Печать пожирателя 9 - Илья Соломенный

— Правду не любишь? — я ухмыльнулся, — Ну так вот тебе ещё пища для размышлений: если ты думаешь, что твоё пушечное мясо и пара десятков магов меня остановят — попробуй отдать им команду атаковать. И увидишь, почему меня испугался сам Император.

Я развёл руки в стороны, и энергожгуты вспыхнули вокруг меня, как щупальца из чистого мрака.

— Давай!

Глава 8

Сделка есть сделка

— Взять его! — проревел шейх.

Его голос, словно удар грома, раскатился по залу, заставляя дрожать витражи. Рука Аль-Саида взметнулась вверх, и перстни, украшенные рубинами, вспыхнули алым светом, отбрасывая кровавые блики на золотые стены.

И в тот же миг зал взорвался хаосом.

Маги, до этого стоявшие неподвижно, рванулись в бой. Их жесты были отточены до совершенства — пальцы складывались в молниеносные удары, голоса выкрикивали слова силы.

Воздух закипел от магии: ледяные шипы, острые, как кинжалы, выстрелили из ниоткуда; огненные кнуты с шипением рассекли пространство, оставляя за собой дымные следы; сокрушающие волны силы обрушились на меня, грозя раздавить кости в порошок!

Экзоскелеты охранников пришли в движение. Механизмы внутри них заработали на пределе — импульсные репульсоры зарядились, синеватые молнии заплясали по корпусам.

Даже стены ожили — каменные плиты раздвинулись, выпуская магические цепи, которые рвались схватить меня, звенья их светились ядовито-зелёным, шипя, как змеи.

А я… Рассмеялся.

И уже совсем не сдерживаясь, выстрелил во все стороны своими энергожгутами.

Не зря, ох не зря я развивал маги последние три года!

Теперь я мог гораздо больше, чем раньше…

Моя магия разверзлась, как бездонная пасть древнего чудовища. Энергожгуты — чёрные, как сама пустота космоса — раскрылись огромным, плотным куполом, и рванули во все стороны так плотно, что ничто и никто не мог уйти из под этого удара!

Я впивался в чужие, летящие в меня заклинания, в амулеты, артефакты, питающие кристаллы экзоскелетов и стены здания. Я чувствовал, как ежесекундно в меня вливается сила — ледяная, обжигающая холодом; огненная, прожигающая до костей; электрическая, бьющая током по нервам; сырая, тяжёлая, как болотная топь; острая, режущая, как бритва.

Ооо, как же её было много!

Так много, что часть я просто распылял, а часть — перенаправлял обратно…

Защитные барьеры магов, которые могли выдержать ракетный удар, раскололись, как тонкое стекло! Атакующие меня заклинания рассыпались пеплом, не преодолев и половину расстояния.

Р-раз! — и мощная волна отбросила гвардию шейха, а я, не отказав себе в удовольствии побыть добрым, не стал их убивать — просто усыпил, используя магию целительства.

Экзоскелеты захлебнулись следом — их двигатели взорвались искрами, системы аварийно отключились, и бойцы рухнули на колени, как марионетки с перерезанными нитями. Лёгкое движение — и оказавшись без защиты, металл смялся, запирая управляющих «Витязями» бойцов в стальных клетках.

Шейх в ужасе отпрянул.

Его лицо, прежде надменное, исказилось в гримасе злости и животного страха. Его собственная магия — мощная, вышколенная, отточенная годами практик, попыталась сопротивляться, сгустившись вокруг него в золотистый кокон.

Магистр, хм?

Это ему не помогло — я взял энергию Аль-Саида так легко, словно она была моей собственной.

Один рывок — и его защита развалилась.

Всё заняло у меня меньше пяти секунд.

Теперь в зале стояла гробовая тишина, нарушаемая лишь потрескиванием дымящейся электроники. Охранники лежали без сознания, их доспехи почернели от перегрузки. Маги погрузились в глубокий сон, их груди едва поднимались — я оставил им ровно столько жизни, сколько нужно, чтобы не умереть.

Экзоскелеты дымились, по стенам зала пробежала паутина трещин.

А шейх…

Шейх застыл, как статуя. Его тело больше не слушалось его — я оставил ему только дар речи. И то — лишь потому, что мне было интересно услышать, что он скажет. Его глаза бешено вращались на неподвижном лице, полные ужаса и бессильной ярости.

— Вот видишь, — сказал я, неспешно подходя к нему, и мои шаги гулко отдавались в тишине, — А ведь всё могло быть иначе.

Он пытался что-то сказать, но губы дрожали, не слушаясь.

— Не переживай, — я похлопал его по плечу, и он вздрогнул, как от удара током, — Я не убью тебя. Пока что.

Из-за моей спины вышла Илона, её зелёные глаза холодно скользнули по полю боя.

— Ну… это было быстро.

Я пожал плечами, разминая шею.

— Я устал. Пора заканчивать эту клоунаду.

Шейх что-то прохрипел.

— О-о-о… — протянул я, наклоняясь к нему, — Кажется, у тебя есть что сказать? Быть может, появилось желание освободить внучку Хасана? Или извиниться передо мной?

Я ослабил хватку, позволив ему говорить.

В зале продолжала висеть мёртвая тишина, нарушаемая лишь хриплым дыханием шейха. Я чуть ослабил контроль, и его пальцы задрожали, сжимая подлокотники кресла.

А вот в глазах уже не было прежней надменности — только холодный расчёт.

Надо же… Быстро взял себя в руки.

— Я… Я прошу прощения, господин Апостолов…

— За что?

— За то, что недооценил вас… — было видно, что Аль-Саиду не слишком приятно произносить это вслух, однако он, очевидно, был куда как умнее своего @#$% племянника, и понимал, когда нет смысла показывать норов, — За то, что пошёл на поводу у эмоций и… Напал на вас…

— Что ж… — я кивнул, — Полагаю, ты имел на это право. Но то, что я сказал о твоём племяннике — чистая правда. А к смерти твоего брата я и вовсе не имею отношения.

— Я… Я приму это к сведению, господин Апостолов.

— Рад слышать. Что насчёт внучки Хасана?

— Многоуважаемый контрабандист может забрать её хоть сейчас… Вы сожгли мой телефон, — шейх криво усмехнулся, — И я до сих пор не могу понять, почему остатки моей стражи не прибежали на шум…

— Звуковой купол по периметру зала.

— Что ж… Если вы позволите кого-нибудь позвать, я велю проводить Хасана к его внучке. Они свободны, и могут делать всё, что им угодно.

— Спасибо… — залепетал контрабандист, но я прервал его взмахом руки, и снова повернулся к Аль-Саиду.

— Значит, никаких обид и взаимных претензий?

— Разумеется…

— Готовы подтвердить это дворянским договором?

Я протянул ему руку, по которой пробежали всполохи магии, и ослабил контроль ещё сильнее — и шейх тут же крепко пожал мою ладонь.

— Вы не нападёте на меня и не попытаетесь причинить вред мне и моим близким.

— Я не нападу на