разом?

— Комендант… — Демон глотает воздух и сипит. — Он сам всё устроил. Это Слизар Мерз. Он и есть Мерз, достал всех… Он всю башню давно проминировал. Его слизь расползлась по этажам, по стенам, по коридорам, и может взрываться по его приказу. Вот он и подорвал пятнадцать этажей прямо на крылатую осторожно и расчётливо…

— Ок, — бросаю я. — А чем, по-твоему, златокрылая вообще могла заинтересоваться в вашем логове?

— Я не говорил, что она златокрылая! —взвизгивает он. — Я сказал — просто крылатая! Значит, она ваша… АРрррр! Прекрати, прекрати…!

— Больно ты много умничаешь, — накрываю его псионической волной.

— Киксу! — наконец срывается с него признание. — Мы выращиваем киксу… разную! Собираем дикую и выращиваем свою. Вождь Бигшер с помощью пурпурной киксы делает бойцов сильнее и агрессивнее! Только-только не говори Горе и его приближенным! Убей меня, но не говори! А иначе…

— А иначе что?

— Бог Гора даст мне страшное посмертие! — Демон едва не захлёбывается от страха.

Вот тут мне уже становится действительно интересно. Приходится ещё немного «простимулировать» клыкастого псионикой, и он срывается на откровенность. Оказывается, боги Астрала строго запретили разводить киксу. Есть дикую — пожалуйста, хоть изжуйся ею, никто внимания не обратит. Но вот культивировать — табу. А этот вождь Бигшер нарушил запрет, решив собрать под себя крутую банду. Да ещё сам подсел на пурпурную киксу и теперь стал её рабом.

Примечательно, что вся его шайка прекрасно понимает: рано или поздно Гора пошлёт карательный отряд Лордов-Демонов, и тогда их всех сомнут. Но отказаться от пурпурного наркотика они уже не могут. Им остаётся только одно — выращивать всё больше киксы, надеясь откупиться данью когда придет время.

На автомате добив демона и прихватив флягу, лежавшую у костра, я, всё ещё в своих мыслях, возвращаюсь и снова забираюсь на спину грубза. Оранж по-прежнему распластан, едва ворочает крыльями и тяжело дышит. Мы продолжаем путь, и в голове у меня крутится мысль: Габриэллу должен был защитить её Спрут, это понятно, только нескоро она выберется из-под завалов, похоже, придётся идти ей на подмогу.

И всё же остаётся главный вопрос: какого перепончатого пальца блондинку вообще понесло в самое сердце Чертовщины? Что ей тут понадобилось? Неужели тоже за пурпурной киксой явилась? Но зачем ей этот демонский наркотик? И главное — чем он так насолил Горе, что тот запретил именно его выращивание? Очевидно, за этим стоит нечто большее, чем просто дурь для упоротых Демонов.

Пока мы едем среди завалов, я на автомате сканирую пространство — щупы идут во все стороны. Одновременно выхожу на связь с Ледзором. Тот отзывается весёлым, довольным голосом, прямо хохочет в мыслях:

— Наш старикашка отработал чётко, хо-хо! Защитил наш флот от императорского сановника, да ещё и чаем его напоил. С коньячком, похоже, потому что обратно тот плёлся, как пьяный гусь. Хо-хо!

Я только хмыкаю. Значит, у Венглада и вправду есть дипломатический талант, и не зря я понадеялся на опытного японца в этом деле. Ну и отлично. Теперь у нас развязаны руки: можем держать флотилию прямо под боком у японцев и без проблем привозить новые корабли, если оформим всё под ярлыком «трофей». Ясное дело, гнать свои суда в Замок Дракона я не имею права. Но существует древняя доктрина, которая по сути разрешает пограничному дайме создавать боевую флотилию на территории Японии, если всё числится как трофеи, добытые в бою. Мы с Венгладом это заранее обсудили, ещё до приезда императорского чиновника. Встреча прошла удачно, чиновник принял этот аргумент. И теперь выходит, что у меня есть и официальное оправдание, и реальный шанс сколотить настоящий флот.

Как раз и Ци-ван мучается с афганцами. Те распоясались в край — уже