Современная зарубежная фантастика-4 - Тэмсин Мьюир

Ком стал у Пакстона в горле. Он не знал, что об этом думать. С одной стороны, стремление выслужиться означало еще одну веревку, которая привязывала его к Облаку. Но чем больше он думал, тем яснее понимал, что Облако – это и есть весь мир, поскольку все остальное на планете засохло и умерло.

В том оставленном городке, находясь под прицелом, он испытал не просто ужас, но получил душераздирающее впечатление. Как будто увидел мир и понял, каков он при суровом свете дня. Тут, в Облаке, были безопасность, прохладный воздух, питьевая вода и место для сна. Тут была работа и жизнь, пусть не такая жизнь, какой он себе желал, но у него было к чему стремиться, и, возможно, со временем с такой жизнью можно было бы примириться.

– У тебя есть время подумать, – сказала Дакота, сделав большой глоток кофе и поморщившись. – Но будь готов. У такой работы есть свои преимущества.

– Я подумаю, – сказал Пакстон. – Как тебе удается держаться?

– Стараюсь изо всех сил, – сказала Дакота. – Самое сложное то, что у меня в комнате сидит сейчас моя мамочка, смотрит телевизор. Приезжает каждый год в День благодарения на ужин. Я собиралась отвести ее в «Облачный Бургер». Они там готовят специальный бургер из мяса индейки. Но, боюсь, на это не будет времени.

– Как думаешь, что будет завтра? – спросил Пакстон.

Дакота отхлебнула из термоса и посмотрела по сторонам.

– Понятия не имею. Я говорила с людьми из другого Материнского Облака, которые его уже принимали. Он любит ходить сам по себе. Выглядит как зомби, но так, наверно, и должно быть. В толпе могут быть злоумышленники. В Нью-Гемпшире народ не обращал на него внимания. В Кентукки его принимали как мессию. Люди опрокидывали барьеры, только чтобы к нему прикоснуться.

– Он здесь раньше бывал? – спросил Пакстон.

– При мне нет, – сказала Дакота. – Добс говорил, что, да, был один раз, с маловажным визитом. Приезжал на митинг. Не такое чествование. У тебя памятка есть?

– Есть, – сказал Пакстон.

– Хорошо, – сказала Дакота. – Добс обещал, если завтра все пройдет гладко, два выходных подряд. – Она помолчала. – Черт, я даже не знаю, чем тогда заняться.

– Поспи, – сказал Пакстон.

– Сон – это для людей, которым не достает амбиций. – Она отхлебнула из термоса. – Сколько тебе еще до конца смены?

– Час.

– Хорошо. Сделай еще обход. Помни, как только он произнесет речь, церемония закончится, мы идем к трамваю, вагон будет ждать. Система закроется для всех, кроме нас. Поедем в «Живи-Играя», он там походит, вернемся в Прихожую, и он уедет. Просто и красиво. Тут и стая обезьян не облажается.

– Не сомневаюсь, мы найдем способ облажаться.

Дакота подалась вперед и приставила кончик пальца к носу Пакстона.

– Даже не шути.

– Извини.

– Ладно, вали, товарищ, – сказала Дакота.

– Само собой, начальник.

Пакстон хотел было идти, но не успел он отойти на три метра, как Дакота воскликнула:

– Эй!

Он обернулся. Она подошла прыгающей походкой.

– Совсем забыла. У меня мозги сейчас как пудинг. Этот парень, которого ты вычислил. Добс с ним работает. Он назвал имена. Добс и их обработал. Выяснилось, как люди обманывают часы.

– Ты серьезно?

– Ни за что не угадаешь.

– Я не угадал. В том-то и беда.

Дакота улыбнулась и с удовольствием выдержала драматическую паузу.

– Ты же знаешь, что часы закодированы на владельца. Похоже, эта функция перестала работать примерно два обновления назад. Умники-техники не заметили. Из-за этого многих поувольняли. Представь, человек снимает часы и надевает их другу. Часы регистрируют тепло тела, тревога не срабатывает. Человек без часов может идти, куда ему вздумается, и вернуться. Но ты оказался прав – обмен часами происходит в толпе. Считают, что никто не заметит исчезновения сигнала на несколько секунд.

Пакстон покачал головой:

– Это… просто смешно. Не могу поверить, что так просто.

– Сейчас пытаются поправить эту функцию, – сказала Дакота. – Возможно, потребуется не просто обновление программного обеспечения. Может быть, придется обновлять все железо. А это дорого. Но теперь, по крайней мере, мы знаем.

Пакстон засмеялся:

– Черт возьми.

– И вот почему Добс так тобой доволен, – сказала Дакота. – Продолжай в том же духе, умник ты наш!

Цинния

Цинния запрокинула бутылку вверх дном, вылила остаток ароматной жидкости себе в рот и подумала, не стоит ли погулять.

Она не понимала, как пройти через несколько рядов оцепления в охраняемую зону, не понимала, как убить человека, которого так тщательно охраняют. Она не могла открыть ни единой двери между тем местом, где находилась, и тем, куда ей требовалось попасть.

Ничего не просчитывалось. Это не имело никакого отношения к убийству Пакстона. Никакого. Чем дольше она повторяла себе эту мысль, тем более правдоподобной она казалась.

Цинния потрясла пустую бутылку и поставила ее на тумбочку возле кровати. Зашла через телевизор на Облачный сайт, чтобы узнать, нельзя ли заказать еще. Увы, заказать алкоголь в Облаке было невозможно. Какая досада!

Хотелось еще выпить, но для этого надо было встать, а вставать, надевать брюки и видеть других людей не хотелось. Поэтому Цинния сидела, думая, что убираться отсюда надо поскорее. Она, правда, пока не решила, каким образом это сделать. Может быть, снова взять напрокат машину и бросить ее где-нибудь. Но это значило снова привлекать Пакстона, а ее просьба может вызвать подозрения.

Можно пойти пешком. Сколько до ближайшего города? Миль сто? Два-три дня пути. По дороге можно поймать попутку. Придется нести на себе много воды, иначе нельзя. Может быть, оружие – так будет еще безопаснее. Циннии вспомнились Имбер и ее бригада.

Если явятся работодатели, чтобы убить ее, – об этом надо будет подумать на трезвую голову.

Зажужжал телефон. Она смотрела в стену.

Жужжание не прекращалось. Она закатила глаза.

«Привет, что делаешь?»

Потом:

«Хочешь выпить?»

Цинния некоторое время смотрела на пятна текста в сообщении. Похоже, сегодня последний раз можно увидеть Пакстона. Она почувствовала что-то в животе. Это могли быть газы, но могло быть также и что-то подобное сожалению. Как бы то ни было. Можно попросить его принести еще водки, а потом сделать ей куннилингус. Таковы были соображения, и не более того, уверяла она себя, набирая ответ: «Заходи. Принеси водки».

Через двадцать минут в дверь постучали. Пакстон, весь – улыбка, сначала от чего-то другого, от того, что случилось ранее в этот день. Потом он опустил взгляд и обнаружил, что Цинния без штанов, и улыбнулся еще шире. Он наклонился и поцеловал ее. Она вошла в квартиру, добралась до матраца и упала на