Фантастика 2025-51 - Антон Лагутин

– Эллис, право, такие слова нужно говорить с радостью.

– Я рад, – возразил он упрямо, не отлепляясь, впрочем, от спасительной стены. – Так рад, что на ногах не стою. А вы поторопите-ка Фею, иначе с расследованием до конца недели я точно не справлюсь.

Вновь вызывая Юджинию – к слову, она была невиновна, а задержал её на полпути не вовремя проснувшийся и оттого злой Клэр, дабы отчитать за якобы мятое платье – и отдавая ей повторное распоряжение, я никак не могла сдержать неподобающую ситуации улыбку. Что-то мне подсказывало, что дни убийцы ныне сочтены; по крайней мере, будь я святым Киром Эйвонским, то употребила бы теперь все свои чудотворные силы на то, чтобы посмотреть, как Эллис станет держать слово.

Ещё через четверть часа – нам как раз успели подать ещё один кофейник и добавить лишнюю чашку на стол и принести свежайшей, воздушной выпечки – появилась наконец Фея Ночи. Выглядела она куда лучше, чем накануне: взгляд не бегал беспокойно от одного предмета к другому, да цвет лица стал свежее, хотя даже миссис Скаровски при всём своём поэтическом пыле постеснялась бы сравнить её с майской розой – да и с розой вообще, если уж на то пошло.

– Вы, – отрывисто произнесла Фея, увидев Эллиса, и по тону её было не понять, то ли здоровается она столь оригинальным способом, то ли бранится. – А этот, как его… лощёный Брэдфорд с вами не пожаловал?

– Если он случайно не прицепился к моей подошве, когда я вчера утром выходил из дому – нет, – невозмутимо ответил детектив.

Фея Ночи с размаху села на стул – и как только ножки не подломились – и сама потянулась, чтобы налить себе кофе.

– И правильно, только его здесь и не хватало, – нелогично заявила она. И добавила: – А уж вы-то!

– Мне тоже уйти? – кротко спросил Эллис.

– Да уж останьтесь, – милостиво разрешила Фея и отвела взгляд в сторону. Ей, очевидно, было неловко. – Ещё б вы вчера у нас где-нибудь в фургоне заночевали – цены б вам не было.

– Если б я знал, что произойдёт – напросился бы в гости, даже если бы вы меня метлой выгоняли, – серьёзно ответил детектив. – Благодаря леди Виржинии, я немного восстановил картину произошедшего, но кое-что хотел бы уточнить, если вы позволите. – Он сделал выразительную паузу и, лишь дождавшись кивка мисс Ишервуд, продолжил: – Скажите мне, пожалуйста… Вы можете описать Тисдейла?

Она недоумённо заморгала и выдохнула:

– Что-о?

– Тисдейл, – повторил Эллис с нажимом. – Как он выглядел? Рост, комплекция, цвет волос и глаз? Особые приметы?

– Я не… знаю. Не знаю.

– Как не знаете, если столько времени пробыли рядом с ним?

– Не помню!

На лице у Феи отразилось искреннее замешательство; она привстала, потом снова села, придвинула к себе чашку, расплескав половину, но даже не заметила этого.

– Вспомните, – попросил Эллис, подаваясь вперёд, нависая над столом. Тень его легла на дрожащие руки мисс Ишервуд, словно призрачная вуаль. – Постарайтесь.

– У него… у него была бородка. Вроде бы.

– «Вроде бы», – повторил детектив, но тон у него, против ожиданий, был не раздосадованный, а наоборот, жизнерадостный. – «Вроде бы»! Чудесно, просто чудесно. А теперь второй вопрос: что именно вы делали той злополучной ночью, когда выбрались из поместья герцога Хэмпшайра? Несли тело Тисдейла? Или помогали нести? Чем вы его закапывали? Руками? Или у кого-то нож с собой оказался? Где находился тот овраг, где Тисдейла похоронили? Земля была сухая или мокрая? – с каждым вопросом ужас в глазах мисс Ишервуд нарастал, пока не перерос в откровенную панику. – Впрочем, простите, это уже больше, чем два вопроса, а я обещал леди Виржинии вас не мучить. Да и так понятно, что ни одного ответа вы мне не дадите, хоть бы и под пытками… – Эллис вздохнул и сцепил пальцы в замок, глядя поверх него на Фею. – Давайте, я расскажу за вас. В ту проклятую ночью вам тоже изрядно досталось. Может, тяжесть пережитого оказалась не по силам, может, Хэмпшайр всё же дотянулся до вас кнутом… Вы потеряли сознание и очнулись уже в своём фургоне, а обо всём, что якобы произошло после, знаете лишь со слов Барбары Пфафф. Это она поведала вам и о том, как вынесла бездыханного Тисдейла, и о том, как похоронила его – и то лишь затем, чтобы вы не ринулись назад, спасать его. Она спасала вас: от смерти в руках капризного аристократа, от мук совести ли? Может, ваша подруга надеялась, что Тисдейл придёт сам и опровергнет её ложь… но он не вернулся – ни тогда, ни месяц спустя. Сейчас уже и не важно. А вам было так страшно, так плохо, что вы постарались забыть о том, что случилось – и весьма успешно. Настолько, что теперь не узнали бы Тисдейла, даже если б он прошёл по улице рядом с вами. Это я к чему… вас преследует отнюдь не мертвец, а вполне живой человек. Живой и одержимый мыслью отомстить тем, кто оставил его в беде… О, святые Небеса, ну только не плачьте! Не плачьте же, ну, я и так себя чувствую злодеем!

Он вскочил и уставился на неё сверху вниз, скрестив руки на груди, и вид у него стал беспомощный и обвиняющий одновременно. Фея сделала яростный глоток кофе, закашлялась в кулак, отвернулась.

– Никто не плачет, Эллис, оставьте это, – произнесла я уверенно и холодно. – Просто кофе оказался слишком крепким.

– Ну да, ну да, – покивал он. – А у меня с глазами совсем плохо. И со слухом.

– Я не плачу! – рявкнула Фея по-солдатски и запрокинула лицо к нему. Разумеется, ресницы у неё были слипшиеся от слёз. – А это ваше пойло, оно как… как… как ром!

– Да, моя ошибка, надо было подать чай, – серьёзно согласилась я и тут же оборотилась к Эллису, веером указывая ему на стул. – А вы присядьте, пожалуйста. И не откажите в любезности, проясните одну деталь… Как вам вообще пришло в голову, что мисс Ишервуд не вполне ясно помнит события той роковой ночи?

Фея Ночи продолжала беззвучно рыдать, давясь кофе; детектив посмотрел сперва на неё, потом на меня,