Современная зарубежная фантастика-4 - Тэмсин Мьюир

Бан ошеломленно взглянул на Риган, та вздрогнула и схватилась за поводья, которые столь туго были натянуты, что их кожа врезалась в ладони. Осли начала спрашивать, что случилось, но Риган прервала ее, не заботясь разговорами о еще одном мертвеце.

– Отойди, – приказала Риган, внезапно ожившая и ожесточенная, а затем толкнула лошадь через длинную темную арку тоннеля. Бан поспешил следом на своем коне: каменный пол тоннеля сменился двором.

Риган спешилась и бросила поводья подбежавшему солдату:

– Отведи меня к сестре. Проследи, чтобы этих двух верных слуг накормили и приютили, а потом через час приведите к нам Лиса.

Бан соскользнул с лошади.

– Миледи, – возразил он, надеясь остановить молодую женщину. Бан предпочел бы войти в эту крепость вместе с ней, но Риган лишь пронзила Лиса взглядом. Она покачала головой и на языке деревьев сказала: «Мне нужна только моя сестра».

Поклонившись, Бан позволил себе ощутить усталость, холод и голод. И для него было облегчением наконец-то услышать язык деревьев после четырех дней безмолвия, пусть и от другого человека.

Когда Риган быстро увели, Осли повернулась к нему и сказала:

– Доложу командиру и узнаю, что произошло. Ты справишься сам?

Под ее словами скрывался оттенок юмора, и поэтому Бан слегка улыбнулся. Осли признала, что Бан всегда был сам по себе и продолжит самостоятельно выживать. Они испытали напряженное товарищество во время путешествия: почти одного возраста, они оба были словно посторонними и служили этим королевским сестрам. Oсли посвятила себя Гэле, и поэтому леди Риган позволила ей близкое сотрудничество, какое когда-то осуществлял Бан при Моримаросе. Бан надеялся, что Осли никогда не предаст, как это сделал он сам.

Она протянула руку, и Бан пожал ее.

Молодой человек в ярко-розовом, но без атрибутов слуги, провел Бана в замок Дондубхан.

Хотя сквозь внешнюю стену и навесную башню было видно маячившую грозную крепость из толстой скалы, усыпанной узкими бойницами, внутри замок выглядел гораздо элегантнее, с темной древесиной, бледными известняковыми арками и массивными башнями из сине-серого камня. В нем были застекленные окна высотой с самого Бана, а центральные деревья поднимались высоко, для того чтобы давать тень дворам. Синие знамена цеплялись за стены, теперь с полосами из неокрашенной траурной шерсти. Бана оставили в комнате нижнего уровня, которую, как он подозревал, часто приберегали для звездных жрецов. Когда слуга собрался уходить, Бан схватил его за руку:

– Что случилось с лордом Астором?

Молодой человек поморщился:

– Убит нашей правительницей, – быстро сообщил он, прежде чем уйти.

Бан стряхнул с себя замешательство и постарался во всей теперешней тесноте ополоснуть тело и смыть грязь с волос. Бритвы у него не было, но благодаря материнской линии у Бана никогда не было густой растительности на лице. Лишь его подбородок был едва покрыт мягкими черными волосами. Борода Бана была не слишком пестрой и относительно опрятной. Стараясь ни о чем не думать, он насухо растерся, согрелся у огня и неохотно надел свою грязную одежду. Пока молодой человек ждал вызова, он убрал маленькие косички, все еще торчащие на его голове. За неимением гребня он просунул пальцы внутрь и связал все волосы в один короткий хвост. Клочья волос падали ему на лицо.

Бан расхаживал по комнате, приводя мысли в порядок: он должен признаться, что виделся и говорил с Элией в Хартфаре. Девушка искала Лира, хотела бы встретиться с Гэлой и Риган на юге крепости Эрригал. Она все еще надеется на мир. Теперь-то Элия знала о его прежней преданности Моримаросу – его измене Иннис Лиру. Бан подумал, а не признаться ли ему и в этом, но если подобное свидетельство причинило Элии боль, то оно, скорее всего, у ее сестер вызовет только ярость. Факт предательства они воспримут еще хуже.

Бан повернулся к окну и высунулся наружу. Небо было холодным и голубым, тучи двигались быстрее, чем положено. Из этой комнаты открывался вид на неспокойный Таринниш, а не на внутренние дворы и садовые дорожки, и Бан был этому рад – темные и бурные воды отражали его дух.

Он не был уверен, что сможет вынести вид садов и зеленых уголков – прибежищ его страшной юности. Однажды здесь, в саду, Элия прошептала, что мечтала о нем, всегда видела его рядом с собой. И однажды они поцеловались в Розовом саду, в зарослях, что даже укололись о шипы; где он впервые увидел Элию. Однажды Бан положил голову ей на колени и так задремал; ее пальцы касались его губ и ерошили его волосы. Когда-то Бан был полон надежд и невероятно счастлив. Когда-то он даже не помнил, что нужно беречь сердце.

Конечно, так продолжалось недолго: в памяти всплыло суровое лицо его отца на рассвете, и насмешливый, гордый король, и осознание, что она отпустит его, и он навсегда останется один.

Прижавшись лбом к стене, Бан снова попытался очистить свои мысли. Холод камня просочился в его кожу.

Он должен сказать Гэле и Риган, что убил короля Лира.

От этого Бан никак не мог отмахнуться. Не из-за верности или из-за сочувствия к потере отца, не из-за сожаления, ведь тот был отнюдь не первым человеком, которого он уничтожил. Нет, он как раз был рад, что старик ушел из жизни, но Бан не предполагал, что последствием этого будет полное, разрушительное молчание.

Иннис Лир и сам оплакивал страшного старика, несмотря на то что тот отверг воды корней и магию, причинил вред самой земле. Остров плакал и причитал, но по-прежнему молчал.

Смерть короля должна была стать триумфом, злорадным удовлетворением, сладким на языке Бана. Вместо этого его желудок тревожно сжался.

Наконец раздался стук в дверь. Бан бросился к ней, собрался с духом и пошел по узким коридорам замка. Несмотря на широкие окна, комната Гэлы была душной и темной, освещенной лишь свечами и огнем очага. Темно-красные, синие и пурпурные цвета напоминали Бану внутренности умирающего человека, распростертого на кровавом поле боя. Возможно, это было сделано специально.

– Лис Бан, – произнесла Гэла Лир в качестве приветствия, и ему понравилось, что она использовала то имя, которое он заслужил, а не перешедшее ему в наследство от отца.

Бан уже много лет не был так близок к старшей дочери Лира.

– Королева, – мягко сказал он, возвращая ей титул, который она тоже заслужила.

И Гэла, и Риган уже сидели на стульях с высокими спинками, с вином в кувшине и с большим количеством дымящегося мяса на тарелках. Пахло очень вкусно.