Беглый в Варшаве 2 - Азк

— Понимаю, — ответил генерал с задумчивостью. — Но поверь, Гавана — это не Варшава. Там тебе и ей будет намного проще во многих моментах. С её квалификацией место в медицинском пункте центра обеспечу легко, и с гарантией.

Я поднялся с кресла и подошёл к окну, упёршись лбом в прохладное стекло.

— Хорошо, я поговорю с ней. Думаю, она меня поймёт. Как только решим, сразу дам знать.

Измайлов чуть оживился, его голос зазвучал уверенней:

— Вот и славно. Долго не тяните — в Москве любят бумажки быстро оформлять. Скучно им, видимо.

Связь оборвалась, и тишина резко заполнила комнату.

За спиной хлопнула входная дверь, и потом раздались шаги Инны. Она коснулась плеча и тихо спросила:

— Что случилось? Вид такой, будто землетрясение в голове.

Костя обернулся и усмехнулся, пожав плечами:

— Предлагают поработать на Кубе. Говорит, климат лучше и пальмы там растут.

Глаза Инны слегка расширились, на секунду она замерла, потом покачала головой и усмехнулась:

— Ну, конечно, а на улицах все танцуют румбу? И что ответил?

Костя аккуратно взял её руки в свои и посмотрел прямо в глаза:

— Сказал, что сначала спрошу тебя. Иначе снова скажешь, что принимаю решения без консультаций, а потом тебе расхлёбывать.

Она улыбнулась, чуть прищурившись:

— Точно так сказал? Или придумал сейчас, на ходу?

Я серьёзно кивнул:

— Что бы у меня все отсохло! Человек обещает помощь с твоим переводом в медицинский институт в Гаване. Условия отличные, он лично все проконтролирует, решать нам.

Инна задумалась, глядя куда-то в сторону. Потом негромко сказала:

— Пожалуй, в Гаване я ещё не лечила никого. Хотя это всего лишь география… А климат там точно лучше. Здесь уже замерзла окончательно. Если бы еще маму туда вытащить, ей на солнышке будет легче…

Костя почувствовал, как в груди становится легче. Голос стал заметно веселей:

— Значит, решено? Согласна на побег из Европы?

Она тихо рассмеялась и махнула рукой.

Настроение стремительно улучшалось. В голове сама собой зазвучала любимая мелодия, слегка пританцовывая, запел, глядя в потолок:

— «When marimba rhythms start to play, dance with me, make me sway…»

Инна с удивлением наблюдала, как я, прихлопывая в такт, кружился по комнате:

— У тебя, случайно, температура не поднялась? Или это побочный эффект вылез?

В ответ, только рассмеялся, обнял её за плечи и продолжил, уже громче и веселее:

— «Like a lazy ocean hugs the shore, hold me close, sway me more…»

И комната, казалось, наполнилась солнечным светом…

Глава 14

Шереметьево, Москва

апрель 1982 года

— Ну вот и всё, — сказала жена генерала Измайлова, поправляя шифоновую косынку. — Прощай, Москва.

Они оба стояли на летном поле Шереметьево, у трапа Ил-62М. Генерал был в штатском, высокий, немного похудевший, с элегантным дипломатом, которые уже прочно вошли в моду в Союзе — молчал, наблюдая, как их багаж погружают в чрево самолета. Он не любил куда либо уезжать из дома, но ещё меньше, показных эмоций.

— Всё-таки тропики… — добавила она, пытаясь улыбкой смягчить напряжение, и предстоящий перелёт длиной почти в сутки. — Говорят, сейчас на Кубе очень жарко.

Он только кивнул. Вспомнил совсем недавний разговор с коллегой, который меньше чем полгода назад вернулся из Гаваны.

Он рассказал, что в апреле на Кубе устанавливается жаркая и влажная погода. Средняя дневная температура воздуха стабильно составляет около тридцати °C, а ночная — примерно на пяток градусов меньше. Температура воды в Карибском море двадцать пять-двадцать семь. Купаться очень комфортно. Сейчас там сезон дождей, они идут практически каждый день, обычно во второй половине дня, принося с собой кратковременную прохладу.

Он знал, что его назначение в Гавану — это не курорт. Это «дальняя командировка», как говорили в Управлении, с особым грифом и длинным перечнем задач, о которых лучше не говорить даже супруге.

Пассажиров было меньше, чем мест — обычная практика. Их посадили в передней части салона, где сидели, как правило, «высокие гости» и высшие офицеры. Салон пах лёгким перегаром, свежей газетной краской и почему-то керосином. На взлёте жена вцепилась в подлокотник.

— Опять этот звук… как будто скрежет, — прошептала она.

— Это нормально. Стойки убираются.

Он знал конструкцию Ил-62 не хуже, чем некоторые пилоты. По службе, он знакомился со справкой о каждой катастрофе за последние 15 лет. Самолет был надежен — хотя и упрям, как старая гвардия в Политбюро.

Первые часы прошли в тишине. За иллюминатором — облака, потом темнеющее небо. К ужину подали говядину в подливе, гречку и каждому крошечную бутылку коньяка. Жена не пила. Он — да.

Командир воздушного судна объявил о сильном встречном ветре над Атлантикой. Самолет заметно трясло — не турбуленция, а вязкое сопротивление, будто кто-то тащил их обратно в Москву.

— У нас не хватит топлива до Гаваны напрямую. Совершаем дозаправку в Гандере, — прозвучал голос из кабины.

— Где это? — спросила его супруга, морща лоб.

— Канада. Ньюфаундленд. Лет тридцать назад мы бы туда не сели…

Измайлов подумал, что эта посадка вызовет интерес западных спецслужб— на борту находилось несколько человек, которые очень сильно интересовали его «коллег» по цеху. Но всё прошло спокойно. На полосе ждали две канадские топливные цистерны, и ни одного журналиста. Пассажиров не выпускали.

Через иллюминатор было видно, как ветер стелет по полосе пыль, а в пределах видимости — сразу за оградой местного аэропорта американская техника. Генерал невольно отметил номера машин — и туже забыл их. Просто привычка.

Сразу после взлета, под фюзеляжем расстелилась водная гладь широкой реки.

«Прямо как наша Волга» — подумал Филипп Иванович. Но тут его мысль опровергло сообщение бортпроводника: — Уважаемые пассажиры, наш самолет сейчас пролетает над озером Гандер, температура за бортом…

В этот момент во внутреннем кармане пиджака Измайлова отчетливо ощутилась лёгкая вибрация — активировался коммуникатор, полученный от Борисенка несколько недель назад. Не желая привлекать внимание и опасаясь возможности прослушки в салоне, генерал поднялся и прошёл в туалет, запер дверь и без звука включил устройство. Прежде чем ответить, на всякий случай отключил динамик и микрофон. Подумал: «Если это серьёзно, пусть пишет».На экране коммуникатора, замигал значок входящего вызова. Он нахмурился — вызов поступал по зашифрованному каналу, и, учитывая высоту и положение, это могло означать нечто срочное. На экране высветилось короткое уведомление: «ВХОДЯЩИЙ ПАКЕТ. ЛИЧНО». Измайлов ожидал всё что угодно — от срочного