Главная роль 8 - Павел Смолин

По поводу судьбы Египта мы тогда изрядно ругались с Оскаром, Францем и Вилли, и сошлись на том, что на данный момент есть дела важнее, а потому пускай Египет пока остается условно-независимым. Нет, меня этим не прогнули — взамен я вытребовал небольшой, но очень приятный процент за прохождение иностранными кораблями известного канала, который уходит в мою казну в качестве компенсации. Мнение самих египтян в данном вопросе естественно не учитывалось.

— Жоржи, ну зачем ты так? — ханжеским тоном спросил кайзер. — Разве какие-то армяне и какой-то Египет стоят Большой Войны?

— Большой войны, в которой мы с тобой спина к спине победим всех, кто против нас, верно? — вкрадчиво спросил я.

Молчание Вильгельма длилось всего пару секунд, но ОЧЕНЬ мне не понравилось. А не собирается ли старушка-Европа слиться в коллективном «драг нах остене», испугавшись того, что рано или поздно я сожру их всех?

— Верно, дорогой кузен. Германская Империя останется верна союзническим обязательствам с первого до последнего дня войны.

Слова милого братика Вилли почему-то совсем меня не успокоили. Попрощавшись, я положил трубку и велел Остапу передать внешнеполитическому отделению «Избы» приказ начать действовать на территории Австро-Венгрии. Нужно наглядно показать кайзеру, что любой выбор союзников кроме России чреват крайне серьезными проблемами.

Глава 9

К середине лета нам удалось добиться больших успехов в стремлении развязать Большую войну. Во-первых, туркам был выставлен ультиматум «в связи с неспособностью государственного аппарата Османской Империи обеспечить безопасность подданных христианского происхождения». От турок требуется показательно покарать зачинщиков антихристианских погромов и немного поработать над документами. Армяне и другие христиане к этому моменту «наогрызались» настолько эффективно, что магометанская часть населения Османской Империи прониклась к ним лютой ненавистью. Принять ультиматум — все равно, что спровоцировать податное население на бунт с последующим государственным переворотом, и Высокая Порта это прекрасно понимала.

Тянуть время дипломатическим способом Порта умеет хорошо, но набухшее движение «младотурков» ей старательно мешало ради продвижения крупных своих фигур в высшие эшелоны власти, а желательно — вообще ее захвата. Радикальные лозунги народам планеты понятны, а потому нередко прорастают в самую душу. Очень удобно и приятно — вот здесь «свои», а виновата в наших бедах назначенная «чужой» группа лиц. А ну-ка фас!

Благодаря специфическому моменту и активному популизму «младотурков», Порта оказалась зажата между молотом и наковальней. Выбирать что-то одно в этой ситуации для самых уважаемых людей Турции все равно что забраться шеей в петлю и спрыгнуть с табуретки, поэтому они решили не выбирать, а ждать, пока суета сойдет на «нет». Увы, позволить им пересидеть «шторм» я не могу.

Пока дипломаты сражались вежливыми улыбками и перьями, наши армейские части проводили последние приготовления ко вторжению на территорию Османской Империи. «Дураком» на крепости, мины и пулеметы мужиков само собой не погонит — начинаться веселье будет высокотехнологично.

Тем временем, во время личного визита на новый завод, трагически покинул этот мир австрийский эрцгерцог Франц Фердинанд. Погиб весьма живописно — упал в чан с расплавленной сталью. Человеком, который эрцгерцога подтолкнул, оказался урожденный немец и гражданин Германской Империи Хьюго Штиглиц. Никаких обид он к Францу не питал, на заводе работал много лет, и на многочисленных допросах раз за разом повторял, что толкнул августейшее тело совершенно случайно. Случайность оказалась настолько своевременной, что ни у кого не возникло никаких сомнений в том, что она создана искусственно.

— На первом месте по-прежнему я, — не без удовольствия поставил я галочку в таблице напротив собственного имени.

Кроме меня, список включает кайзера Вильгельма, венгров, английские беглые элиты, иудеев, сербов, болгар и кучу разной степени паршивости конспирологию, объединенную мною в строчке «мистика». Подсчитываю я в таблице количество попыток угадать виновника гибели наследника Австро-Венгерского престола. Уверенно побеждаю, в то время как кайзер обретается лишь на четвертом месте — слишком очевидная версия в глазах любящих пощекотать нервишки конспирологией масс. Ну не может же Вильгельм так глупо и топорно подрядить на политическую ликвидацию урожденного немца? Ух, загадочно!

Второе место стабильно удерживают венгры — Франц Фердинанд известен на весь мир своим проектом реформирования Австро-Венгрии в этакие «штаты», с широкой автономией и национальными анклавами при едином центральном правительстве. Венгры, которые рулят чуть ли не половиной Австро-Венгрии, такому были сильно не рады — по их власти и доходам реформа, которой грозился наследник австро-венгерского престола, должна была ударить сильнее всего.

Несмотря на отчаянные попытки государства заставить всех поверить в случайность и успокоиться, толку не было: «лоскутное одеяло Европы» затрещало по швам как никогда раньше, а «Изба» ловко подкидывала дровишек в очаги недовольства. Особенно эффективно «выступали» чехи, которые возлагали на Франца Фердинанда большие надежды обрести свою уютную национальную автономию.

Политические убийства в Австро-Венгрии стали ежедневной рутиной, к ним добавилась приправа из стачек, этнических столкновений и прочего добра. Центральный аппарат пока справляется, и в дальнейшем податное население таки утихомирит, поэтому мы решили не тратить время попусту — действовать нужно пока стратегический соперник занят самим собой.

Остаток июля был посвящен усиленной пропагандистской накачке собственных подданных. Минимум ура-патриотизма, минимум всякой ерунды вроде «нужно помочь братьям-христианам в другой стране» — работа велась с точки зрения обыкновенного реализма с конкретикой: что получит Российская Империя, одолев зловредную «турку». А получит она много чего! Общество моими стараниями за последние годы несколько изменилось: если когда-то, в моей реальности, люди полагали, что они идут на войну за царские долги, а Проливы империи нужны только чтобы продавать зерно за бугор, ничего не оставляя внутреннему потребителю, то теперь подобной бредятины и днем с огнем не сыщешь. Население Российской Империи — самое политически и экономически грамотное в мире! Нет, так-то нарваться на мошенников может и стабильно «нарывается», но о значении торговли для общего уровня благосостояния общества представление имеет!

Тридцать первого июля, под вечер, я поцеловал любимую супругу, расцеловал деток и отправился к семейному духовнику, недавно назначенному шестидесятидвухлетнему отцу Иллариону, обладателю грозно топорщащейся бороды и зычному басу:

— Неспокойно мне, батюшка.

— Тяжелые времена впереди, — понимающе кивнул Илларион. — Да благими делами и пользою великой они обернутся.

— Не для всех, — вздохнул я.

— Бойся всеобщего блага, ибо на Земле оно невозможно, — поднял в воздух палец Илларион. — Гордыней не воспылай, да на себя лишнего не бери — надорвешься и дел наворотишь. Россия нынче — силища великая, каковой никогда