Лётчик: Лётчик. На боевом курсе! Под крыльями Босфор - Владимир Владиславович Малыгин

же мне выяснить всё о вчерашних преследователях? Если это инициатива местного жандармского отделения (в чем я всё-таки сильно сомневаюсь), пусть объяснит причину, а если это дело революционеров – тоже пусть срочно разбирается.

А к вечеру нас наконец-то решили вернуть в Константинополь. Оказывается, никому мы здесь не нужны. Ни Ставке, ни Николаю. Первые просто не знают, что делать с одним самолётом, а второму после воссоединения с семьей уже никуда не хочется лететь. А как же Кавказский фронт? Нет, тем более нужно завтра в Ливадию, к Джунковскому…

Глава 6

До полуночи не спал, всё обдумывал, перебирал – нужно мне или не нужно завтра куда-то мчаться. В конце концов, так решил: пусть всё идёт, как идёт, своим, стало быть, путем. Зачем пытаться объять необъятное, если оно по всем известным мне законам ну никак не может быть объято? Сколько можно лбом об стену биться? И ладно бы лоб чужой был, а то ведь свой.

Вот как только принял это решение, так сразу и уснул. И прекрасно проспал до утра. А ехать в Ливадию так и так не понадобилось… Прав я оказался в своих ночных выводах.

Команда на вылет у нас уже имелась, поэтому поднялись рано утром, затягивать не стали. Народ после всего того, что положено проделать после подъема, включая и завтрак, отправился готовить самолёт к вылету, а я задержался в ангаре, переоделся в комбинезон и постарался как можно более аккуратно уложить мундир. В самолёте на плечики повешу, чтобы не помялся.

Ну, вроде бы всё. Подхватил вещи, развернулся и пошёл на выход. Именно в этот момент и услышал быстро нарастающий рокот автомобильных моторов. Не успел дойти до выхода, как рокот оборвался, захлопали двери, и сразу же умолкла предстартовая суета за брезентовыми стенами ангара. И так-то снаружи было практически тихо, а тут и вовсе слышно стало, как жаворонок в небе над ангаром кувыркается, песенки свои чирикает.

Я сразу же тормознул, насторожился, аккуратно положил форму на подвернувшийся деревянный ящик, потянулся рукой к кобуре. Отстегнул клапан, но доставать револьвер не стал. Судя по продолжающейся тишине и отсутствию реакции моих подчиненных снаружи, это точно кто-то из начальства пожаловал. Или из полиции. Может, те самые котелки? И что мне делать?

Ладно, что стоять-то? Направился к выходу, и в этот момент брезентовый полог сдвинулся. Ворвавшийся в ангар солнечный свет ударил по глазам, заставляя сильно прищуриться. И тут же в проходе появился чей-то темный силуэт.

– Доброе утро, Сергей Викторович. Смотрю, вы уже к вылету готовитесь? И во сколько взлетаем?

Вот кого-кого, а Джунковского совершенно не готов был услышать.

– Доброе утро, Владимир Фёдорович, – подхватил предложенный неофициальный тон обращения и общения. Он у нас с ним и так почти всегда такой, но снаружи-то подчиненные и мои, и уж точно его находятся. Но начальству виднее. Развернулся якобы за оставленными вещами, а сам быстренько клапан кобуры застегиваю. А то ведь заметит, потом вопросов не оберёшься. – Сейчас свои вещи загружу и будем запускать моторы. Пять часов лету – и Константинополь.

– Какой Константинополь? – удивление в голосе генерала было настолько явным, что я даже растерялся.

– Как какой? – развернулся к нему лицом, отвечаю с точно таким же удивлением. – Вчера же нам приказали возвращаться на Босфор, – протянул, якобы оправдываясь и в то же время лихорадочно просчитывая ситуацию.

– Кто приказал? Сергей Викторович, голубчик, вы вчера что, перебрали?

– Дежурный офицер авиашколы передал нам ваше распоряжение возвращаться… Владимир Фёдорович, что происходит?

– Да я и сам хотел бы знать, в чем тут дело. Ну-ка, присядем. И рассказывайте всё подробно. Кто приказал, кто передал приказ и какой именно приказ. Хотя погодите секунду, – Джунковский выглянул наружу, о чем-то там распорядился или доложил, я не расслышал, и сразу же вернулся назад. Тут же следом, заставив меня вскочить и вытянуться, зашёл Николай. – Вот теперь рассказывайте.

– Да что рассказывать-то? – перевожу взгляд с одного на другого и не знаю, что делать в первую очередь. То ли государя приветствовать, как полагается, то ли и впрямь докладывать начинать.

Хорошо, что Николай понял мои затруднения и на противоположную койку уселся, прямо напротив генерала. Да головой кивнул Владимиру Фёдоровичу и мне, а потом рукой так сделал, понятно, в общем, что можно и нужно не чиниться, а говорить. Ну я и продолжил:

– Вчера вечером поступил от вас приказ возвращаться в Константинополь. Причину не объяснили, но так понял, что за ненадобностью. Мол, никуда государь лететь не собирается. Утром встали пораньше, готовимся к вылету. Ещё бы чуть-чуть и улетели…

Доклад у меня вышел коротеньким, но и его хватило.

Государь переглянулся с генералом, подхватился на ноги. Джунковский тут же вскочил, шагнул вперёд, опережая Николая, ко мне. Подошел почти вплотную, чуть-чуть до меня не дошёл и внимательно так слушает. Стою, Джунковскому отвечаю, а сам под взглядом Николая всё сильнее и сильнее вытягиваюсь.

– Говорите, дежурный офицер передал мой приказ? Устно передал или пакет какой-нибудь был? – уточнил генерал.

– Устно.

– Владимир Фёдорович, – вынудил развернуться Джунковского государь. – Разберитесь. Сейчас же.

И уже мне:

– Да не тянитесь вы так, Сергей Викторович.

И я чуток расслабился. Только чуток.

– Понял, ваше императорское величество. Разрешите распорядиться? – получил разрешение и развернулся к выходу Владимир Фёдорович.

Отодвинул шторку, высмотрел кого-то снаружи, поманил к себе и заговорил негромко, так, что мне ничего не разобрать было. А раздав указания, вернулся назад, кивнул утвердительно на вопросительный взгляд монарха и замер в ожидании дальнейших распоряжений. За брезентовой стенкой ангара заработал автомобильный мотор, начал удаляться.

– Сергей Викторович, можете готовиться к полёту, – отправил меня прочь из ангара государь, а сам, дождавшись моего ухода, о чем-то заговорил с генералом.

Снаружи не то, что внутри. Как только встал на свое место брезентовый полог, так все звуки за моей спиной и отрезало. Хорошо хоть умудрился на выходе свои шмотки подхватить.

Да и ладно. Осмотрелся. То-то я моторов много слышал. Автомобилей-то вокруг сколько! И погоны, погоны на солнце так золотом и сверкают. Что-то многовато пассажиров у меня образуется. Надеюсь, не все из приехавших в самолёт полезут? А то ведь не взлетим по перегрузу. По сторонам оцепление казачье выставлено. А из ангара так никто и не выходит.

Мое дело действительно армейское – приказали готовиться, я и готовлюсь. Хотя что тут готовиться-то? Давно всё готово. Но для вида в самолёт залез, покрутился там минуту-другую, пошумел-потопал, рулями пошевелил, мундир на плечики пристроил да снова наружу выпрыгнул. Доложился