Апостол Кармы - Максим Злобин

Ещё чего?

Шок случился из-за другого. Во-первых, это ведь звонил тот самый человек, который вчера учинил при ней магическую разборку в банке. Да, тем самым он спас её от чего-то дурного, — возможно, — и устроил оплачиваемый отпуск на время ремонта в отделении, — что уж наверняка. Но всё равно…

Опасно же!

А во-вторых, ещё вчера она заприметила в паспорте у Каринского фамильный герб. И пусть с одной стороны, номера́ у девушек берут именно за тем, чтобы потом им позвонить — это да. Но с другой, Рыжикова ни на что особенно не рассчитывала. Мало ли что у них, у аристократов, на уме? Может они так самоутверждаются? Стреляют номера у провинциальных простушек и хвастаются потом меж друг другом, кто больше насобирал?

— Ой-ой-ой-ой, — задумчиво повторила Ксюша. — Что же я наделала? — и тут: — Ать! Блин! — поняла, что в этой своей задумчивости высыпала в аквариум полпачки корма.

Причём стайка суматранских барбусов сразу же смекнула, что это разовая акция и кинулась жадно жрать на опережение, — прежде чем Ксюша выловит лишнее сачком.

— Так, ладно, — сказала Рыжикова сама себе. — Согласилась, значит согласилась, — и направилась в свою комнату собираться.

Благо, что платье для свиданий у неё действительно было. Именно «для свиданий». Ведь для выхода в люди, — с друзьями или ещё куда, — Ксюша всегда одевалась в оверсайз. Девушка прекрасно понимала, что лучше всего выглядит без ничего, и знала, как её фигурка действует на окружающих.

Причём как на мужчин, так и на женщин. Первые просто дурели, а вторые завидовали и на этой почве начинали свои манипулятивные игрища. Так что от греха подальше, Ксюша предпочитала свои достоинства скрывать.

За мешковиной и просторными шароварами было куда сложнее распознать гитару: осиную талию, широкие бёдра и грудь — наливную трёшечку, что обещала с годами становиться всё краше и основательней.

— Нормально, — как всегда скромно похвалила сама себя Ксюша, стоя перед зеркалом. — Пойдёт.

Ещё разок покрутилась вокруг собственной оси. Ещё разок разглядела чёрное коктейльное платье с рукавами из прозрачного фатина на предмет пятен и торчащих ниток, а затем двинулась на выход. И всего-ничего не успела, чтобы не разминуться с матерью.

Позвякивая связкой ключей и шурша пакетами, Алёна Вавиловна Рыжикова застала дочь в прихожей.

— Ты гля, как вырядилась! — женщина поставила пакеты на пол, подошла поближе и внимательно оглядела дочь с ног до головы. — Ну молодец. Ну красотка же. И кто наш счастливчик?

— Мам, я…

— Ай, ладно! Потом придёшь, расскажешь, — тут Алёна Вавиловна ущипнула Ксюшу промеж голых лопаток. — И не вздумай мне сутулиться, ясно⁈ Грудь вперёд! Колесом чтобы! Чтобы там все это-самое вообще! Поняла⁈

— Да, мам…

Дальше — путь до ресторана. Недолгий, но очень опасный. Недолгий, потому что Рыжиковы жили в частном доме на Ростовской улице и окна Ксюшиной комнаты выходили прямиком на автобусную остановку. То есть чтобы добраться до центра города, ей нужно было спуститься с крыльца, отворить калитку и проехать всего лишь несколько остановок.

А очень опасный, потому что… да потому!

С хроническим невезением Ксюши, в пути могло произойти всё что угодно. Дождь, грязь, индийский праздник красок, стая бродячих собак или карстовые провалы. Однако на сей раз Рыжикова грешила именно на автобус. В своём воображении она разыгрывала самые жуткие сценарии, причём «укачает и стошнит» был самый лайтовым из них.

Она ведь может ошибиться автобусом, случайно уснуть и уехать в другой город, верно? Или вообще захват заложников произойдёт. Или поножовщина какая. Ну а вдруг?

— Надо было соглашаться на такси, — пробубнила себе под нос Ксюша, быстренько проделала незамысловатую дыхательную гимнастику, собралась с силами и залезла в автобус.

Пронесло.

До итало-переславского ресторана «Cannelloni» она добралась в целости и сохранности, а Каринский уже был тут как тут.

— Выглядишь потрясающе, — парень встретил её у входа и проводил за столик.

По пути открыл перед ней дверь, и даже стул отодвинул. А что было удивительно для Рыжиковой, при этом он не клянчил похвалу за свои манеры. Не заглядывал в глаза в поисках одобрения, мол, я ещё и не так умею, пойдём глянешь как я в сортире с поднятым стульчаком ссу.

«Аристократ» — надо было бы подумать Ксюше, но Ксюша подумал: «А в чём подвох?»

— Уже бывала здесь? — спросил Сергей, разглядывая меню. — Может, посоветуешь что-нибудь?

А Ксюша не бывала. Но почему-то решила не признаваться и вместо этого блеснуть эрудицией. Сказала, что во время сезона нужно есть сезонные продукты, и таким образом обрекла себя и своего спутника на пасту с первыми лисичками.

— Вина?

— Конечно, — ответила Ксюша и тут же словила тихую панику.

Что значит «конечно»? Конечно, давай наливай, я же алкашка? Или конечно, за твой счёт я тут всё что угодно съем и выпью? А с другой стороны, как нужно было ответить? «Хорошо»? «Давай»? Или вообще «нет»? После «нет» два пути — либо в непьющие скучные снобки, либо же в нетакуси, которым подавай апероль или какой другой коктейль.

Сложно жить!

Очень-очень сложно жить!

За всей этой рефлексией Рыжикова пропустила мимо ушей весь разговор Каринского с официанткой и вернулась в себя только тогда, когда на автомате начала рассказывать про своё образование и московский ВУЗ. Причём… это Сергей спросил или она сама начала?

— … только год назад выпустилась.

— Предполагаю, что с красным дипломом, — улыбнулся Каринский.

А Ксюша едва удержала своего внутреннего неврастеника от крика: «Откуда ты знаешь⁈ Ты что, следил за мной⁈ Какого чёрта⁈». Глубоко вздохнула, заставила себя успокоиться и перестать искать столь безумные и нереалистичные подвохи.

— Да, — кивнула девушка. — По успеваемости была лучшей на курсе.

— Ни капельки в этом не сомневаюсь.

Что характерно, расхваливая себя на этот счёт Ксюша не испытала никакой неловкости. «Лучшая на курсе» — это ещё очень скромно, по правде говоря. «Абсолютный гений во всём, что касается права» — чуть перебор, а правда находится где-то посередине. В себе как юристе, Рыжикова не сомневалась никогда.

Во всём остальном сомневалась, а вот в этом ни разу. Дай ей волю и полномочия, она с равным успехом могла бы оправдать ворвавшегося на детский утренник эксгибициониста или упрятать за решётку человека с алиби «лежал в коме».

— Позволь спросить, почему в таком случае ты работаешь в банковской сфере?

«Как так получилось, что вместо работы по специальности ты оформляешь кредиты и помогаешь бабулечкам произвести оплату ЖКХ?»

Вопрос неприятный, неудобный, но… Скажем так: в формате свидания Каринский интересуется вполне нормальными вещами. Опыт неудачных встреч и странных