Современная зарубежная фантастика-4 - Тэмсин Мьюир

женщинами в красном. Серая плитка, одно длинное зеркало над многочисленными раковинами, белый свет, настолько яркий, что кажется голубым. Здесь пахло мочой. Цинния зашла в одну из кабинок и обнаружила, что пол завален обрывками туалетной бумаги, а унитаз полон темно-желтой жидкости и таких же обрывков.

Она вздохнула, присела над сиденьем и облегчилась. Спускать воду не имело смысла. Цинния вышла из кабинки к раковинам и, немного потолкавшись среди желающих подойти к ним, заняла позицию, вымыла руки и наклонилась к зеркалу.

Веки у нее отекли. Ноги болели. Она подумала, не снять ли сапоги, но от этого могло стать только хуже. Она не хотела видеть, что там. Цинния вышла из туалета и нашла автомат Облачной Точки. По ее расчетам, до конца перерыва у нее оставалось три минуты. Цинния надавила на экранную кнопку автомата и услышала:

– Добро пожаловать, Цинния.

Она поискала кроссовки и купила первую же попавшуюся пару. Неоново-зеленые, как блевотина инопланетян. Ей было все равно, лишь бы не ходить больше в сапогах.

Она добавила в корзину покупок чертежных кнопок и несколько штор из декоративной ткани под гобелен с изображениями мандалы – калейдоскопические драпировки, украшающие комнату студента колледжа, слишком увлекающегося марихуаной. Шторы должны были помочь ей выбраться из комнаты.

Последняя из необходимых ей вещей. Цинния не хотела бы, чтобы по ней ее могли найти.

Она указала, что покупки должны быть доставлены в ее комнату, и отвернулась от автомата Облачной Точки.

Облачные Точки. Шаг один процесса, состоящего из двух шагов.

Вся инфраструктура Облака – от навигации дронов до направлений, указываемых часами, получала сигналы от спутников. Взломать такую систему снаружи невозможно. Цинния пробовала несколько недель назад, побродила по периметру Материнского Облака, просто чтобы узнать, что будет. С таким же успехом можно было надеяться процарапать ногтем отверстие в бетоне. Получить доступ к спутникам можно было лишь изнутри облачных сооружений.

Ей требовались схемы. Карты. Что угодно, где были бы показаны кишочки Материнского Облака. Найти такое невозможно. Она и это пробовала. Исследования, касающиеся влияния Материнского Облака на окружающую среду. Статистика потребления ресурсов. Местный департамент технической инвентаризации. Раньше для строительства такого комплекса требовалось подать горы документов. Но благодаря так называемому Закону красной ленточки о ликвидации, принятию которого способствовал Гибсон Уэллс, крупные корпорации избавлялись от необходимости подавать подобные документы, поскольку это считалось «препятствием на пути создания рабочих мест».

Требовалось понять, можно ли перемещаться по территории не будучи обнаруженной. Если бы удалось найти черный ход в энергетический блок! Туннели, трубопроводы достаточно большого диаметра, что угодно. Но это было не так просто, как подключиться к Облачной Точке, чтобы получить необходимое. Прежде всего, требовалось вырезать небольшой кусок облачного кода.

Часы на запястье зажужжали, на их экране появилась желтая полоса.

«В настоящий момент скорость вашей работы составляет 73 процента от нормы».

Затем:

«Если она опустится ниже 60 процентов, это негативно скажется на вашем рейтинге наемного работника».

Затем:

«Не допускайте обезвоживания организма».

Затем на экране часов появился номер стеллажа, бака и фотография книги.

Цинния вздохнула, повернулась и побежала трусцой.

Гибсон

Хотелось бы потратить несколько минут, чтобы рассказать о системе рейтинга наших служащих.

На протяжении своей карьеры я нередко противоречил себе, и это сказывалось в поступках. Я не всегда бывал прав, но чаще бывал прав, чем ошибался. В противном случае дело не зашло бы так далеко. Из всего, что я делал, наиболее враждебно встречали вот что.

Помню, как впервые ввел это. Облако существовало года два или три, все начинало понемногу обретать задуманную форму, и я понял, что нужно что-то, что отличало бы нас от остальных. Что-то такое, что действительно заставило бы наших служащих работать изо всех сил. Как известно, стадо движется со скоростью самого медленного животного.

Чтобы вы меня правильно понимали, хочу рассказать вам историю о моей школе, об Академии передового опыта в Ньюберри. Во времена моей юности были разные типы школ. Бесплатные средние школы, которые финансировало правительство. Частные школы, обычно при религиозных учреждениях. И школы с собственным уставом. Ньюберри относилась как раз к последнему типу. Финансировалась она за счет государственных фондов, но находилась в собственности частной компании, так что вся та чушь, которую спускают правительственные образовательные советы, была для нее необязательна.

Такие школы отдавали власть в руки учителей, составлявших программы, по которым они же сами и учили детей. Не надо было жить по каким-то смешным стандартам – имели значение только те, которые приняли для себя люди, работавшие в классах. Мне такая система по душе. Неудивительно, что именно такова система образования, действующая у нас сейчас.

Как бы то ни было, в школе мы получали каждый семестр табели со звездочками рейтинга в верхней части. Пять звезд означали отличные успехи, одна звезда – что заслужившего ее ожидают серьезные неприятности. Я обычно получал четыре звезды, но иногда сползал на три.

Учителям и директору такая система тоже нравилась, поскольку она позволяла быстро понять, каков ученик. Образование – штука большая и сложная, ясно, что табель содержал гораздо больше сведений, отметки по разным предметам, средние за семестр и примечания. Но оценка с помощью звезд была проста и информативна. Лучше, чем оценка академической успеваемости в буквенном виде с плюсами и минусами. Она слишком сложна. Что такое С+? Почему A, B, C, D и F есть, а Е нет?

Люди хорошо понимают системы оценки звездами. Мы видим их каждый день, когда делаем покупки, смотрим фильмы или идем в ресторан. Почему не ввести такие же в системе обучения? Мне, по крайней мере, такая система сильно помогла. Легко поверите, что, когда я приносил домой табель с тремя звездами, папа усаживал меня и проводил со мной долгую беседу о необходимости стараться. А когда я приносил четыре, он, понимая, что пять звезд для меня почти недосягаемы, все же подталкивал меня добиваться пяти.

Четыре звезды означали мороженое. Папа вел меня в «У Эгзи», заведение неподалеку от нашего дома, и угощал двумя шариками сливочного мороженого с фруктами, сиропом, орехами, взбитыми сливками, с горячей сливочной помадкой, растопленным суфле и чипсами на арахисовом масле и спрашивал:

– Как тебе добиться более высокой успеваемости?

То же самое он у меня спрашивал, когда я приносил три звезды, только при этом мороженым не угощал.

Дошло до того, что моей целью стало принести домой пять звезд. Даже если это было мне не по силам и я приносил четыре, я все равно мог собой гордиться. Я