Фантастика 2025-198 - Игорь Семенов

— И придумать вам звучное имя, — напомнила она, с радостью вытащив из кармана карандаш.

— И вы, господа, подключайтесь, — бросил я старику Мыху и минотавру.

Вот так в четыре головы мы за несколько часов выработали новую стратегию, которую мою жрецы понесут в массы. Она должна понравиться хаоситам.

Однако звучное имя мы так и не придумали. Оно ведь обязано отражать мой новый статус. Что-то вроде Локки Справедливого, Локки Хитрого и Локки Мудрейшего отправилось на помойку. Как-то слишком обычно и буднично. Но, возможно, мне придётся назваться как-то так, если не появится вариант получше.

Пока же я устало встал с кровати и глянул на смертных, уже порядком замучившихся сидеть на неудобных табуретках. Их спины согнулись, плечи оказались опущенными, а старик Мых ещё и носом клевал, практически погрузившись в сон.

Мне тут же вздумалось проверить свой божественный атрибут. Любопытно же, как он работает. Но я не решился тестировать его на хаоситах, а как это водится, выбрал для этой роли мышей. Правда, мышей поблизости не было, а вот крыс… с лихвой.

Высунувшись из окна, я в свете луны и уличного факела заметил трёх жирных крыс, копошащихся в куче мусора, воняющей возле покрытой трещинами стены дома.

У меня в закромах имелось немного божественной энергии, так что я воспользовался ею, дабы вызвать «очарование» — именно так назвал свой новый атрибут. Мои глаза тут же слегка защипало, намекая, что божественная сила выплеснется именно через них. Значит, требовался зрительный контакт с жертвой. А крысы даже и не думали смотреть на меня, увлечённые поиском пропитания.

— Эй! — крикнул я, попутно вырвав из сна задремавшего старика Мыха.

Он испуганно вскинул голову и уставился на меня круглыми глазами.

Я не обратил на него никого внимания, пристально следя за крысами. Те повели себя весьма вальяжно. Они не рванули в испуге в свои норы, как сделали бы их соплеменники из городов империи, а недовольно глянули в мою сторону красными зенками-бусинками. Так могли бы аристократы смотреть на холопа, потревожившего их громкой отрыжкой.

— Вы будете меня уважать, — иронично прошептал я, поймав взор самой крупной крысы.

Тотчас «очарование» проникло в слабый мозг серого вредителя, заставив того почувствовать собачью преданность ко мне. Он встал на задние лапки и впился в меня пристальным взглядом, словно ждал команду. Ну, я и послал ему мысленный приказ — перегрызть горло другой крысе. Мой боец сразу же с яростным писком бросился на противника. Только голые хвосты замелькали.

— Неплохо, — пробормотал я, потирая руки.

Конечно, существа с более развитым интеллектом так легко не подпадут под влияние «очарования», но его же можно прокачать. И вот тогда, возможно, даже боги будут такими же послушными, как эта крыса. Она, кстати, победила свою товарку, после чего снова преданно уставилась на меня. И я решил продолжить эксперимент.

Как долго она будет выполнять мои приказы? Оказалось, только полчаса. А потом крыса тряхнула головой и шустро скрылась за домом.

— Нормально, — шёпотом оценил я и повернулся к смертным.

Мых снова спал, повесив голову на грудь и тихонько посапывая. А жрица с минотавром послушно ждали моих приказов, хотя обоих тоже тянуло в сон.

— Ладно, идите спать, — разрешил я им. — И старика заберите.

Сломанный рог встрепенулся, встал со скрипнувшей табуретки и аккуратно взял на руки Мыха. Тот даже не проснулся.

— Имперцы просили о встрече, — вдруг проговорила Бурая, прикрыв рукой богатырский зевок.

— Да, они весь остаток минувшего дня осматривали город, чуть ли не в каждый подвал заглянули, — прошептал минотавр, косясь на дрыхнущего Мыха. — И все что-то записывали, качали головами и даже зарисовывали. Но я их прогонять не стал, ведь они сказали, что делают это по твоему приказу.

— Да, всё верно. Они будут заниматься улучшением города, а ты станешь им помогать.

— Хорошо, — кивнул минотавр и пошёл к двери, скрипя половицами.

Жрица покинула комнату вместе с ним, оставив меня в одиночестве.

А я улыбнулся робким алым лучам восходящего солнца, знаменующего мой первый день в качестве бога. Однако до наступления полноценного утра было ещё несколько часов, так что я решил завалиться спать. Пусть я и провалялся полдня на кровати, но это был совсем не отдых. Поэтому часок-другой здорового сна мне не повредит.

Раздевшись до трусов, я завалился на кровать и чуть ли не сразу уснул. И приснился мне дивный сон с кувшинами вина, отделанным золотом античным залом и полуголыми гуриями, соблазнительно покачивающими бёдрами. Но вдруг всё стало меняться…

Зал пропал, сменившись чёрными горами с заснеженными пиками. Тусклое безжизненное солнце висело в свинцового цвета небесах, а холодный, пронизывающий до костей ветер выворачивал мои веки.

Я прикрыл глаза рукой, стоя на вершине башни из чёрного камня. Тут и там валялись скелеты, ржавое оружие, а над головой с громким карканьем кружило вороньё. Птицы оказались неподвластны ветру, как и танцующий в воздухе горький серый пепел. Ветер жил своей жизнью, а вороны и пепел — своей.

— Какого хрена? — прошептал я, стараясь не стучать зубами от холода, поскольку белоснежная тога совсем не защищала меня.

К тому же ветер ожесточённо трепал ткань, словно насильник, пытающийся сорвать её с меня.

Внезапно набатом загромыхало моё много повидавшее на своём долгом веку чутьё. Оно буквально взвыло, толкая меня вперёд. Я прыгнул так, как никогда до этого не скакал. И всё равно чуть не опоздал…

Нечто острое успело задеть мою шею, располосовав кожу.

Приземлившись, я резко развернулся, не обращая внимания на горячую кровь, заструившуюся по спине, и увидел стражницу Тахрир в образе чернокожей женщины с соблазнительными формами.

В её руке была катана, а в эбеновых глазах — приговор. Рот оказался оскален, зубы поблёскивали, а длинные чёрные волосы развевались как змеи.

— А, это ты, — изобразил я улыбку. — Замечательно. А то я, увидев башню, подумал совсем другое. В последнее время чёрные башни вызывают у меня недоверие.

— Из-за тебя погибли мои соплеменники!

Её слова, острые, как горлышко разбитой бутылки, вспороли сгустившийся воздух. Даже ветер перестал выть, как стая волков, а пепел закружился ещё печальнее, отдавая дань утрате стражницы.

— Их сгубил голод, — хмуро выдал я, исподлобья глядя на Тахрир. — Напомнить, какой был уговор? Вы находите для меня Сварга, но не атакуете его. Вы сами напали на него и поплатились