Деньги не пахнут 3 - Константин Владимирович Ежов

– Время?.. – переспросил Крис, морщась, будто не понимал, о чём речь.

Смешно и горько было видеть, что соперничать приходится с человеком, который даже таких очевидностей не в силах ухватить. Но именно ради таких моментов и стоит расставлять границы. Потому что без чёткой иерархии всегда найдутся те, кто превратит всё в хаос.

Взгляд скользнул на Криса, и прозвучало с лёгкой усмешкой:

– Пожалуй, объяснить это толком не получится. Может, старший возьмётся?

Глава 6

Крис сперва даже не понял, что его выставили вперёд. На лице мелькнуло замешательство, словно школьник, которого внезапно вызвали к доске. Но вскоре он выпрямился, скрестил руки на груди и, собравшись с духом, заговорил с напускной уверенностью:

– Ты не понимаешь. После собрания акционеров сделка станет невозможной. Пока вопрос не вынесен на голосование, совет директоров имеет полномочия. Но стоит большинству сказать "нет" – и всё, никакие решения сверху не помогут. Поэтому спешим заключить сделку сейчас. Разве непонятно?

Голос звучал наставительно, в нём слышалось снисхождение, будто перед ним стоял неопытный новичок. На губах снова появилась его фирменная самодовольная ухмылка. Но в воздухе уже витала иная энергия. Взгляд встретил взгляд, и в уголках губ мелькнула насмешливая тень:

– Это верно только для обычных случаев. А этот – совсем иной.

Если бы речь шла о рядовой продаже, можно было бы действительно торопиться, завершить всё до собрания и пожать плечами: "Сделка уже состоялась". Недовольных акционеров потом успокоили бы мелким выкупом акций или временным ростом котировок. Но с "Harbor Lobster" ситуация иная.

Акционеры давно требовали выделить недвижимость в отдельное направление, чтобы получать с неё прибыль напрямую. Но руководство решило иначе – использовать эту недвижимость как приманку, чтобы сбагрить убыточный бренд.

– Потому что так можно привлечь лучших покупателей, – не выдержал Крис и вставил, – а в перспективе это создаст фундамент роста.

Ответ прозвучал красиво, но тут же был перехвачен, словно нож, обернувшийся против владельца:

– С каких это пор акционеров интересует перспектива? – раздалось жёстко и без тени сомнения. – Долгосрочная стратегия – забота руководства. А акционеры всегда жаждут мгновенной выгоды.

Слова ударили, как пощечина. В комнате повис запах напряжения – сухой, металлический, как перед грозой.

– Акционеры – как избалованные дети. Терпения у них нет, аппетиты безмерные, капризы бесконечные. Им подавай сладкое здесь и сейчас, а не обещания на потом. И они ясно сказали, чего хотят: выделить недвижимость и получать с неё доход.

Лицо Криса начало меняться, привычная самоуверенность таяла, словно лёд под прямым солнцем.

– А руководство же решило поступить как безответственный родитель: взять конфету и отдать её чужим.

Фраза ударила прямо в сердце сравнения.

– Если уж сладости раздают, разве не естественно в первую очередь накормить своих детей? Но "Epicura" сунула эту конфету посторонним. Это и есть плевок акционерам в лицо.

Кто-то тихо фыркнул, словно от изумления. В памяти всплыло старое определение из одного аналитического отчёта: "Кто бы мог подумать, что лобстеры умеют показывать средний палец?"

И именно это и происходило – не просто спор о сделке, а сознательное игнорирование прямых требований владельцев акций.

– Так значит… это не обычный случай? – вмешался Пирс, и в его голосе впервые за долгое время прозвучал настоящий интерес.

Пирс сидел напротив, внимательно вглядываясь, будто хотел уловить малейшее колебание в голосе или жестах. В воздухе стоял запах крепкого кофе, чёрного и горького, а за окном медленно капал дождь, постукивая по стеклу, создавая ровный фон для тяжёлого разговора.

– Всё верно, – прозвучало твёрдо, без колебаний. – Подобные шаги только раздирают отношения с акционерами, оставляя после себя чувство предательства. Ни выкуп акций, ни сладкие обещания не смогут заглушить этот гул ярости. А если в разгар такого настроения собрать собрание акционеров… результат очевиден.

Взгляды пересеклись, и слова повисли в комнате, будто острые осколки стекла.

– Все проголосуют против.

Разъярённые владельцы акций не станут разбираться в деталях – они с радостью примкнут к любой силе, готовой проучить руководство "Epicura". И значит, все голоса уйдут к "стайке акул" – к тем, кто мечтает вырвать контроль у действующего совета.

А дальше события покатятся лавиной: новый совет первым же решением потребует головы генерального директора. Даже успешная продажа "Harbor Lobster" не спасёт – руководители потеряют места, власть исчезнет. Такой финал едва ли устроит клиента – нынешнего директора "Epicura".

Здравый смысл подсказывал иной путь. Раз уж игра затеяна против акционеров, то следовало бы сперва усыпить их бдительность: пообещать всё, что они требуют, дождаться голосования, укрепить власть, а потом, когда всё уляжется, тихо провернуть сделку.

– Зачем злить избирателей перед самыми выборами? – хмыкнул Пирс, чуть откинувшись в кресле. – Любой политик сперва обещает золотые горы, выигрывает, а уж потом делает по-своему. Но они не поступают так. Вот что странно.

– Однако чем сильнее обман, тем сильнее будет ответная ярость, – заметил кто-то из-за стола. – На следующем собрании акционеры просто проголосуют за увольнение.

Фраза прозвучала скорее испытанием, чем сомнением. В ней чувствовался вызов: "Посмотрим, как выкрутишься".

– Безусловно, нарушенные обещания чреваты местью, – последовал спокойный ответ. – Но впереди целый год. Со временем гнев осядет, словно пыль на подоконнике.

– Слишком уж оптимистично звучит.

– Когда ненужный балласт будет сброшен, показатели улучшатся. А если всё это время напоминать акционерам о растущих цифрах, память о предательстве постепенно сотрётся.

Повисла тишина, нарушаемая лишь мерным тиканием часов.

Вся суть сводилась к простому правилу: подними цену акций – и получишь прощение. Даже самый обиженный ребёнок, потеряв конфету, быстро забудет слёзы, если дать ему новую.

– Важно лишь одно: когда именно отбирать сладость. И чем дальше этот момент от даты собрания, тем безопаснее. Но генеральный директор упорно настаивает на обратном – на том, чтобы действовать прямо перед выборами. Это решение противоречит здравому смыслу.

Слова были произнесены твёрдо, и в этот момент взгляды снова встретились. Пирс нахмурился, и в глазах его блеснуло напряжённое ожидание.

– Руководитель корпорации не может не понимать последствий. Но он торопит продажу так, будто готов принести себя в жертву. Почему? – прозвучал вопрос острым лезвием.

В голосе чувствовалась надежда – словно Пирс ждал неординарного ответа, догадки, которая расставит всё по местам.

Но плечи слегка качнулись, и последовал холодный ответ:

– Неизвестно. Именно поэтому с самого начала и говорилось: единственный способ понять – встретиться с