Зачарованная река - Ребекка Росс

– Я не знаю точно, Фрей, – признался Джек.

– Мама говорит, что духи в нашем дворе добрые. Пока я остаюсь дома, на дороге или в школе, они не смогут меня обмануть. Они присматривают за мной, особенно когда я ношу свою шаль.

Джек перевел взгляд на шаль Фрей, которую девочка небрежно повязала на ключицах. Он обратил внимание на мерцание чар. Шаль была зеленой, цвета папоротника и крапивы, с вкраплениями красной марены и золотого лишайника. То были цвета духов земли, собранные, измельченные и вымоченные для получения краски.

Он гадал, какой секрет был вплетен в этот узор, и впервые был благодарен Мирин за ее мастерство.

Джек улыбнулся младшей сестре, надеясь развеять ее тревогу.

– Мама права. А теперь покажи мне, где растут самые красивые цветы.

* * *

Торин бродил по болоту в поисках пропавших девочек, когда заметил Джека, стоявшего возле скалы и явно ожидающего встречи с ним. Страж не спешил. Его одежда была тяжелой от дождя, а глаза устали после долгой ночи. Сапоги хлюпали, распугивая луговых мышей, совершавших утреннюю вылазку, но он продолжал прочесывать мокрую траву, а его воины рассыпались веером позади него.

В конце концов он добрался до Джека. Торин заметил цветок, вплетенный в темные волосы Джека, но ничего не сказал об этом.

Значит, он наконец-то познакомился с Фрей.

– Никаких следов девочек? – спросил Джек.

Торин покачал головой.

– Ни следа.

– Я думаю, тебе стоит поискать на западных холмах, рядом с крофтом моей мамы.

– Почему? – скептически спросил Торин. Все, о чем он мог сейчас думать, это о том, как духи мешали ему на каждом шагу. Ветер сдувал следы на траве, разразилась гроза, и дождь хлестал по лужам, уничтожая любые свидетельства того, куда могли забрести девочки.

Он боялся худшего – что не сможет найти ни одну из них. Разговор с матерью Элизы, состоявшийся на прошлой неделе, эхом отдавался внутри.

«Почему духи забрали мою дочь? Могу ли я заключить с ними сделку, чтобы вернуть ее?»

Торин потерял дар речи, не зная, что ответить этой отчаявшейся женщине. Но это натолкнуло его на более опасные и рискованные размышления.

Джек молчал, ожидая. Ветер пронесся между ними, но в это утро в нем не было слышно никакого шепота.

– Я заметил кое-что странное прошлой ночью, – начал Джек, и внимание Торина обострилось. Он выслушал рассказ барда о грохоте ставней и тени, скрывшейся в холмах.

– Ты разглядел их? – не унимался Торин. – Как они выглядели? Из какого Народа был дух – земли, воды?

– Я видел тень, – поправил Джек. Он замолчал, колеблясь. – Я не смог определить, из какого она Народа, но меня беспокоит вопрос… становятся ли духи смелее? Неужели они стали подходить к домам с намерением войти внутрь без приглашения?

– Это редкость, но я слышал истории о том, что подобное случалось и в прошлом. И если ночью в твое окно действительно стучался дух… это знак того, что они становятся хладнокровными и жестокими. Похищать девочку прямо из ее дома – это не к добру.

Джек нахмурился.

– Может ли это означать, что в царстве духов назревают неприятности?

– Возможно, – согласился Торин. – Но сейчас нет верного способа узнать, так это или нет. Поскольку они отказываются проявляться и говорить с нами напрямую, нам остается только гадать. – Он вздохнул, жестом приказывая своим стражам собраться. – Если ты считаешь, что что-то может скрываться на западных холмах, мы поищем там.

Торин начал прокладывать курс по восходящему солнцу, направляясь к крофту Мирин, но Джек остановил его.

– Ты же не думаешь, что это был разведчик из Брекканов?

Торин остановился, пропуская своих воинов, прежде чем ответить.

– Если бы это был Бреккан, я бы знал. Никто не пересекает границу клана без моего ведома.

И он сжал левую ладонь – ту, на которой был шрам.

Три года назад Аластер назначил Торина капитаном Восточной Стражи. После церемонии Торин протянул руку, и лэрд рассек его ладонь мечом – сталью, зачарованной на осведомленность. Боль просачивалась глубоко, глубже, чем от любого другого клинка. Она проникла в его кости и нестерпимо мучила, словно его рука была рассечена надвое. Неся эту боль, он обходил границы восточной части острова Каденция – ее суровую береговую линию, ее границу между западом и востоком, позволяя своей крови капать на землю и воду, точно так же, как до него это сделал прошлый капитан Восточной Стражи. Никто не мог пересечь границу клана без того, чтобы Торин этого не почувствовал.

Его кровь была связана с этой землей.

Он мог бы рассказать Джеку, что последний разведчик, которого он перехватил, был на южном берегу острова, рядом с местом, где Робан схватил Джека той ночью. Но Торин не стал.

Он не рассказал Джеку, что это был воин из Брекканов, который пытался пересечь границу по морю, по глупости полагая, что Торин не почует чужака в восточных водах. Он не рассказал, что Бреккан был вооружен и яростно сражался на берегу и что Торин допрашивал разведчика в той самой пещере, где он протянул Джеку свой плед и вересковый эль в знак приветствия. Он не рассказал Джеку, что Бреккан хранил молчание и не раскрыл своих планов, поэтому Торину пришлось убить его и выбросить тело в океан.

Нет, он никому не рассказал о той ночи, даже Сидре.

Он расстался с Джеком, идя по следу, который его стража проложила вверх по склону. И Торин наконец-то задал себе вопрос… Что он искал? Ленточку, туфельку, клочок одежды? След, который бы привел его куда-нибудь? Портал в другой мир? Проявленного духа, который помог бы ему найти девочек? Тело? Его первоначальные поиски Элизы и Аннабель не увенчались успехом, но, возможно, дело было в том, что он полагался только на свои физические силы.

* * *

Догнав стражников, Торин послал их вперед, к дому Мирин, приказав прочесать ее земли. Он шел позади, не сводя глаз с густой травы и оленьих троп. Он уже почти добрался до крофта Мирин, когда наткнулся на глен[5], который никогда раньше не видел. Узкую долину пересекала река, бегущая по камням.

Воин остановился, гадая, не ведет ли эта река к порталу. С самого детства Торин мечтал обнаружить его, чтобы, пройдя через дверь, оказаться в мире духов.

Чувствуя, что исследовать глен просто необходимо, Торин скользнул вниз по крутому берегу и побрел