Фантастика 2025-51 - Антон Лагутин

– Фра… что? – рассмеялась она.

Я вернулась в зал, несколько успокоенная, но когда вновь зашла на кухню, то заметила, что Мирей снова о чём-то шушукается с Мэдди.

– Хороший день, чудесный день, ничто его не омрачит, – мурлыкал себе под нос Георг, чего не случалось уже лет десять.

Над городом тучи сбивались в стаи и ярились всё сильнее. Сперва – свысока огрызались на прохожих первым апрельским громом, затем принялись ветром трепать дам за подолы, сбивать шляпы, и, наконец, уже на закате разразились безобразным ливнем, который длился почти два часа, постепенно затихая. Эллис появился около девяти вечера в форменной «гусиной» шинели, насквозь промокший и продрогший до костей.

– Д-дайте мне чего-нибудь г-г-г… горячего, – попросил он, стуча зубами. – Новости п-потом…

Так как в общем зале из-за плохой погоды уже давно никого не было, я отвела детектива прямо туда; Мэдди повесила мокрую шинель на стул около горячей печи и, напевая, побежала наверх, за одеялом.

– Два куска пирога с телятиной и перцем, ломтик орехового кекса, цукаты в шоколаде… что там ещё оставалось? – спросила я, входя в кухню, и едва не столкнулась лоб в лоб с Миреем.

Глаза у него горели, словно у влюблённого на первом свидании.

– Может, я приготовлю что-то на скорую руку? – чарующе улыбнулся он. – Острый бульон, взбитый суп с вином?

– О, не стоит утруждаться, – поспешила я ответить. – И кофе я сейчас сделаю сама.

Видимо, выражение лица у меня было говорящее, потому что Мирей оскорбился:

– Вы же не думаете, что я опущусь до отравления? Во-первых, меня поймают, во-вторых, это есть дурной вкус… И, ма шери, это же та-ак скучно! – вырвалось у него.

– У меня и в мыслях не было обвинять вас чём-то неподобающем, – поспешила я возразить. – Просто не хочу утруждать вас. Детектив Эллис – мой гость.

– …и этот гость скоро умрёт от голода, – посулил детектив, входя в кухню.

Худший вариант развития событий!

Во-первых, от печи до стола простирались законные владения Мирея, а в своей вотчине люди наглеют и храбреют неимоверно. Любая прачка, выплёскивающая из окон дома грязную воду на тротуар, бесстрашно обложит пострадавшего… ну, положим, извозчика отборной бранью, будь он хоть даже дюжим мужчиной самой разбойной наружности. Однако столкнись она в подворотне с ним же – склонит голову и отступит.

Повар, конечно же, сразу сообразил, кто перед ним. Застыл на мгновение, а потом прижал пальцы к губам в притворном ужасе, как впечатлительная дебютантка на первом балу:

– И это он? Какой жалкий!

Эллис в долгу не остался:

– О, Виржиния, поздравляю вас с новым марсовийским приобретением! – весело обратился он ко мне, словно бы не замечая, что предмет обсуждения стоит рядом с ним, готовясь броситься в атаку. – Как я посмотрю, оно уже по рукам походило изрядно и приобрело несколько потрёпанный вид, но если содержание вас устраивает – отчего нет?

Мирей немедленно закипел:

– Я работал в лучших аксонских…

– …репутации не заработал, но зато в кофейне сразу опозорился… то есть прославился, – подмигнул детектив.

Вид у него был настолько хулиганский и лукавый, что рассердиться по-настоящему я не смогла. Но собралась с душевными силами – и укоризненно погрозила веером:

– Эллис, прекратите это немедленно.

– А я что? Он первый начал…

– Леди Виржиния, не стоит беспокойства, – неожиданно заговорил повар с деланным безразличием. И добавил тем же тоном: – Я не жду, что подобный человек оценит моё искусство. Для этого нужно обладать тонким вкусом, а какой вкус у приютского оборванца?

– Мистер Мирей!

У меня в груди похолодело. Кто додумался выдать ему столь деликатную часть биографии Эллиса? Искренне надеюсь, что не Георг – он-то понимал, к чему идёт дело, в отличие от Мэдди, которая могла болтать о своём любимом детективе дни напролёт и совершенно искренне верить, что окружающие питают к нему столь же тёплые чувства.

– От приютского оборванца до лучшего сыщика в Бромли – неплохая карьера, – усмехнулся Эллис. – Мы с вами в чём-то схожи, месье – и вы, и я, можно сказать, художники, каждый в своей области. Разница в том, что мне позволяют творить свободно и импровизировать, а вас уже четырежды прогоняли… Прошу прощения, конечно же, вы уходили сами.

Пальцы у меня онемели от напряжения.

– Это уже не кажется мне забавным, господа.

– Конечно, – расплылся в улыбке Мирей, глядя только на Эллиса. – Сам ушёл. Так же, как вы во младенчестве с колыбелькой под мышкой…

Терпение у меня лопнуло.

Костяной веер – вещица изящная и лёгкая, но только не когда складываешь его и с размаху бьёшь по упрямому лбу. Детективу досталось сильнее, зато у повара лоб оказался звонче, а ругательства – смешнее. Я, правда, ровным счётом ничего не поняла, но зато прекрасно осознала другое: кроме меня, прекратить этот балаган некому.

– Замолчите оба, немедленно, – тихо сказала я. – Мистер Мирей – не слуга и не манекен для упражнения в остроумии, он мастер, чей талант я высоко ценю. Эллис же – мой друг и человек, которому я обязана жизнью. А эта кофейня – не место для склок и взаимных оскорблений.

– Виржиния…

– Леди Виржиния…

Видят святые Небеса, я не представляла, что они собираются сказать, но выслушивать их в любом случае не желала. И знала подспудно: если как можно более жёстко не пресечь свару сейчас, то потом мы все пожалеем об этом.

– Молчите, – повторила я, складывая и раскладывая веер. Две пары глаз следили за ним, как приворожённые; Георг стоял за порогом, не решаясь войти в кухню – и правильно. – Только попробуйте развязать войну. Пикируйтесь сколько угодно, однако границ не переходите. Иначе вы, Эллис, рискуете моим добрым расположением, а вы, мистер Мирей…

– Уволите? – кротко спросил он.

– Даже не надейтесь отделаться просто увольнением, – пообещала я. Ничего конкретного в виду не имела, но повар побледнел и сглотнул… Эллис отчего-то тоже. – А теперь пожмите друг другу руки, джентльмены, и пообещайте больше меня не расстраивать.

Они нехотя принесли взаимные извинения и скрепили их рукопожатием. Взгляд у Мирея бегал, однако, и весь вид выражал опасение.