Стяжатель - Валерий Михайлович Гуминский

— Документы давай!

— Какие документы, служивый? Я на пару часов с кордона отлучился, туда-сюда метнуться, — волхв развёл руками, показывая сожаление, что нет у него удостоверяющих личность бумаг.

— Где ваш кордон находится? — не расслаблялся вояка.

— Знамо где: в лесу! — ухмыльнулся Никита и неопределённо мотнул головой в сторону, где сидела Азафа.

— Костыль, прыгай в кузов, сопроводишь этих… лесников к штабу, — приказал сержант, продолжая держать на прицеле барона. — Пусть выяснят досконально их личности, свяжутся с кордоном, если из села позвонить можно. А то мало ли, вдруг лазутчики переодетые. Девка меня смущает. Будут плохо себя вести, разрешаю стрелять на поражение.

Костыль ловко запрыгнул в кузов и дважды стукнул кулаком по кабине.

— Погнали!

Никита дождался, когда поднимут импровизированный шлагбаум, миновал его и прибавил скорости. Через километр показалась развилка. Основная дорога шла прямо, а ответвление от неё уходил вправо.

— Гони, не сворачивай! — гаркнул Костыль, ловко уцепившись за низкий борт пикапа.

Проехав часть села, утопающего в зелени и заставленного военной техникой, преимущественно внедорожниками, БТРами и армейскими грузовиками, Никита по приказу Костыля остановился возле двухэтажного брусового здания, на фасаде которого красовалась надпись «Кафе. Гостиница». В глаза бросилось большое количество военных в чёрной и «песочной» униформе. Вероятно, каждая боевая группа состояла из двух клановых отрядов, хорошо знающих друг друга. Плохо, что на рукавах бойцов отсутствовали опознавательные знаки в виде герба или чего-то, что могло идентифицировать их принадлежность. А гадать Никита не привык.

— Выходим! — приказал Костыль, спрыгивая вниз.

Когда Никита и Азафа выполнили его приказание, раздался восторженный свист при виде стройной фигурки в полувоенной униформе, и насмешливые голоса тут же посыпались со всех сторон.

— Ты кого привёз, Костыль? Шпиёнов поймал? Откуда такую кралю выцепил?

— Спокойно, — процедил Никита, держа девицу за руку. Он явственно почувствовал, как она напряглась, сжала его пальцы так, что суставы хрустнули. — Помни, действовать только по моему приказу.

— Уймитесь, бесы! — сопровождающий погрозил кулаком. — Сначала требуется начальству их показать, а уж потом оно решит само, кого куда.

— Лучше «к кому»! — крикнул кто-то из молодых бойцов. Раздался смех. — Или «под кого»!

— Тебе, Карась, ещё рано о бабах думать! — весело ответил Костыль, шагая сбоку от Никиты и Азафы. — В мишень сначала научись попадать!

И снова взрыв хохота.

Войдя в помещение, Никита огляделся. Типичное кафе, довольно просторное, со столиками, цветами на стенах, занавесками на окнах, длинной стойкой, за которой сейчас никого не было.

— Двигай туда, — качнул стволом автомата Костыль куда-то в направлении неширокой лестницы с фигурными балясинами. Оказывается, за ней находились две двери, на одной из которых висела табличка, отливающая серебристым напылением: «Директор Васильков А. Е.». На второй — более скромная: «Бухгалтерия».

— Левая, — подсказал сопровождающий, уловив замешательство Никиты и девушки. И вдруг спохватился, когда тот сделал шаг к двери. — Так, стоять! Руки поднял!

И быстро обхлопал Никиту, начиная с подмышек и заканчивая ногами. Потом повернулся к девушке.

— Барышня, будьте так добры, ручки на затылок!

— Даже не вздумай ко мне прикасаться! — джинири зашипела по-змеиному, не глядя на Костыля. — Нет у меня этих чёртовых железок!

— Ладно, заходите, не стесняйтесь, — смутился сопровождающий и на всякий случай отступил на шаг назад, словно боялся, что девица вцепится в него накрашенными ноготками.

Никита пожал плечами и потянул на себя дверь. Вошёл в обыкновенный кабинет, довольно просторный, со шкафами, уголком отдыха, офисным столом. Широкое окно было распахнуто настежь, чтобы табачный дым побыстрее выходил на улицу. Двое широкоплечих мужчин нещадно дымили, склонившись над какой-то картой.

— … как и предлагал ранее, нужно идти по просёлочным дорогам, — услышал Никита ворчливый голос одного из них, с бычьей шеей, на которой расположились несколько складок, словно застывшие толстые гусенички. — Иначе…

Он прервал разговор и резко развернулся. Рявкнул:

— Какого чёрта? Кто разрешил войти?

— Господин майор, лесников на блокпосту тормознули, — вывернулся из-за спины Азафы Костыль и козырнул. — В село ехали, якобы за продуктами.

Мужчины в камуфляже с интересом уставились на расслабленно стоящего Никиту и смуглолицую красотку в облегающей фигуру униформе. Судя по оброненной фразе вот этот майор с бритым черепом и мощной шеей вполне мог быть Владимиром Нагим. К тому же внимательный взгляд волхва зацепился за татуировку в виде якоря на тыльной части правой руки. Если Нагой служил на флоте в звании капитана третьего ранга, что соответствовало майору в сухопутных войсках, то тогда многое сходится. Татуировку он мог набить как на службе, что маловероятно, так и позже, в память о ней. Так себе, косвенное предположение, но версия о штабе, дислоцирующемся в Игнатово, а не в Бурашево, начинала обрастать плотью.

— На детекторе проверили? — спросил второй мужчина, чуть ли не близнец по фактуре, такой же кряжистый, крупный, но более подвижный. Чисто выбритый подбородок, аккуратно подстриженные усы, льдистые искорки в радужках глаз указывали на преобладающую Стихию одарённого. Хорошо, если это сам Репнин, значит, и князь Трубецкой где-то рядом.

— Никак нет, — Костыль поудобнее устроил автомат на плече. Приведённая в штаб незнакомая парочка не собиралась, кажется, устраивать скандал, стояла спокойно, не дебоширила. — Откуда у нас такой прибор? Лучше бы парочку волхвов на блокпост поставили, быстрее бы получилось проверить.

— Разговорчики, рядовой! — рыкнул майор и пристально вгляделся в Никиту, словно переключился на магическое зрение. — Кто вы, сударь? На лесника вы походите так же, как и я — на киноактёра. Одарённый… А вот девушку я не могу «увидеть». Какая-то странная энергетика.

За спиной Никиты раздался щелчок флажка предохранителя на автомате.

— Григорий Старицкий, господин майор, — представился волхв. — Вологодский дворянин. А это моя девушка, Азафа. Познакомились в Бухаре, полюбили друг друга. Родители были против. Пришлось бежать от многочисленных родственников, пока не прибили. Нас выследили в Вологде, ну мы и оттуда улизнули, второй месяц колесим: Ярославль, Углич, Ростов Великий. В Твери хотели осесть, а тут что-то непонятное началось.

— Какая трогательная история, — хохотнул второй мужчина без опознавательных знаков на камуфляже. — Сейчас заплачу. Что делал вологодский дворянин в Бухаре?

— Так я же торговыми делами заправляю, — улыбнулся Никита. — Ткацкая фабрика у меня есть.