Газлайтер. Том 37 - Григорий Володин

Диана качает головой, зелёные волосы развеваются от ветра. Потом она выпрямляется, медленно, с лёгкой усмешкой произносит:

— Схватим его живым. Грязный самец слишком высоко себя оценивает, раз надеется на переговоры со мной.

Я едва удерживаюсь от смешка, но всё равно губы дёргаются.

— Что-то интересное? — спрашивает Маша, стоящая рядом. Она чувствует, когда я начинаю наслаждаться происходящим.

— Да, — отвечаю я, не отрывая внимания от картины, что передаёт Ломтик. — Диана всё же решила играть нечестно.

Маша криво улыбается.

— Значит, ты подготовишь веселье?

— Обязательно, — киваю.

Я еще раз проглядываю через Ломтика с кем едет Диана. Ведь полубогиня не возьмет с собой рядовых пехотинцев, только самых верных и способных бойцов либо командиров. А мне очень интересно какова иерархия местных амазонок в том числе на случай новых пересечений наших интересов и в будущем. Итак: Алкмена с восстановленными ментальными щитами, еще незнакомые сильные воительницы, среди которых есть худенькая телепатка ранга Мастер. Впрочем, остальные амазонки тоже не дотягивают до Грандматсеров. Разве что с Алкменой непонятно. Но она некромаг, и мне сложно определить ее ранг. Мало у меня опыта столкновения с некромагами, да и не только у меня: их в принципе мало очень. Обычно некротика убивает своих носителей. Знаю только что Алкмена слабее Ауста, моего капитана дворцовой стражи. Причем намного. Но девушка все равно сильна.

Значит, амазонки Дианы не развиваются до Грандмастеров, вот что главное. А ведь их Одарила сама Диана, как моя Камила Одарила рептилоидов и Золотого. Потому мне интересен этот феномен. Амазонки веками культивировали себя в закрытом карманном измерении, но до высшего ранга не дорос никто, похоже. Неужели это ограничение Дара Дарителя? Тогда и Одаренные Камилой мои гвардейцы не смогут прыгнуть выше головы. Надо бы потом прояснить этот вопрос.

Тут я приглядываюсь к одной девушке и узнаю ее. Ба! Да это же Красивая! Вот уж кого не ожидал увидеть в такой компании. На этот раз она в облике девушки, не тигрицы, потому и не признал сразу. Да ещё и при полном «боевом минимуме» — в амазонском нарядке, где одежды едва хватает, чтобы соблюсти приличия. Красноволосая, спокойная, будто отрешённая от всего происходящего. Сидит верхом на шестилапке уверенно. На плече у неё поблёскивает золотой обруч — узкий, как жгут.

— Маша, — говорю я, передавая ей мыслеобраз, — смотри, кого нашёл.

Брюнетка, которая уже грызёт пятое яблоко — очень уж оно вкусное, да и мы без обеда, — принимает картинку, хмурит лоб.

— Красивая?.. — протягивает бывшая княжна Морозова с удивлением, перекидывая Синий меч в другую руку. — Но почему едет с Дианой? Не предала же она нас?

— Вряд ли, — отвечаю спокойно, чуть прикрыв глаза, продолжая наблюдать через Ломтика. — Посмотри внимательнее.

Маша сосредоточенно вглядывается в воспоминание, которое я ей передаю, будто хочет уловить скрытую деталь.

— Ну да, едет, — неуверенно произносит она. — Сидит спокойно, как все остальные. И что?

Я усмехаюсь, качая головой.

— Красивая никогда не ездила верхом. Она перемещается тигрицей. Да и остальные дела привыкла делать в зверином облике.

— Это точно, — кивает Маша. Она редко видела Красивую, но помнит её в основном в полосатой шкуре.

— И этот золотой обруч на плече, видишь?

— Больше на ней нет украшений… Может, артефакт?

— Верно. Похоже, обруч и держит её в человеческом облике. Это артефакт принуждения.

Маша качает головой, поджав губы.

— Даня, ты хорошо знаешь привычки своей воительницы, — говорит она с оттенком ревности, пытаясь сделать голос безразличным.

Что ж, раз в год и палка стреляет. Вот и обычно неревнивая Маша, которая этим качеством разительно отличается от той же Светки, сейчас проявила нетипичную для себя натуру.

— Не только её, — отвечаю. — Например, Камила обожает ожерелья, бусины и любые украшения на шею. А Светка, когда нервничает, хрустит чем угодно — орехами, чипсами.

Маша краем губ улыбается, будто не хочет, но не может удержаться.

— А я? — спрашивает она с любопытством.

Я поворачиваюсь к ней и киваю на ближайший куст, у которого верхние листья покрылись тонким инеем.

— А ты подмораживаешь всех вокруг, когда ревнуешь, — отвечаю я.

— Ой… — брюнетка опускает глаза и с удивлением восклицает: — Но я не выпускала технику!

— Это голая сила, ага.

— Я что, настолько сильная⁈

— Скорее, ты адаптивная, — улыбаюсь. — У тебя произошёл резонанс с Синим Мечом, — киваю на древнее оружие херувимов в руке благоверной. Раз мы находимся на враждебной территории, то Маша и убирать его не стала. — Меч подхватывает твои сильные эмоции.

Маша рассматривает кристаллы инея, которые медленно тают на листьях, и тихо смеётся, уже без тревоги.

— Ну хоть красиво выходит.

Пыхтиш, которому понравилось ходить на четвереньках, подходит к кусту и, принюхавшись, съедает листья с инеем. Освежился, а то ему жарко в мохнатой шкуре.

* * *

Дикий яблоневый сад, Темискира

Маша сидела рядом с Даней, пытаясь до конца осознать — до какой степени он знает их всех. А ее саму конкретно? Вот значит каково быть женой телепата! Мысли читает — само собой, но он ведь еще и всё помнит! Вообще это хорошо — не забудет годовщину их свадьбы.

Она уже собиралась еще поспрашивать Даню о привычках «сестер» — полезная ведь информация, — как по мыслеречи связалась Света. К тому же она чем-то хрустела. Маша тут же улыбнулась, вспомнив слова Дани о привычке блондинки когда нервничает.

— Маш, ну чего там у вас? — потребовала ответа бывшая Соколова.

— Почему ты опять нервничаешь? — удивилась Маша: — Я же сказала: женщины на этом острове ненормальные.

Света фыркнула и продолжила хрустеть сухариками, судя по всему.

— Да с чего ты вообще взяла, что я нервничаю? — спросила светловолосая «сестра» в голове.

— Сестринское чутьё, — ответила Маша, наблюдая, как Данила снова прикрыл глаза. Видимо, снова следит за амазонками. — Не о чем тебе волноваться. Женщины здесь сумасшедшие — они ненавидят мужчин.

Светка фыркнула.

— Да просто потому что эти бабы не видели нормальных мужчин! А как распробуют Даню — так и нормализуются! А оно нам разве надо⁈

Маша прикрыла ладонью рот, чтобы не рассмеяться вслух: Светкина прямота всегда была камнем преткновения между серьёзными планами и бытовым хаосом.