Красная Заря. Попаданец 1943. Том 1 - Виктор Жуков

радость побед, и восхищение от выставок, и новые знакомства, и рев трибун в ушах. Василий был на короткой ноге; как и Власик, он принял меня за панибратски: вместе пили, вместе играли в бильярд, вместе посещали театры. Там я впервые увидели живую Веру Давыдову, о которой читал в своем времени, что она была любовницей Вождя. Девушка пела на сцене арию из оперы «Кармен» и была в конце представления закидана цветами. Василий отправил ей коробку конфет. Пригласил запиской к себе, заодно напомнив, что у него 24-го марта день рождения.

Мы посетили музеи. Машинный кортеж вез нас, куда указывал Власик. Василий отбыл на аэродром. Подарил на прощанье сувенир. Заручился моим обещанием посетить его снова.

После стольких часов счастья, мне предстояло вернуться. Валечка как всегда была приветлива, расторопна и сноровисто выполняла свои обязанности.

— Ой, а вы уже покидаете нас? А я лебедей в пруд запустила. Мерзнут, наверное. Но ладно — чего гостю не сделаешь. Может, посмотрите? Нет? Не успеете? Тогда я вам костюмчик поглажу. Мария Степановна выстирала все, и обувь вашу просушила. А чайку не хотите? — щебетала она. Перерывов не было, все шло сплошным словесным фонтаном. — А вы к нам еще будете в гости? А то я и постельку свежую постелю. И кушанье приготовлю. Мария Степановна, она глухая, ничего не слышит. А я вам и спеть могу. Хотите потанцевать под Клавочку Шульженко?

И так без умолку. Трогательно было расставаться с милой хозяйкой Кунцевской дачи. Но приходилось. Ждала работа. Ждал фронт.

Сталина больше не видел. Иосиф Виссарионович отбыл в Кремль. На мне была новая форма, новая обувь. Свою старую я прихватил с собой. На аэродром провожал Власик. В салоне машины откровения нахлынули как лавина с гор:

— Спасибо вам за всё, Николай Сидорович. Я полюбил вас как друга… вас и Василия. И в связи с этим хочу вам сделать особый подарок…

На миг задумался, подыскивая правильные слова. Расставание с этим человеком, возможно и жестким для своих подчиненных, возможно и крутым по нраву с окружающими, но неизменно любезным и добродушным со мной, оказалось печальным — настолько я к нему привык, проникшись душой. Ведь, по сути, не попади я под его защиту перед Берией, сидеть бы мне сейчас где-нибудь на Лубянке.

Копаясь в памяти, выуживая сведения из Гугла и Википедии, я выдал как на духу:

— Вы проживете долгую жизнь, Николай Сидорович. Переживете и своего Хозяина, и многих ныне власть имущих. У вас будет благородная старость, почёт внуков и уважение окружающих. На покой вы уйдете с подобающими почестями. Человек не злопамятен по своей сути, его к этому принуждают обстоятельства, поэтому в памяти людей и архивах истории вы останетесь как начальник охраны великого Вождя всех народов. Не более того.

Генерал от неожиданности прослезился. Выпил коньяк. Протянул флягу мне.

— Ну, уважил, Александр. Дату смерти не спрашиваю — мне она ни к чему. А за старость — спасибо! Возьми в качестве сувенира.

Обнявшись по-дружески, мы распрощались. На взлетной полосе ожидал самолет. Илья Федорович отбыл с Командующим фронта еще накануне. Генерал махнул на прощанье рукой.

— Будем связываться по новым рациям, что ты разработал. Спасибо. В штабах уже разбираются с их конструкциями. Члену Совета фронта передай мои поздравления. Илья Федорович сделал великое дело, отыскав тебя среди наступающих армий. Теперь утрем нос всему миру.

— И Гитлеру?

— И Гитлеру тоже. В первую очередь!

Так все и прошло. Теперь мне предстояли грандиозные заботы. Полномочия, выданные мне самим Вождем, позволяли начинать воплощение проекта «Советские рои». Так их переименовали позднее.

Глава 9

2035 год.

Цех технических разработок.

Игорь, летчик советской авиации сороковых годов прошлого века, сидел в кабинете куратора проекта и вспоминал вчерашний выход «в люди». Первый опыт знакомства с новым образом жизни оказался неудачным. Двадцать первый век ошеломил его! Раздавил. Смял в лепешку!

Отпросившись у нынешнего начальника, он рискнул выйти из цеха наружу. Город сразу поглотил бедного пилота своей грандиозностью. Сопровождаемый охранником, он совершенно потерял голову.

— И эт-то… будущее Советского Союза? — открывал рот, вертя головой.

— Нет никакого Советского Союза, — усмехался охранник. — Давно канул в Лету. Распался.

Что получилось из этой затеи, пилот сейчас вспоминал. Стоило ему открыть рот на улице, как на него тут же уставлялись подозрительными взглядами, недоумевая: отчего этот парень как идиот останавливается у каждой иномарки, гладит её руками, осматривает, цокает языком и восхищенно удивляется. Потрясенный, он вертел головой, впивался взглядом в мчавшиеся машины, троллейбусы, трамваи. Особенно привлекала внимание архитектура. Невиданные здания, реклама, сияющая неоном, плакаты на баннерах.

— О-ох! — выдыхал из груди. — А можно сюда? Я никогда не был в метро.

Приставленный к нему сопровождающий в качестве охраны, чтобы летчик из прошлого чего не натворил, провожал гостя везде, куда тот хотел. Проехали на современном эскалаторе. Прокатились в поезде подземки. Ошалелыми глазами Игорь впитывал в себя все новшества, а когда выбрались наружу, едва перевел дух.

— Ну уж эт-то, простите…

И умолк, уставившись на стройку. Посреди стройплощадки, огороженной забором, высился чудовищных размеров кран. Сновали рабочие в жилетах и касках. Гудели экскаваторы, качали насосы. Стрела крана с умопомрачительной высоты подавала жилой блок. Здесь строился небоскреб.

— Очуметь! — задрав голову, выпалил он в пустоту.

Сверху спикировал голубь. Ну, хоть что-то знакомое, — мелькнуло в мозгу.

Потом был павильон. МХАТ и афиши. Народ толпами валил на премьеру, но Игоря интересовал сам быт новой для него страны. Страны, которая уже не носила название Советский союз.

Первое, что сделал Игорь, когда его в супермаркет ввёл охранник, это заорал едва ли не благим матом, уставившись на бесконечные ряды полок:

— Ё… ни хрена себе! — счел нужным он заметить на весь торговый зал. — Тво-ою дивизию! И это… это сейчас такие магазины?

Прилавки ломились товаром. Отделы продуктов, сырья, мелочей. Сплошными рядами шли стеллажи с упаковками, боксами, тубами и бутылками. Глаза разбегались! И кассы, кассы — вот что больше всего удивляло. Сам летчик был родом из Ставрополья, и в крупных городах был до войны только дважды. Но в его магазинах того времени все было иначе. Очереди у продавщиц,