Фантастика 2025-40 - Ольга Ярошинская

Ведь и она уже и не человек.

Беата приспустила очки на кончик носа и внимательно осмотрела всех первокурсников, входящих в кабинет.

А мы пялилась на нее. Кожу Беаты почти полностью покрывала древесная кора — грубая на лбу и скулах, чуть тоньше и светлее на носу и подбородке. Ресниц и бровей не было вовсе, рот выглядел трещиной, оставленной топором, а на шее мягким шарфиком зеленела полоска мха. Беата протянула руку, и плеть, похожая на гибкий корень, выросла из широкого серого рукава и метнулась к доске на стене, ловко подхватывая кусок мела.

— Приветствую, носители хаоса, — сказала Беата, быстро рисуя на доске шестиконечную звезду. — Я — мастер Флоран, можете звать меня просто Беата. Четыре девушки, надо же. В этом году на балу кое-кто щелкал клювом.

Она поскребла себе голову пальцами-сучками другой руки, и ее волосы, зеленые и короткие, как травка, немного примялись на сторону.

— Прошу прощения, — пробормотала она. — Кажется, у меня завелись короеды. Так зудит…

Налив в стакан воды из графина, Беата опрокинула его себе на голову. Волосы зашевелились, а после бодро встали торчком, как майский газон. Струйки воды потекли по одревесневшему лицу, и Беата слизнула каплю длинным лягушачьим языком.

— Садитесь же, — сказала она.

Мы тихо расселись, причем за первую парту, передо мной, села Миранда. Обернувшись, она подмигнула и прошептала:

— Если бы я знала, что тут такие кадры, ходила бы на лекции чаще.

Рука-ветка метнулась к ней, обхватила голову и развернула в сторону доски.

— Не болтать, — строго сказала Беата. Второй рукой она дорисовывала схему на доске, и получалось на удивление ровно и красиво, хоть мастер Флоран в это время смотрела на Миранду. — Раз уж решили не запечатывать хаос, то наверняка хотите узнать, что ждет вас в Лабиринте.

Ветка-рука разжалась, и Миранда тут же снова повернулась ко мне и закатила глаза.

— Беру свои слова назад, — прошептала она.

— Итак, — Беата указала на верхний луч звезды. — Воздушники.

Я быстро открыла тетрадку и принялась перерисовывать звезду.

— Самая распространенная стихия. Легко отзывается, легко покоряется, наследственность доминантна. Если навскидку, — она прищурила один глаз, и ее длинная рука протянулась к парням, сидящим за последними партами. — Ты, ты и ты, — ткнула она в макушки, задумалась немного, — и может быть ты.

Первый семестр девушки обучались отдельно, и теперь я, обернувшись, с любопытством рассматривала сокурсников. Их было четырнадцать, вместе с нами — восемнадцать. Кудрявый блондин, которого Беата назвала последним, перехватил ее руку-ветку и галантно поцеловал.

— Я стану кем вы прикажете, мастер Флоран, — сказал он.

Она, нисколько не смутившись, потрепала его волосы и втянула руку назад в рукав.

— Следующий луч — анимагия, — продолжила Беата. — Легко отзывается, не так просто покоряется, доминантна по отношению к последующему лучу. Ты, — она указала на темноволосого парня, которого я уже видела на спортивной площадке. — Джафри Хогер, верно? Наш волчонок-метаморф.

Он угрюмо кивнул и, даже не обернувшись, поймал бумажный шарик, который в него швырнули с задней парты. Положив шарик на стол, старательно записал что-то в тетради.

— Это Джаф, — прошептала Миранда. — Я вас потом познакомлю.

— Шикарная магия, хочу отметить, — произнесла Беата, довольно щурясь. — И я бы могла рассказать вам о ней очень многое, но перейдем к следующему лучу — вода. Затем идет огонь, некромантия и, — она сделала паузу, — путники.

Я переписала схему, но последний луч у меня получился кривым.

— Воздух, анимагия, вода, огонь, некромантия, путники, шесть форм, которые может обрести ваш хаос в лабиринте. Каждый из них является доминантным по отношению к последующему. То есть если женщина-анимаг, а мужчина — воздух, то их дети получат стихию воздуха в девяноста процентах случаев.

За задними партами послышались смешки и перешептывания.

— А вот если, допустим, женщина-анимаг решит родить ребенка от мага-воды, то у них скорее всего родится анимаг.

Беата прошлась туда-сюда перед доской, и я завороженно уставилась на ее ноги — под серой юбкой клубились корни, переползая по полу змеями.

— Теперь отметим два треугольника: воздух-вода-некромантия, анимагия-огонь-путники. В первом треугольнике доминирует, естественно, воздух, однако остается вероятность не менее тридцати процентов, что ребенок получит рецессивную магию второго родителя в случае воды, и десять процентов в случае некромантии. Аналогично в следующем треугольнике, — она пристально посмотрела на Миранду. — Да, моя болтливая девочка. У твоего отца была магия огня, однако ты можешь выйти из лабиринта такой как я.

— Вот это поворот, — пробормотала Миранда, делая записи в тетради.

— Однако, — Беата не сводила с нее взгляда, — запечатывание второго родителя до прохождения лабиринта сводит эту вероятность до жалких пяти процентов. Если же запечатанными были оба, то мы возвращаемся к стандартному распределению.

Она быстро запустила руку в волосы и, покопавшись там, вытащила жучка с глянцевой черной спинкой. Придирчиво его рассмотрев, положила жука в рот и с хрустом разжевала.

— Еще один момент, который стоит отметить: противоположные лучи гасят друг друга, добавила мастер Флоран. — Дети рождаются без хаоса. Впрочем, раз уж вы здесь, ваши родители оказались не из этих лагерей.

Ровена подняла руку.

— Да, — кивнула Беата.

— Это единственная вероятность появления ребенка без хаоса у родителей-магов? — спросила она.

— Нет, — ответила мастер Флоран. — Если род из поколения в поколение берет лишь одну стихию, то хаос постепенно уходит. Так что вам, Тиберлонам, неплохо бы разбавить кровь каким-нибудь анимагом.

Она кивнула в сторону Джафа, и Ровена брезгливо сморщила нос.

— Путники, — сказала Беата. — Последний луч звезды, рецессивный по отношению ко всем остальным. Они бы полностью исчезли, если бы не одно «но», — она обвела нас взглядом. — Иногда путники появляются несмотря на то, что для этого нет никаких предпосылок. Один мизерный шанс на миллион.

Все притихли, пытаясь уложить в голове всю эту хитрую схему с наследственностями и осознавая, что у каждого есть вероятность не выйти из Лабиринта, отправившись вместо этого вдаль по бесконечным дорогам.

— Теперь каждый, зная, кто его родители, пытается просчитать вероятность наследственной формы хаоса, — сказала Беата. — Приступаем.

Я подняла руку.

— Да, Арнелла.

Похоже, Беата знает каждого