Соломенная графиня - Ана Адари

– Отдохните, как следует, – посоветовала графине леди Ло. – Вечером бал. Ваша карточка заполнена, лорды в нетерпении. Вы должны блистать.

Надо держаться. Гра Ферт просто негодяй! Бросил ее на растерзание этим матерым волкам!

Если бы Лердес знала, что впереди гораздо более серьезные испытания, она сбежала бы отсюда немедленно. Но леди рассудила, что на твердой земле, на равнине, в окружении стольких людей опасность ничтожно мала.

Лердес при помощи горничной переоделась в домашнее платье и улеглась прямо в нем на кровать, подложив голову на подушку. Надо прийти в себя, чтобы вечером силы для танцев нашлись. Но не спалось. Леди слишком переволновалась там, на каменных ступенях водопада. Внезапно ей стало душно. Звать никого не хотелось, и Лердес просто открыла окно. Хотела, было, вернуться в постель, но вдруг услышала женский плач.

Она насторожилась. И вместо того, чтобы отойти от окна, навалилась грудью на подоконник и так замерла, прислушиваясь. Ее комната была на первом этаже, а эти двое расположились прямо под окнами.

– Ну, перестань, слышишь? – утешала плачущую женщину другая, голос которой показался графине знакомым.

Да это же горничная, которую приставила к ее милости леди Мурс!

– Я завтра же уволюсь, – продолжала рыдать ее подруга. – Если бы я знала, что это за работа, никогда бы не подписала договор в агентстве по найму прислуги!

– Тебе придется заплатить огромную неустойку. Может, потерпишь? Какой там срок в договоре?

– Год. Целый год! Да кто ж такое выдержит?! Эта леди Ло – развратница! Я захожу к ней в спальню, а там… Мужчина! Голый!

– Что такого особенного в том, что у знатной дамы есть любовник?

– Но она спросила: «Не присоединишься к нам?»! А он… Он встал! В чем был! То есть, он ни в чем не был. Голый! Понимаешь?! И шагнул ко мне! Я бросилась бежать. Ты-то как терпишь?

– Моя госпожа приехала сюда одна. И никакого мужчины у нее в комнате нет.

– Еще бы! Говорят, она любовница самого архимага! Хорошо, что леди Мурс наняла тебя прислуживать своим гостям. Предыдущая ее горничная тоже сбежала. С тех пор, как леди стала вдовой, у нее прислуга в доме не задерживается.

– Не говори, – вздохнула служанка Лердес. – Тетушка Лоя мне недавно жаловалась. Младший лорд Мурс, который сейчас в академии, вырос у нее на руках. А супруг леди Ло, который больше года назад погиб, называл тетушку Лою своей второй матерью. Поэтому она и сделала замечание леди, своей хозяйке. Вдове, мол, не пристало так себя вести. Так леди ее ударила! И накричала на бедняжку! После чего сослала на кухню, черной служанкой.

– Какой ужас!

– Тетушке Лое просто некуда идти. Она родилась и выросла в доме у Мурсов. Говорит, что леди с лордом жили, душа в душу. Он в гарнизон – и она в гарнизон. Трое деток! При дочках, в городском своем доме леди еще стесняется устраивать оргии. А здесь, в имении – настоящий вертеп!

– Я к ней больше не пойду, – всхлипнула вторая девушка. – Лучше денег в долг возьму. Расплачусь с леди и уволюсь. Я честная девушка, у меня есть жених. Если он узнает, что я чуть не оказалась в объятьях голого мужчины, да еще и на глаза у полураздетой леди, меня опозорят. Он ведь мог меня… насильно…

– Скорее, затуманил бы твою голову. Эти высшие лорды владеют магией флера.

– Но гра Ферт ведь запрещает ее применять!

– Где он сейчас, этот гра Ферт? Даже любовницу свою бросил на произвол судьбы.

– А если ей пожаловаться? – девушка перестала плакать. – Вдруг не бросил?

– Попробую. Ты держись, слышишь? Может быть, графиня нам и поможет.

Лердес оторвалась от подоконника и попятилась в глубину комнаты. Вот оказывается что здесь такое! Настоящий бордель! Леди Ло устраивает в своем имении оргии! Те, кто знал ее раньше, в один голос твердят, что оранжевая леди Мурс за этот год в корне изменилась. Стала не похожа на себя. Окружила свою особу многочисленными любовниками, завлекает в свои развратные игры несчастных горничных. Бьет по лицу пожилую женщину.

Леди не может так себя вести! Она же леди! Наказывать нерадивую прислугу, конечно, можно, и мама, леди Котисур в этом плане безжалостна, но рукоприкладство?! Как можно до такого опуститься?!

Какой уж тут сон!

Глава 8

Она прикалывала к бальному платью брошь, когда горничная решилась:

– Могу я обратиться к вам с просьбой, ваша милость?

– Конечно. В чем она?

– Какая прелестная вещица! Позвольте, поправлю, – горничная потянулась, было, к стрекозе, но коварное насекомое внезапно упорхнуло Лердес на плечо. – Ой! Да она живая!

– Нет. Это брошь.

– Но она летает!

Лердес торопливо вернула стрекозу на место. Проделки архимага? А вдруг он незримо здесь?

– Это подарок грааля, – сказала она горничной. – А они не вполне себе люди. И подарки у них… скажем так: необычные.

– Понимаю, ваша милость. Я об этом и хотела попросить. Скажите генералу гра Ферту, что в доме леди Мурс творится неладное. Тут применяют ментальное насилие над людьми.

– Я скажу, – пообещала Лердес. – Но и ты дай мне слово. Что будешь держаться поблизости. Я не хочу, чтобы это ментальное насилие применили ко мне.

– Как можно, ваша милость?! Вы ведь женщина грааля! Никто не посмеет к вам даже приблизиться!

– Я очень на это надеюсь, – она тяжело вздохнула. – Ну, что скажешь? На твой взгляд готова я к вечеру?

– Ваша милость самая красивая леди, которую я видела в своей жизни! – горячо сказала девушка. – Не удивительно, что вас выбрал сам архимаг! Да еще гра Ферт! – простодушно добавила она. – На него и взглянуть-то страшно! А ваша милость живет в его доме, и… – горничная запнулась.

– И спит в его постели, – «как все думают», мысленно добавила Лердес.

Увы! Она также как и все ни на шаг не приблизилась к тайне гра Ферта! И понятия не имеет, как он на самом деле выглядит. А тот поцелуй в саду…

Щеки невольно залила краска. Да, она взглянула. Не только на него, но и в его глаза, такие необычные. И с тех пор потеряла покой.

– Я не хотела обидеть вашу милость! – торопливо сказала горничная. – Что вы! Да любая леди сочтет за великую честь, если генерал посмотрит на нее благосклонно! Он ведь такой…

– Да. Он такой.

Лердес встала и бросила требовательный взгляд в зеркало. Хороша. Очень. Но Генрих предпочел ей эту Лиззи! О! Как горячо он рассказывал в брачную ночь о