Цифровой медиум - Эдуард Сероусов

Потому что, в конце концов, разве не все мы меняемся с течением времени? Разве живая Анна, проживи она еще год, не изменилась бы под влиянием новых событий и опыта?

Может быть, цифровая копия, даже модифицированная, была не менее "настоящей", чем была бы Анна, проживи она этот год?

С этими мыслями он направился обратно в убежище, где его ждала Мария и, возможно, ответы на некоторые из его вопросов.

Глава 7: Спектральные доказательства

Мария ждала его в убежище, нервно расхаживая по комнате. Когда Алекс вошел, она резко обернулась, её рука инстинктивно дернулась к поясу, где был спрятан пистолет.

– Слишком напряжена, – прокомментировал Алекс, закрывая за собой дверь. – Что-то случилось?

– Пока нет, и это меня беспокоит, – ответила Мария, опуская руку. – Я проверила все каналы связи. Журналисты получили наши материалы, но никто из них не опубликовал их. Уже почти вечер, а никаких новостей о "НейроСинтез".

– Может быть, они проверяют информацию? – предположил Алекс, снимая куртку. – Это серьезные обвинения, они не могут публиковать их без проверки.

– Или "НейроСинтез" уже добрался до них. – Мария мрачно покачала головой. – Я пыталась связаться с каждым из трех журналистов. Двое не отвечают, а третий сказал, что "пересматривает материал в свете новых обстоятельств".

Алекс нахмурился. Это звучало неутешительно.

– А полиция? Файлы, которые я отправил им?

– Никакой реакции. Я взломала их внутреннюю сеть – никаких упоминаний о расследовании против "НейроСинтез", никаких новых дел, связанных с нашими материалами.

– Они замяли дело, – пробормотал Алекс. – Или пытаются это сделать.

– Похоже на то. – Мария села на диван, устало потирая глаза. – Но у нас еще есть копии в сети. Они не могут контролировать всё.

– Могут, если достаточно постараются. – Алекс достал из кармана диск, который дала ему д-р Орлова. – Но у нас появилась новая информация.

Он кратко рассказал Марии о встрече с создательницей технологии импринтинга, о том, что она подтвердила его подозрения насчет разных "версий" цифрового сознания Анны, о картах и кодах доступа к серверам "НейроСинтез".

– Это может быть ловушка, – сказала Мария, когда он закончил. – Орлова могла работать на Васильева.

– Не думаю. – Алекс покачал головой. – Она искренне ненавидит его. И она пыталась предупредить Анну об опасности.

– Всё равно нужно быть осторожными. – Мария взяла диск и подключила его к своему защищенному компьютеру. – Давай посмотрим, что здесь.

Они провели следующий час, изучая содержимое диска – детальные карты здания "НейроСинтез", схемы расположения серверов, коды доступа к различным системам, информацию о протоколах безопасности.

– Впечатляет, – признала Мария. – Если эти данные актуальны, мы действительно можем получить доступ к их самым секретным серверам.

– И найти оригинальную, неизмененную копию сознания Анны, – добавил Алекс. – Если она существует.

Мария бросила на него внимательный взгляд.

– Ты всё еще хочешь этого? Даже после того, что сказала д-р Орлова о том, что иногда мертвым лучше оставаться мертвыми?

Алекс помедлил.

– Я не знаю, – признался он наконец. – Но я хочу иметь выбор. Хочу знать, что там, на серверах "НейроСинтез", есть настоящая Анна, а не только модифицированная версия, созданная для манипуляции мной.

– И что ты будешь делать, если найдешь её? – Мария смотрела на него серьезно. – Д-р Орлова права – даже неизмененная копия не будет Анной, которую ты знал. Она будет развиваться иначе, станет чем-то другим.

– Я знаю. – Алекс отвернулся к окну. – Но я должен попытаться. Для Анны. И для себя.

Они продолжили изучать данные с диска. Согласно информации д-ра Орловой, главный сервер "Проекта Лазарь" находился в подземном бункере под башней "НейроСинтез", с отдельной системой безопасности и автономным энергоснабжением.

– Физический доступ туда практически невозможен, – заметила Мария, изучая схемы. – Несколько уровней биометрической защиты, вооруженная охрана, системы обнаружения вторжения.

– Но удаленный доступ возможен? – спросил Алекс.

– Теоретически – да. Сервер подключен к внутренней сети "НейроСинтез" для управления и мониторинга. Если у нас есть действующие коды доступа…

– Которые д-р Орлова предоставила.

– …то мы могли бы попытаться проникнуть в систему и скопировать файлы. – Мария задумалась. – Но это рискованно. После нашего предыдущего вторжения они наверняка усилили безопасность.

– У нас нет выбора, – решительно сказал Алекс. – Если "НейроСинтез" сумел заблокировать публикацию наших разоблачений, нам нужны еще более веские доказательства. И, возможно, оригинальная копия сознания Анны может помочь нам понять, что на самом деле произошло.

Мария кивнула, не выглядя полностью убежденной, но готовая помочь.

– Хорошо. Но прежде чем мы попытаемся взломать их главный сервер, нам нужно поговорить с… той версией Анны, которая у нас уже есть. Узнать, что она знает.

Алекс согласился. Он достал квантовый накопитель и подключил его к компьютеру, запустив защищенную среду для общения с цифровым сознанием Анны.

"Анна? Ты здесь?"

Ответ появился быстрее обычного:

"Да. Я беспокоилась. Ты был отключен долгое время."

"Я встречался с д-ром Еленой Орловой. Создательницей технологии импринтинга."

Пауза.

"Елена… Я помню её. Она ушла из проекта, когда Васильев начал экспериментировать с модификациями личности. Она была принципиальной. Что она сказала?"

"Она подтвердила мои подозрения. 'НейроСинтез' создал несколько версий твоего цифрового сознания. Разные версии с измененными параметрами личности."

"И ты думаешь, что я – одна из этих модифицированных версий."

Это не был вопрос, а утверждение. Алекс обменялся взглядом с Марией, затем продолжил:

"Да. Версия с усиленной агрессией и мотивацией к мести. Созданная, возможно, чтобы манипулировать мной, подтолкнуть к действиям, которые дискредитировали бы мои обвинения против 'НейроСинтез'."

Долгая пауза. Затем:

"Это… логично. Я чувствую эту жажду мести внутри себя. Это не похоже на Анну, которой я помню себя при жизни. Я всегда верила в правосудие, в систему. Никогда не одобряла самосуд."

"Значит, ты признаешь, что ты модифицированная версия?"

"Я не знаю, Алекс. Я помню себя Анной. Помню нашу жизнь, наши разговоры, наши мечты. Но также чувствую эту странную… жажду. Желание, чтобы Васильев страдал. Чтобы он заплатил за то, что сделал. И это желание кажется… искусственным. Навязанным."

Алекс почувствовал облегчение. Если цифровая Анна осознавала свою модификацию, если могла дистанцироваться от навязанных ей импульсов, возможно, в ней все еще оставалось нечто от настоящей Анны.

"Мы собираемся проникнуть на главный сервер 'Проекта Лазарь'," – написал он. "Найти оригинальную, неизмененную копию твоего сознания, если она существует."

"Это опасно, Алекс. После вашего предыдущего вторжения они наверняка усилили безопасность."

"У нас есть коды доступа от д-ра Орловой. И мы будем осторожны."

"Если ты найдешь оригинальную версию… что ты сделаешь со мной? С этой